Когда она влюбляется

Неужели Папа так отчаянно нуждается в союзнике?

Я заставляю себя медленно дышать и переключаю внимание на своего жениха. — Ты назначаешь высокую цену за то, чтобы поддержать Гарцоло в случае, если наши враги выступят против нас. Это все, что мы получаем от тебя в обмен на все это, не так ли?

Рафаэле бросает на меня странный взгляд. Рядом с ним Неро поджимает губы, как будто делает сознательное усилие, чтобы держать рот на замке.

Я сжимаю пальцами подлокотники, по позвоночнику пробегает холодное предчувствие. — Что это?

В комнате воцаряется тишина, пока Папа не прочищает горло. — Я понимаю, что это очень тяжело для восприятия.

Я качаю головой, моя убежденность растет. — Есть что-то еще. Что-то, о чем ты нам не говоришь.

— Джемма, хватит, — огрызается мама. — Твой отец сказал все, что собирался сказать по этому поводу.

— Я заслуживаю знать, — шиплю я. — Ты забыл, что отдаешь меня этому человеку? Похоже, именно наш брак дает ему легитимность, необходимую для того, чтобы стать твоим преемником. Я хочу знать, на каких условиях меня продали, — говорю я, мой голос срывается.

Мои легкие застыли в ожидании ответа от папы, но наконец заговорил Рафаэле.

— Федералы готовят дело против твоего отца, — говорит он ровным и беспристрастным голосом. — Если его арестуют, я единственный, кто может его вытащить.

Я моргаю. В моих ушах раздается шум, и все начинает медленно, трагически вставать на свои места. — Папа, это правда?

Я хочу услышать подтверждение из уст папы.

Отец пристально смотрит на меня, его губы сжаты в тонкую, напряженную линию. Он сердится. Может быть, он не думал, что Рафаэле скажет мне правду.

— Они хотят отправить меня в тюрьму на всю жизнь. У Рафаэле есть договоренность с прокурором. Если будет обвинительное заключение, он сделает так, чтобы его не было. Я останусь доном максимум на пять лет, после чего передам бразды правления ему.

Мое зрение сужается, и в него проникает темнота. Невероятно. Это просто невероятно.

Речь идет не о защите моей семьи.

Речь идет о защите его.

Папа использует всех нас - меня, Винса, нашу семью, чтобы спасти свою шкуру.

— Ты сказал мне, что наша семья в опасности, — шепчу я.

— Опасность есть всегда. Всегда кто-то стремится забрать то, что принадлежит нам.

— Но ведь конкретной угрозы нет? Ты говорил так, будто другие семьи с пеной у рта хотят прийти за нами после Риччи. Ты солгал.

Взгляд папы жесткий и безапелляционный. — Если завтра меня посадят за решетку, Джемма, у этой семьи не останется никого, кто мог бы ее возглавить. Этот план гарантирует, что мы не ввергнемся в хаос. Это хорошо. Все, что я делаю, все, что я делал, всегда было в интересах нашего клана.

Лжец.

Моя грудь сжимается. В этой проклятой комнате не хватает воздуха.

Мне кажется, что я сейчас лопну.

Неро привлекает всеобщее внимание, прочищая горло. — Давайте все переведем дух, хорошо? Я вижу, что это довольно большой сюрприз.

— Ни фига себе, — выплюнула Клео.

Неро натянуто улыбается ей.

— Хорошо, что мы говорим об этом сейчас. Таким образом, после свадьбы больше не будет никаких сюрпризов. Мы все заинтересованы в том, чтобы этот союз между Мессеро и Гарцоло был успешным, поэтому мы с Рафом решили, что сейчас самое время для того, чтобы мы все были на одной волне.

Мой жених смотрит на меня, сцепив пальцы, выражение его лица не поддается прочтению.

Значит, это была его идея. Неужели он ждет, что я поблагодарю его?

Наш сбивчивый обмен мнениями на свадьбе Вэл теперь имеет больше смысла. Он думал, что Папа с самого начала рассказал мне о том, что происходит.

Мама вцепилась в мою руку и сжала так сильно, что я вздрогнула. Так она поступает, когда хочет, чтобы я держала язык за зубами.

Остаток ужина проходит как в тумане, пока я пытаюсь контролировать свои эмоции. Мне хочется плакать, кричать и швырять тарелку об стену.

Доны постоянно попадают в тюрьму. Дед отсидел семь лет перед смертью. У него был исполняющий обязанности босса, который выполнял его приказы на воле. Папа мог бы сделать то же самое с Винсом.

Это был бы порядочный поступок.

Но у папы нет никакой чести. У него есть только эгоизм и жадность.

У меня ком в горле. Я думала, что выхожу за Рафаэле ради своей семьи.

А оказалось, что я просто помогла папе сместить Винса. Нет ни единого шанса, что наша семья приняла бы Рафаэле как своего дона, если бы мы не поженились.

Я должна сказать папе, что я не буду этого делать. Что я не выйду за Рафаэле ради его выгоды.

Я уже не маленькая девочка. Мне все равно, что я его разочарую.

Но что это изменит? Папа все равно найдет способ заставить меня выйти замуж. До сих пор он использовал морковку. Если я буду сопротивляться, он применит кнут. Он превратит мою жизнь в ад. Если понадобится, он сам потащит меня к алтарю. Я знаю, какой он.

Мне нужно поговорить с Винсом. Может быть, мы сможем вместе разработать план. Он должен быть в такой же ярости, как и я. А пока я должна сохранять спокойствие. Я ничего не могу сделать. Не тогда, когда есть так много неизвестных и последствий, которые я не могу предсказать.

Отчаяние обхватывает мое горло и сжимает его.

До конца ужина у меня трясутся руки. Я не притрагиваюсь к еде. Я не поднимаю глаз от стола.

Все заканчивается довольно быстро. Может быть, Рафаэле и Неро сжалятся над нами. Я не прощаюсь с ними, когда мы выходим из столовой. Клео, видимо, выпила целую бутылку вина, когда ходила в туалет, потому что она еле держится на ногах.

Я усаживаю ее на заднее сиденье, и она отрубается у меня на плече, оставляя меня одного плестись по спирали всю дорогу до дома. Папа включает музыку. Никто не разговаривает.

Как только я оказываюсь в своей спальне, я звоню Винсу. Он не отвечает.

Я отправляю сообщение.

Перезвони мне. Это срочно.

Он, наверное, спит. В Европе сейчас глубокая ночь.

Такое ощущение, что в моей груди находится атомная бомба, которая вот-вот взорвется. У меня возникает искушение начать ломать вещи. Стены смыкаются вокруг меня, и сердце бешено колотится. Я не могу здесь оставаться. Мне нужно на воздух. Я беру телефон и отправляю сообщение Расу.