Кровавая весна 91-го продолжается

В скверике сзади киоска оказалось несколько раскладных столов и стульев для любителей поесть мяса на природе. Максимов с Лерой и товарищей, неторопливо расселись в тени векового дуба. Через минуту полный кавказец, сияя из-под усов довольной улыбкой, расставил тарелки, плошки с томатным соусом, корзинку с лавашами, овощами и зеленью, а потом принес шампуры с шашлыком. Толстые куски мяса, с колечками лука между ними, поджаренные на углях до золотисто-бордовой корочки, источали такой запах, что у Андрея непроизвольно выделилась слюна.

Шашлык оказался выше все похвал. Мягкие, сочные кусочки сами распадались на ломти, выделяя густой мясной сок. В сочетании с острой томатной приправой, теплым свежим лавашом и хрустящей, явно тепличной зеленью, шашлык получился как в лучших грузинских ресторанах начала двухтысячных, куда в прошлой жизни политтехнолог прилетел отдохнуть с дочкой и женой после особо напряженных выборов.

После вкусной и сытной еды, Андрей, ощущая приятную тяжесть в желудке, немного расслабился. Неторопливо потягивал из стаканчика прохладный лимонад, принесенный услужливым хозяином, из установленного в киоске холодильника, и блаженствовал. Слушал разговоры ребят, изредка кидал ленивые реплики, подкладывая кусочки шашлыка и подливая лимонад Лере. Пару раз пришлось аккуратно прервать разошедшихся Вернера и Громова, которые слишком явно начали высмеивать товарища генерального секретаря. Не было бы в компании рыжего и его дружка-ботаника, Максимов бы сам от души поиздевался над пятноголовым президентом. Но наученный жизнью, предпочитал не откровенничать при людях, которых недостаточно знал.

Сытный обед у улыбчивого шашлычника с учётом зелени, лавашей, лимонада обошелся немного дороже, кавказец без тени смущения насчитал сорок рублей. Довольному восточному человеку вручили сорок и ещё трешку, что вызвало целый поток горячих благодарностей и приглашений приходить ещё. Сумма получилось выше планируемой, но денег было не жалко, накормили, действительно, очень вкусно.

Потом компания прогулялась по парку, посетила павильон «Юные натуралисты», полюбовалась на кактусы, экзотические цветы и растения, выращенные пионерами. Немного постояли возле огромной надувной фигурки Мишки — символа Московской олимпиады. Опять прошлись по парку, по дороге, приобрели на лотке «Мороженое» у приветливой полной тетки восемь порций «Бородино». В Пореченске этого легендарного пломбира, запомнившегося Андрею ещё по прошлой жизни, не было.

Максимов с Лерой и товарищами прохаживались по аллеям ВДНХ, увлеченно уплетали круглые цилиндрики мороженого, смакуя необычно толстую глазурь из крема-брюле.

Идиллию нарушил Гринченко, озабоченно глянувший на часы.

— Двадцать минут пятого, — сообщил он. — Пора возвращаться.

Возле двух «икарусов» уже собирался народ. Гринченко, как назначенный «старшим», пошел доложиться стоящей в толпе народа Татьяне. Хомякова по-прежнему нигде не было видно.

«Или уехал, или решил отсидеться в автобусе», — решил Максимов.

Когда к главному входу подтянулась последняя группа школьников, Ивченко коротко переговорила с Надеждой Федоровной и дала команду садиться в автобус.

Кооперативное кафе с вычурным названием «Аэлита», где планировался банкет, оказалась не совсем рядом, но и не сильно далеко, на одной из улиц, примыкающих к проспекту Мира.

Сразу никого не пустили. Попросили подождать минут десять. Пришлось ожидать, пока хмурый небритый мужик восточной наружности, застывший у закрытых дверей, разрешит заходить. Одноклассники Максимова, ребята из 11-Б, парни и девчонки из девятнадцатой школы расселись по столикам. Надежда Федоровна с несколькими учениками устроилась в углу. На белых накрахмаленных скатертях были расставлены закуски, соки, бутылки «крем соды», «пепси колы» и «фанты». Большие стулья с мягкими кожаными спинками и резными ножками, вытащенный магнитофон «Сони» с дополнительными колонками на сцене, свежая декоративная штукатурка на стенах — владельцы хорошо вложились в ремонт и обстановку заведения.

«И с нас сняли по пять рублей с каждого»? — насторожился Максимов. — «Меньше чем за шашлыки с уличного киоска? Подозрительно».

— Подожди, — Андрея, уже направившегося вместе с друзьями одному из столов, притормозил Киреев.

— Давай отойдем на минутку, побазарить надо по важному делу, — Рома расплылся в улыбке и заговорщически подмигнул.

Грудь политтехнолога кольнуло холодом: «Началось. Не знаю, что он от меня хочет, но разговаривать с ним наедине, значит играть по их правилам». В то, что дружок Лесина при всех предложил отойти в сторонку и рассказать что-то важное, Андрей не верил. Значит, ему очень нужно это сделать для подставы.

— Здесь говори. У меня от друзей секретов нет, — холодно ответил Максимов.

— Да не гони, Андрюха, надо вдвоем перетолковать, эта тема тебя касается, ты же знаешь, — Киреев опять подмигнул.

— Не знаю, — чуть усмехнулся политтехнолог. — Чего у тебя глаз всё время дергается? Нервный тик или к цирковому выступлению готовишься?

Улыбка сползла с лица Романа.

— Сам ты клоун, — прошипел он.

— Я тебя клоуном не называл, — усмехнулся Максимов. — Видимо, Гринченко правду сказал, ты действительно этим подрабатываешь.

— Да пошел ты, — буркнул помрачневший Киреев и отошел в сторону, освобождая дорогу.

Вернеры, Громов, Русин, Цыганков и сам Максимов расселись за столом. Гринченко и Агапов устроились за соседний столик, рядом с Томой Пичугиной, Кленовой и ещё несколькими одноклассниками.

Киреев ушел в дальний угол, где за небольшой нишей находились три столика. Вместе с ним потянулись Палкин и Семенцов, одноклассники Максимова, любители выпить, потусоваться и приударить за девчонками. Учились они плохо, на тройки, и всегда оттирались либо на дискотеке в Доме Железнодорожников, либо поблизости.

Когда все расселись, Русин первым делом подхватил тарелку с «оливье».

— Есть хочу, — довольно сообщил он, накладывая ложкой порцию побольше.

— Ты что с голодного края? — удивился Рудик. — Только недавно шашлыки топтали.

— Три часа с половиной уже прошло, — напомнил Саня, подхватывая с тарелки бутерброд с колбасой. — Я уже проголодался.

— Скоро горячее подавать будут, а ты сейчас набьешь желудок, потом ничего не влезет, — улыбнулась Лера. — Будешь сидеть и страдать, пускать слюни на котлетки или отбивные.

— Не, — мотнул головой Русин. — Ты даже не представляешь, сколько в меня влезть может.

— Давно хотел спросить, тебя Саня, — вмешался в разговор Вадик. — У тебя что, глисты завелись? Сколько за тобой наблюдаю жрешь, как не в себя, а не толстеешь.

— Это потому что пашу, как проклятый, — спокойно пояснил Саша. — Вот смотри. Я примчался со школы, перекусил, что-то в темпе из уроков сделал, потом лечу к Владу. Таскаю тюки в торговый зал, развешиваю одежду, убираю. Партии товаров собираю для оптовиков, бегаю по разным поручениям. А ещё каждый день зарядку с гантелями делаю, подтягиваюсь, отжимаюсь, пресс качаю. Батя во втором классе взял обещание заниматься, когда я двойку по физкультуре принес, и ни одного раза подтянуться на турнике не смог, теперь приходится выполнять. Я не жалуюсь, наоборот, доволен — кубики пресса появились, плечи раздались, мускулатура кое-какая имеется. Не стыдно перед девчонками на пляже показаться. Но при таком образе жизни приходится хавать как не в себя, зато на талии и заднице ничего не откладывается. Правда, Влад сказал, с понедельника полегче будет, он сменщика мне нашел. Давно хотел, и только сейчас руки дошли.

— Я даже покажу тебе кого, — Максимов указал глазами на Олега оживленно разговаривающего с Севой.

— Да, ладно, — не поверил Русин. — Гонишь?

— Не гоню, а информирую, — улыбнулся Андрей. — Я с Владом давно договорился. Гринченко уже приходил разок поработал, потом его отпустили до понедельника. Так что, твой новый напарник — Олег.

— Не было печали, — вздохнул Саня, критически осматривая щуплую фигуру рыжего. — Его же надолго не хватит.

— А вот это мы увидим, — пообещал Максимов. — Олег хочет же начать новую жизнь, стать другим человеком. Тоже спортом заниматься начал и продолжит в свободное от работы время. Вот и посмотрим, сколько продержится.