Мое прекрасное искупление (др. перевод)

– Вообще-то, хочу.

– Нет!
– Заявила я.

– О, так это тебя обижает.

Я приложила к его ране чистый ватный тампон. –

– Незнакомцы не могут причинить мне боль, Томас. Только люди, которые небезразличны, в состоянии сделать это.

Его плечи опустились. Внезапно, он показался слишком уставшим, чтобы продолжать спор.

– Что ты делал «У Каттера»?
– Спросила я.

– Я часто там бываю.

Я нахмурилась.

– За последнее время, нет.

– Мне нужно было выпить.

– Понедельник - день тяжелый?

– Решила узнать я, задаваясь вопросом, а было ли когда-нибудь иначе.

Он замешкался.

– Я звонил Трэвису в пятницу.

– В день Дурака?
– Переспросила я. Томас предоставил мне несколько секунд на раздумья.
– О! Его день рождения.

– Он сбросил вызов.

– Ауч.

Именно в тот момент, когда я произнесла это слова, Томас отдернул руку.

– Твою… - Он сжал губы, и вены на его шее вздулись от напряжения.

– Прости.
– Вздрогнула я.

– Я скучаю по тебе, - тихо признался Томас.
– Я стараюсь держать себя в рамках на работе, но не могу перестать думать о тебе.

– Ты был похож на медведя. Люди начали скучать по пост-камилльным дням.

Он невесело усмехнулся.

– Здесь не может быть никакого сравнения. Сейчас все гораздо, гораздо хуже.

Я сосредоточилась на заматывании его рук.

– Давай просто порадуемся, что не зашли слишком далеко.

Он кивнул.

– Ты, должно быть, точно рада. Мне не так повезло.

Я уронила руки себе на колени.

– О чем ты говоришь? Ты две недели назад сказал, что не можешь любить меня.

– Лииз… у тебя есть ко мне чувства?

– Ты знаешь, что есть.

– Ты любишь меня?

Я смотрела в его полные отчаяния глаза долгое время. Чем больше секунд проходило, тем безнадежней он становился.

Я испустила прерывистый выдох.

– Я не хочу влюбляться, Томас.

Он посмотрел на забинтованные руки, где уже начала просачиваться кровь.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Нет.

– Ты врешь. Как ты можешь быть такой чертовски сильной и так бояться?

– И что с того?
– Парировала я.
– Ты бы тоже испугался, если бы я призналась, что не разлюбила Джексона, а ты оказался далеко, далеко за пределами своей комфортной зоны в эмоциональном плане.

– Это не честно.

Я приподняла подбородок.

– Я не должна быть честна с тобой, Томас. Мне нужно быть честной перед собой.
– Я встала и направилась к двери.

Он покачал головой и усмехнулся.

– Ты, Лииз Линди, определенно моя расплата.

ГЛАВА 22

Между нашими квартирами располагался всего один этаж, так что я решила дойти пешком. Устало спустившись по лестнице, прошла мимо своей двери и направилась к окну в другом конце холла.

На углу противоположного здания виднелась кровь, но никто, кажется, не обращал внимания. Люди, проходящие мимо, даже не подозревали о случившемся преступлении в том самом месте.

Парочка остановилась около самого большого пятна, выясняя отношения. Женщина посмотрела по сторонам и перешла на другую сторону улицы, и прямо перед тем, как скрыться под козырьком нашего подъезда, я ее узнала. Маркс увязался следом, и я тяжело вздохнула, понимая, что через минуту они выйдут из лифта.

Я подошла к своей двери, открыла ее и стала дожидаться в дверном проеме. Лифт издал сигнал, демонстрируя мою очень злую подругу, злее, я ее еще не видела.

Она вышла, а затем резко остановилась, стукнув Маркса локтем, когда он влетел ей в спину.

– Ты уходишь?
– Спросила она у меня.

– Нет. Только вернулась.
– Я распахнула дверь.
– Заходи.

Она прошла внутрь, а Маркс замер на пороге, дожидаясь моего разрешения и, получив в ответ кивок, последовал за ней на диван.

Я заперла дверь и, скрестив на груди руки, повернулась к ним.

– Я сегодня не в настроении играть с вами в «Доктора Фила» [американская передача, в которой известный психолог, Филлип «Фил» МакГроу, проводил беседы с участниками телепередачи и предлагал собственные решения их проблем]. Со своими проблемами бы разобраться.

Я убрала волосы с лица, подошла к стулу, сняла с него сложенный плед и присела, положив его себе на колени.

– Ты ведь согласна со мной, Лииз?
– Спросил Маркс.
– Она должна вышвырнуть его.

– Он не уйдет, - начала заводиться Вэл.

– Тогда я заставлю его уйти, - зарычал Маркс.

Я закатила глаза.

– Да ладно, Маркс. Ты знаешь закон. Он ее муж. Если дело дойдет до полиции, уйти придется именно тебе.

Желваки на лице Маркса напряглись, а затем он посмотрел в сторону моей кухни.

– У тебя есть вторая спальня. Ты пригласила ее к себе.

– Она не хочет потерять квартиру, - напомнила я.

Вэл выпучила глаза.

– Я то же самое ему говорила.

– Я не хочу, чтобы ты с ним жила! Это пиздец как ненормально!
– Завопил Маркс.

– Джоэл, я разбираюсь с этим, - произнесла Вэл.
– Если ты захочешь уйти, я пойму.

Я нахмурилась.

– Почему вы здесь?

Маркс вздохнул.

– Мы собирались пойти поужинать, и я поднялся за ней. Он разыграл сцену. Обычно я жду снаружи, но в кои-то веки решил побыть джентльменом. Он психанул. И на кого она разозлилась? На меня.

– Почему мы так себя ведем?
– Обратилась я, по большей части к самой себе.
– Мы взрослые люди. Любовь превращает нас в настоящих дураков.

– Он меня не любит, - отрицала Вэл.

– Нет, люблю, - ответил Маркс, глядя на нее.

Она медленно повернулась в его сторону.

– Любишь?

– Я месяцами бегал за тобой и до сих пор бегаю. Думаешь, для меня это простое увлечение? Я люблю тебя.

Выражение лица Вэл изменилось, а губы выпятились вперед.

– Я тоже тебя люблю.