Код бикини. Часть 2

– Все равно я ничего не куплю, - упрямо покачала го-ловой Астрид.
– Я сама панталоны шью. Из старых скатер-тей.

– Если вам подойдет, получите комплект бесплатно. Я только фото сделаю.

– Еще чего!
– возмутилась Астрид.
– Не хватало мне еще из-за пары трусов голой фотографироваться.

– Лица не будет видно. Только ваши великолепные бед-ра в нашем замечательном белье. Мы выпускаем специаль-

ный каталог с фотографиями моделей размера плюс. И вы помимо бесплатного белья получите гонорар...

– Ладно, я подумаю. Мне пора десерт подавать. И к ру-летке готовиться.

– Какой рулетке?

– Увидите...

Астрид устремилась в кухню и вскоре вернулась с кру-

глым ежевичным тортом. К каждому куску торта полагалась рюмка вишневой водки - кирша.

– Где же мой айсбайн?
– спросил Загребский, когда хозяйка закончила сервировать десерт для малиновых жи-летов.

– Прости, Загер, - Астрид сконфуженно потупила взор.
– Пока мы тут про белье трепались, этот кролик его схрум-кал. Одна косточка беленькая осталась. Прибила бы гаде-ныша. Кирша хотите?

Мила, зажав рот ладонью, помотала головой. Загреб-ский мрачно кивнул. Астрид поставила перед ним рюмку вишневки и снова удалилась.

Тем временем малиновые жилеты покончили с трапе-зой и проявили неожиданную активность. Каждый из них вынул из жилетного кармана монету в два евро и положил ее решкой вверх справа от себя. Лукас упрямо шлепнул металлическим кружочком слева. Прыщавый бармен обошел гостей и, вежливо улыбаясь, собрал монеты в старую войлочную шляпу. "Рулетка, рулетка", - прошеле-стело по столовой. Гости потирали руки. Их возбужденные взоры были устремлены на освещенный пятачок перед барной стойкой. Наступила напряженная тишина.

Наконец кухонные дверцы распахнулись, и в дымном световом конусе, словно в луче софита, появилась Астрид. Ее было не узнать. Вместо нелепого средневекового наряда на хозяйке гостиницы была надета белая мужская рубашка и красные, в обтяжку лосины. Гости одобрительно загудели.

Лицо и грудь женщины оставались в тени, и ее ярко освещенный невероятный зад, казалось, жил отдельной от своей хозяйки жизнью. Он светился в полумраке зала, слов-но гигантский помидор. Малиновые жилеты восхищенно крякали.

Когда волна восторгов пошла на убыль, бармен про-возгласил:

– Господа! Делайте ваши ставки!

Лукас первым выбросил руку:

– Сто восемьдесят один!

– Сто восемьдесят восемь!
– молодецки гаркнул облада-тель усов пожарного.

– Сто восемьдесят три!
– возбужденно выкрикнул румяный Тео.

Юный бармен с выпирающим после съеденного айсбайна брюшком тщательно записывал озвученные циф-ры. Когда высказались все участники действа, юноша зачитал список вслух, сверяя номера. Малиновые жилеты кивали головами, подтверждая свои ставки. Мила и Загребский недоуменно переглядывались.

Тем временем зазвучало па-де-де из "Щелкунчика". Астрид поставила ступни в третью позицию, вытянулась и сомкнула ладони над головой. Прыщавый бармен покинул стойку и вступил в световой круг. В его руке ослепительно блестела, посылая в зал быстрые зайчики, хромированная измерительная рулетка. Юноша опустился на одно колено и скотчем закрепил конец разграфленной ленты на мощном бедре своей повелительницы. Затем он выдержал паузу и, чинно ступая в такт музыке, обошел вокруг обтянутого огненной тканью необъятного зада, разматывая на ходу рулетку. Убедившись, что лента по всему периметру плотно прилегает к телу хозяйки, молодой человек перехватил ее двумя пальцами в том месте, где она наложилась на нулевую отметку, и поднес к глазам.

– Сто восемьдесят четыре сантиметра!
– голосом цере-монимейстера провозгласил бармен и отлепил скотч. Лента с треском влетела в блестящую коробочку.

Юноша вернулся к стойке, поглядел в список и торжественно произнес:

– За последнюю неделю обхват бедер госпожи Астрид увеличился на два сантиметра. Победителем объявляется господин Тео, чья ставка оказалась наиболее близкой к истинному результату.

Послышались аплодисменты. Тео, сверкая румянцем,

приблизился к стойке и получил половину из лежащих в шляпе монет. Загребский кусал бороду, сдерживая смех.

Астрид между тем покинула освещенный круг. Мила схватила стоящую под столом сумку и устремилась за ней. Она настигла хозяйку у дверей ее спальни.

– Все готово для примерки, - сказала она, искательно улыбаясь.
– Если подойдет, получите бесплатно, как обеща-

но.

– Давай попробуем, - хозяйкой гостиницы владело возбуждение актрисы после успешного спектакля.
– Хотя на мою жопу у вас вряд ли что-нибудь найдется.

В спальне Мила разложила на огромной кровати разноцветное белье. Астрид сбросила рубашку и бюстгальтер, обнажив не тронутое загаром тело. В отличие от бедер, грудь у нее оказалась обычного размера. "Двоечка, - мелькнуло в голове у Милы.
– До моей четве-рочки, как до Луны". Астрид выбрала розовый атласный лифчик с передней застежкой. Он оказался ей впору.

– Как сидит плотно, - женщина снизу подтолкнула гру-ди.
– А можно еще один?
– спросила она, хорошея от жад-ности.

Мила кивнула. К розовому бюстгальтеру добавился его лиловый собрат с маленьким пунцовым бантиком посере-дине.

– Тоже хорошенький. Кролик как увидит - удержу не будет, - довольно улыбнулась Астрид.
– А что там с трусиш-

ками?

Мила достала самые большие, занимающие полкро-вати "трусишки", переставила крючки на последние петельки и растянула их на руках, словно делала упраж-нения с эспандером.

Астрид стянула с циклопического зада пламенеющие лосины, и освобожденные ягодицы стекли вниз, обретя форму гигантской груши. Она энергичными движениями размяла затекшие ноги и повернулась к Миле.

– Я готова!

Мила скользнула взглядом по уютно лежащим в лило-вых чашках грудям Астрид, по ее торсу, вставленному в бедра, как букет в пузатую вазу, по пупочной впадине и остановилась на широком треугольнике лобка. Он был так же неомраченно бел, как и окружавшие его безбрежные чресла, лишь посередине кокетливо змеилась тонкая невы-бритая полоска.

Мила подавила вздох.

– Чего вздыхаешь? Загер сам бородищей зарос и тебе бриться не позволяет? Предпочитает джунгли непроходи-мые?
– засмеялась Астрид.

Она с сомнением оглядела уникальный предмет туале-та и принялась натягивать его на контрабасные бедра.

– Загер тут ни при чем, - поморщилась Мила.
– А инти-мные стрижки я и впрямь не люблю. Предпочитаю малень-кие тату в разных местах.

– Терпеть не могу татуировок, - Астрид, пыхтя, тащила "трусишки" вверх.
– Накалываешь - платишь, сводишь - платишь... Выброшенные деньги. Был у меня на плече тар-акан оранжевый - еще со времен "Агрип-шоу", так его по-койный Гюнтер вывести заставил. Строгих правил был муженек...