Мое прекрасное искупление (др. перевод)

Джим не пожал мне руку. Вместо этого он притянул меня к себе, крепко обнимая. Когда же он меня отпустил, Томас положил руку мне на плечи, выглядев более радостным от встречи с семьей, чем я ожидала.

И притянул меня к себе.

– Лииз - профессор Калифорнийского Университета, пап. Она замечательная.

– Она мириться с твоим дерьмом?
– Джим пытался перекричать музыку.

Томас покачал головой.

– Ни капельки.

Джим громко засмеялся.

– Тогда тебе стоит за нее держаться!

– Именно это я и пытаюсь донести до него, но он мне не верит, - влезла я, ткнув Томаса локтем.

Джим снова засмеялся.

– Профессор чего, девочка?

– Культурологии, - ответила я, почувствовав укол вины за то, что приходиться повышать на него голос.

Джим усмехнулся.

– Она, должно быть, очень умная. Я понятия не имею, что это вообще значит.
– Он поднес кулак ко рту и закашлялся.

– Принести тебе воды, пап?

Джим кивнул.

– Спасибо, сынок.

Томас поцеловал меня в щеку и оставил нас наедине, отправившись на поиски воды. Не думаю, что когда-нибудь привыкну к его губам, касающимся моего тела. Да и не хочу этого.

– Как долго ты уже преподаешь в университете?
– Задал вопрос Джим.

– Это мой первый семестр, - ответила я.

Он кивнул.

– Нравится местный кампус?

– Да, - улыбнулась я.

– А как Сан-Диего?
– Последовал очередной вопрос.

– Я его просто обожаю. Раньше я жила в Чикаго. Но погода Сан-Диего мне больше по душе.

– Ты родом из Иллинойса?
– Удивился Джим.

– Так и есть, - Я пыталась проговаривать слова так, чтобы не пришлось кричать очень громко.

– Ха!
– Усмехнулся он.
– Мне бы хотелось, чтобы Томми жил ближе. Но, на самом деле, ему здесь не место. Думаю, там он счастливее, - кивнул он в подтверждении своих слов.
– Как вы встретились?

– Я переехала в то же здание, в котором живет он, - ответила я, заметив Томаса разговаривающего с девушкой у барной стойки.

Сунув руки в карманы и опустив взгляд в пол, он уверенно держал себя в руках.

Томас кивнул, и она кивнула в ответ. Затем обернула свои руки вокруг его шеи. Мне было не видно ее лица, но глядя на него и по тому, как он прижимал ее к себе, его страдания можно было ощутить из другого конца зала.

Грудь обожгло все той же невыносимой болью, и мои плечи поджались к шее. Чтобы скрыть эту непроизвольную реакция, я скрестила руки на животе.

– Так, вы с Томасом… недавно вместе?
– Спросил Джим.

– Относительно недавно, - ответила я, не отрывая глаз от Томаса и обнимавшей его девушки.

Трентон прекратил танцевать. Наблюдая за ними, практически параллельно со мной.

– Та девушка с Томасом… это Камилла?

Джим замешкался, но в итоге кивнул.

– Да, это она.

Спустя целую минуту Томас и Камилла все еще держали друг друга в объятиях.

Джим прочистил горло и снова заговорил.

– Знаешь, я никогда не видел своего мальчика таким счастливым, как в тот момент, когда он нас знакомил. Даже если ваши отношения только начались, они в настоящем… в отличие от других вещей… которые уже в прошлом.

Я выдавила легкую улыбку в сторону Джима, и он притянул меня к себе, легко сжимая.

– И если Томми еще не сказал тебе об этом, то обязательно скажет.

Я кивнула, пытаясь справиться с нахлынувшими на меня эмоциями. Для девушки, счастливо повенчанной с работой, мне было довольно странно чувствовать что-то подобное. И если бы мне не нужен был Томас, мое сердце об этом даже не догадывалось.

ГЛАВА 17

Глаза Томаса распахнулись и посмотрели прямо на меня. Он отпустил Камиллу, не попрощавшись и даже не обернувшись, схватил бутылку с водой и направился к нам с Джимом.

– Ты тщательно ее допросил, пока меня не было, да, пап?
– Спросил Томас.

– Уверен, ты справился бы гораздо лучше.
– Джим повернулся ко мне.
– Томасу следовало стать детективом.

Несмотря на неловкое и близкое к истине высказывание, я сдержала улыбку.

Выражение лица Томаса тоже было странным, но оно быстро смягчилось.

– Хорошо провела время, милая?

– Пожалуйста, скажи, что вы попрощались, - ответила я. Не беспокоясь о том, что Джим стоял рядом. Это был вопрос, который я могла задать, не выдав тем самым наше прикрытие.

Томас осторожно взял меня под руку и отвел в незанятый угол зала.

– Я не знал, что она так поступит. Прости.

Мышцы на моем лице дрогнули.

– Видел бы ты все это моими глазами и послушал бы себя с моей стороны.

– Она просила прощение, Лииз. Что еще мне оставалось делать?

– Ну, не знаю, … может не выглядеть таким раздавленным?

Он уставился на меня, не зная, что ответить.

Я закатила глаза и взяла его за руку.

– Пошли, вернемся на вечеринку.

Он отстранился от меня.

– Так и есть, Лииз. Я раздавлен. То, что случилось ужасно грустно.

– Отлично! Пошли!
– Мои слова были пронизаны фальшивым энтузиазмом и сарказмом.

Я прошла мимо, задев его плечом, но он схватил меня за запястье и притянул обратно к себе. Приподнял мою ладонь к своему лицу, слегка повернул голову и, закрыв глаза, прижался губами к моей руке.

– Грустно, потому что все кончено, - проговорил в мою руку, согревая кожу дыханием. Он повернулся обратно и взглянул мне в глаза.
– Это грустно, потому что мой выбор навсегда изменил наши отношения с братом. Я причинил боль ей, Трентону и себе. Но хуже всего то, что раньше я находил этому оправдания, а вот сейчас, боюсь, все было напрасно.

– Что ты имеешь в виду?
– Спросила я, недоверчиво поглядывая на него.

– Я любил Камиллу... но не так, как тебя.

Я оглянулась по сторонам.

– Прекрати, Томас. Тебя никто не слышит.

– А ты?
– Переспросил он. Когда я ничего не ответила, он отпустил мою руку.
– Ну, что? Что еще мне сказать, чтобы убедить тебя?

– Продолжай повторять, как ты страдаешь от потери Камиллы. Уверена, в конце концов, это поможет.

– Ты услышала только ту часть, в которой я сказал, что мне грустно. Но пропустила мимо ушей о том, что все кончено.