Мальн. Духи и Жертвы

Гелиен развернулся и молча зашагал к воротам.

– Что собираешься делать? – бросил вслед Стейн.

– Чему нас всегда учили старшие, – ответил он, даже не обернувшись. – Строить план.

План так план.

Но сначала Стейн должен отнести Райю в покои. Он поднял ее на руки и шагнул вперед.

– Ее следует отнести к родителям, она по-прежнему тебя не помнит и… – начал было Тален, но Стейн перебил его.

– Мне плевать, – прорычал он и, сглотнув, виновато покосился на мальна.

– Ее нельзя оставлять одну, – вмешались Алвис и Хэвард.

– Знаю, – уже сдержаннее сказал Стейн и снова посмотрел на Талена. Тот провел рукой по шраму у себя на лице. – Ал? Попросишь Свею присмотреть за Райей, пока я…

В небесно-голубых глазах Алвиса промелькнуло то ли сомнение, то ли настороженность.

– Хорошо, но близнецы пойдут с ней. Если Райя очнется… не в себе, то одна ее Свея не остановит.

Стейн нахмурился и открыл рот, чтобы возразить… сам не зная зачем. Мысль о том, что Райя может причинить вред близким, пугала его. Но, осознав положение вещей, Стейн кивнул и зашагал во дворец.

* * *

Подходил к концу второй день после исчезновения Кристана.

Стейн не знал, где все они нашли силы на это, но каждый из них сохранял спокойствие при обсуждении стратегии предстоящей битвы. Какое-то время. Затем разговор превращался в многочасовые споры, в течение которых выпивалось немалое количество вина.

Райя так и не приходила в сознание. Хэвард сказал, что лучше не пытаться насильно привести ее в чувство, поэтому Стейн, возвращаясь вечером в покои, просто лежал рядом, крепко обнимал любимую и вдыхал ее запах. Он не мог уснуть, не мог расслабиться, когда она наконец-то была так близко. Как и сегодня. Минуту за минутой он смотрел на спящую Райю. Ее золотистая кожа источала совсем слабое сияние и выглядела потускневшей, даже побледневшей.

Внезапно она застонала во сне и пошевелилась в его объятьях. У него в груди словно что-то хрустнуло. Стейн так и смотрел на нее, пока она не открыла глаза – янтарные с карамельными крапинками. У него едва не вырвался стон облегчения – настолько он боялся увидеть жуткие серые глаза тени.

– Не волнуйся, я тебе все объясню, – ласково произнес он.

Райя несколько раз сонно моргнула.

– Надеюсь, у тебя была весомая причина держать меня в объятиях, – она покрутила головой, насколько позволяла его хватка, – и в своих покоях.

– Я просто охранял тебя. Обещал ведь, что не прикоснусь к тебе, пока ты сама не попросишь, – напомнил он, подавив свои эмоции.

– Ты тот еще мерзавец, но слово обычно держишь, поэтому убери от меня руки!

Райя пыталась выпутаться из его объятий, и Стейн не стал мешать, послушно отстранившись.

– Раньше ты не жаловалась на то, что эти руки с тобой делали, – хищно улыбнулся он.

– Фу, Стейн, когда ты открываешь рот, из него летит всякая дрянь. – Поморщившись, она села на постели.

– И на рот ты тоже не жаловалась.

Райя снова поморщилась, а потом окинула взглядом комнату и окно, через которое проникали тонкие лучи белого света, намекавшие, что сейчас был поздний вечер или глубокая ночь. Когда она встала и направилась к двери, Стейн сказал:

– Ты не можешь уйти. – Его тон растерял насмешливые нотки.

– И кто меня остановит? – с вызовом спросила она, медленно повернувшись. Стейн следил за каждым ее движением.

– Сядь, пожалуйста. Я не шучу. – Возможно, Райя продолжила бы язвить, но прозвучавшие в его голосе стальные нотки заставили ее подчиниться. Никто не смел шутить с ним, когда он так говорил. После такого он обычно готовился убить. Или убивал. – Ты должна знать, почему не помнишь прошедшие годы.

Райя устроилась в кресле у камина, и Стейн рассказал ей все, что случилось на границе.

– И Кристан, сын Гелиена… Духи, сын! – Она мотнула головой, словно до сих пор не могла осознать происходящее. – И он может помочь?

Стейн кивнул.

– Вытолкнуть тень сможет и Гелиен, но она тут же вселится в любого, кто будет находиться поблизости. Поэтому нам нужен Кристан. И да, он поможет.

– И потом я все вспомню?

– Хэвард говорит, что да.

Он готов был поклясться, что в ее глазах мелькнула паника. Райя напряглась всем телом и так крепко сжала пальцы, что Стейн испугался, как бы она их не сломала. Он приблизился и, опустившись на колени перед ней, накрыл ее ладони своими.

– Почему ты нервничаешь? Чего боишься?

Райя сжала губы в тонкую линию и покачала головой.

– Ты все обо мне знаешь. Знаешь, что я много лет питала к тебе…

– Чувства. – Стейн медленно изогнул губы при виде вспыхнувшего на щеках Райи румянца, который так редко появлялся на ее лице. Она коснулась ладонями разгоряченной кожи, будто захотела спрятать смущение.

– Да, но я скрывала их и даже подавляла.

– И что?

– Была причина, почему я так делала, – призналась она, и гримаса боли мимолетно исказила ее лицо, но Стейн успел заметить. – Ты же не способен любить! Для тебя девушка все равно что вещь, и дважды в твою постель никто не попадает.

Он ухмыльнулся шире, чем следовало.

– В прошлом нашем разговоре, кажется, было еще что-то про список.

– Я не шучу!

– Я тоже. – Стейн замолчал и тяжело сглотнул, а когда снова заговорил, его голос зазвучал тихо и хрипло: – Думаешь, я хочу только твое тело?

Неужели Райя в самом деле считала, что он притворяется? Что он не любит ее и не нуждается в ней? Неужели не догадывалась, что завладела им без остатка?

Она не ответила, и Стейн продолжил:

– Поверь мне, ты значишь для меня больше всего этого треклятого мира. Я люблю тебя, люблю каждой клеточкой своего тела, и для моей любви не существует ни времени, ни продолжительности. Без тебя я не жил – просто влачил жалкое существование. Даже понимая, что тебя больше нет, я продолжал думать о тебе каждую секунду каждого гребаного дня. Ты мое сердце и моя душа. Ты мое все.

Райя дернулась, как будто собиралась податься вперед, но не сдвинулась с места. Она шумно вдохнула и не только от его слов. Тон Стейна звучал без привычных «той старой Райе» дразнящих ноток и был лишен всяческой игривости. Он был как никогда серьезен.

– Хотела бы я тебе верить.

– Не нужно мне верить. Скоро ты все вспомнишь… вспомнишь, как сильно я люблю тебя. – Он наклонился ближе, едва коснувшись ее губ своими. Райя приоткрыла рот и опустила веки, ее золотистая кожа замерцала ярче. – Стоит лишь попросить, милая Райя, – прошептал он ей прямо в губы, для соприкосновения с которыми хватило бы одного неосторожного движения.

У нее сбилось дыхание, закрытые веки резко распахнулись, но она промолчала.

– Значит, я подожду.

Когда он отстранился, Райя будто разочарованно выдохнула, и ее свечение померкло. Судя по виду, она хотела, чтобы он дотронулся до нее.

Они так и сидели в тихом молчании. Райя покусывала нижнюю губу, а он разглядывал черты любимого лица, прикладывая неимоверные усилия, чтобы снова не придвинуться ближе и не поцеловать ее.

– Однажды в детстве, – произнес он слегка осипшим голосом, – я заметил, как одна маленькая девочка наблюдает за тренировками младших отрядов. После занятий я подкрался к ней и спросил, почему она не тренируется с нами. По ее взгляду было видно, как ей этого хотелось. Та девочка – она походила на прекрасную куколку в пышном платьице и с косичками – смутилась и ответила, что дочери советника не пристало сражаться.