Мать ветров

Под ногой Кончиты что-то хрустнуло. Девушка присела, чтобы рассмотреть свою находку, осторожно развела в стороны листья и замерла, каменея. Из жирной, вязкой после дождя земли выглядывал детский скелет.

Тяжелая ладонь Милоша легла между ее лопатками. Кончита глубоко вздохнула, унимая внутреннюю дрожь, и поднялась. Да, это прошлое ее народа. И все-таки было что-то до трепета прекрасное в том, что она оказалась посреди этих руин вместе с любимым.

— Там храмы? — нарушил молчание Шеннон, внезапно обнаруживший за плотной стеной зелени рукотворную каменную стену.

— И призраки, — хохотнул, храбрясь, Гай.

— Да, — лаконично откликнулся Уго. — Идем левее, дальше — вдоль озера.

Кончита поняла, что это означает: им пора покинуть город.

Эцтли. Оберегаемый сельвой, сквозь которую с таким трудом пробирались четверо сильных молодых людей, ведомых опытным проводником. Охраняемый легендами о призраках. Один из немногих городов погибшей цивилизации, сохранившийся в подлиннике, не испытавший перестроек и переделок по нраву завоевателей. И они покинут его, так и не узнав, какие же тайны хранятся за этой стеной.

В груди всколыхнулось что-то шальное, безумное. Роха порывисто обернулась к своему любимому — и увидела в медовых глазах сумасшедший болезненный блеск. Они шагнули друг к другу, не сговариваясь.

Пока ты рядом, я не боюсь.

Пока ты рядом, я не сомневаюсь.

— Нет! Нет, Кончита, нельзя! — во всегда бесстрастном, изредка ироничном голосе Уго зазвенело отчаяние.

— Позволь. На два слова, — Милош поманил в сторону рохо и что-то горячо зашептал, склонившись к его побледневшему лицу. Они спорили, спорили, и Кончите в какой-то момент показалось, что Уго перегородит им путь с мачете в руках, но... Тот кивнул, сдаваясь, и подошел к ней:

— Я не смогу пойти с вами. Шеннон и Гай без меня умрут.

— И Баська тоже, — ласково улыбнулась Кончита, поцеловала друга в щеку и вручила ему кошку.

— Что ты ему сказал? — спросила она у своего великана, пока они пробирались вдоль стены, отыскивая вход в высокий город.

— Что у нас его амулеты, и я обучен иметь дело с нежитью. По крайней мере от неразумной и не слишком прыткой нежити сумеем уйти, — объяснил Милош с самым честным видом. Нет, он не солгал своей любимой. Просто сказал не всю правду. Что ж, первая тайна между ними.

Мохнатый паук с ладонь фёна величиной поприветствовал их у пролома в стене. Толстые, густо покрытые черными волосками лапы медленно зашевелились, потянулись в сторону гостей, но тут какой-то шорох в кустарнике отвлек внимание животного, и оно с невероятной для таких размеров бесшумной прытью скрылось в листве.

А Милош и Кончита на мгновение прильнули друг к другу — и шагнули за стену.

— Святой Камило, спаси, защити, — прошептала роха. Фён же не верил в богов. Впрочем, за свой разум он бы тоже сейчас не поручился. Куда они отправились, зачем? После предупреждения Уго о плохой примете — зарубленном детеныше обезьяны, после рассказов о призраках. Туда, куда не рисковали соваться даже истово верующие, убежденные в том, что золотая вера убережет их от местной нежити. Зная, что могут не вернуться. Молодые, влюбленные, в самом начале пути... Неужели тайна Эцтли того стоила?

Высокий город оправдывал свое название. Строгие, явно древние дома величаво раздвигали ветви деревьев, а дальше лес редел, обрамляя зеленой рамой видневшуюся вдали пирамиду. Милош проверил надежность узлов бечевок, на которых висели их с Кончитой амулеты, обвязал их запястья своими собственными оберегами, достал из заплечного мешка пистолет, передал его девушке, а сам поудобнее сжал в руке мачете. Присмотрелся, прислушался. Никаких явных следов призраков, и в воздухе, кажется, не веет опасностью. Кто знает, сказалось ли на нем и на двойняшках то, что роды у мамы, помимо отца, принимал дедушка-нежить, но все трое братьев неплохо чувствовали приближение умертвий.

Значит, можно идти. Милош сделал знак Кончите, и они, ступая как можно бесшумнее и постоянно оглядываясь по сторонам, двинулись в глубь высокого города.

Архитектура Эцтли, даже полуразрушенная, производила на Милоша неизгладимое впечатление. Столь строгой, безупречной геометрии он не встречал даже в гномьих постройках Иггдриса. И в то же время было в этой безупречной красоте что-то тревожное. Пирамиду вдали и некоторые из жилых домов отличало наличие высоких каменных лестниц. Они будто манили вверх, звали подняться над городом, над сельвой, под самое небо, но чудилось в этом подъеме что-то жуткое. Юноша вспомнил о том, что когда-то рохос практиковали человеческие жертвоприношения.

Слева, в зарослях у живописных развалин здания, по-видимому, то ли культового, то ли торгового, показалась черная шкура. Милош уже был наслышан о самом страшном хищном бедствии здешних мест — ягуаре. Знал, что изредка среди этих мощных кошек, великолепно приспособленных к охоте и в чаще, и в воде, встречаются черные экземпляры.

— Ключ, — на приделе слышимости велел Милош.

Кончита молча выполнила приказ. Ветки угрожающе шевельнулись.

— Стреляй и за меня.

Выстрел грянул в тот миг, когда прекрасный черный зверь выпрыгнул из своего укрытия. Чудовищный рык заметался по мертвому городу, но ягуар не собирался умирать так быстро. Раненый в грудь, замедлив шаг на короткое мгновение, он рванул к Милошу, за которого дисциплинированно успела спрятаться Кончита. Великан замахнулся мачете и изо всех сил рубанул по шее хищника до того, как воняющие кровью клыки сомкнулись на его собственном горле. Когтистая лапа судорожно царапнула воздух, и ягуар тяжело рухнул на землю. Живучесть кошки не позволяла ему сдаться, он попытался подняться, длинный хвост взвился черной змеей, дернулся несколько раз и замер окончательно, когда на зверя обрушился последний, добивающий удар.

— Уго успеет выстрелить из ружья, если появится еще один? — спросил Милош, поворачиваясь к бесстрастной и посеревшей лицом Кончите.

— Уго услышит ягуара намного раньше, чем мы с тобой, — скупо усмехнувшись, ответила роха. — Идем побыстрее в сторону пирамиды, как думаешь? Там открытое пространство.

— Двум смертям не бывать... Идем. Призраков пока не видно.

За пирамидой, главным храмом то ли бога-солнца, то ли бога-неба, показались еще две, размером поменьше. Сгорая от нетерпения, любовники умудрились не слишком ускорить шаг. Что-то их ждет там, между загадочными строениями?

— А вот и жители, — глухо промолвил Милош, покрепче прижимая к себе любимую.

В пространстве между пирамидами росли редкие деревья. Лишь одно, огромная старая сейба, простирало свои ветви над широким квадратным бассейном. А вокруг него, наполовину вросшие в землю, наполовину скрытые зеленью и цветами, лежали груды выбеленных временем человеческих скелетов.

— Мы можем попытаться узнать, из-за чего вымер Эцтли. Но там могут быть и призраки. Я пойду первым, — предупредил фён. — Если что — кричи и стреляй.

— Хорошо... Нет, стой! — Кончита потянула его за рукав и указала пистолетом на провал в основании пирамиды. Милош беззвучно ахнул. Из темноты лился мягкий золотистый свет. А девушка тем временем пошла туда, как привязанная.

В глубине провала, между камнями, тянулись всем существом своим к свету, льющемуся из окон в стенах пирамиды, бархатно-зеленые стебли, на которых чуть покачивались сияющие золотые цветы.

— Светоч, сердце-цвет, — с придыханием промолвила роха. — За него дрались жрецы и до того, как пришел Корнильон. А потом... все думали, что последний сад вытоптали во время разграбления столицы.