Мои дорогие привидения

– Время вроде бы можно рассматривать и как линию, и как спираль, и, наверное, ещё по-разному… – сделал последнюю попытку Фёдор.

– Рассматривай как пожелаешь. Только учти, что эта самая линия, спираль или любая другая кракозябра достраивается здесь и сейчас. Это постоянный непрерывный процесс. Ну, по крайней мере, непрерывный до тех пор, пока существует мир.

– Хорошо, – Фёдор медленно кивнул. – Но раз можно нафантазировать себе будущее и прогуляться по нему, значит, можно попасть и в книгу или фильм?

– Конечно, – подтвердил Баюн. – Только какой смысл?

– Мне вот в детстве иногда хотелось вживую познакомиться с некоторыми персонажами.

– Только ты там увидишь ровно то же, что уже видел, – заметила молча слушавшая их Настя.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что даже если автор создал живых, объёмных героев и насыщенный событиями сюжет, всё равно эти герои останутся в рамках этого сюжета. Вне таких рамок они не существуют. Не умеют.

– Есть кроссоверы, – возразил Федя.

– Ну да. Но это будут те же рамки. Хотя если настаиваешь – можем попробовать.

– Надо обдумать, – сказал парень. – А куда мы сегодня?

– Сегодня мы никуда, – Котофей благодушно оглядел подворье. – Настроя нет. В таких неровных чувствах лучше не экспериментировать, а то ещё напортачим. Сегодня – отдыхаем.

– Погодите-ка, – Фёдор поднялся с лавочки. – Есть идея.

– Ну вот, опять, – проворчал кот.

Глава 18. Берег моря

– Предупреждаю: я в «Собаку Баскервилей» не хочу! – заявил Баюн энергично расхаживавшему перед дверью Фёдору.

– Да уж наверное, – хмыкнул тот.

– И во всякие «Двадцать тысяч лье под водой» тоже!

– Я Жюля Верна, к слову, вообще не читал.

– Серьёзно? – Котофей даже забыл про перечень требований. – А что ты в детстве читал?

– «Капитан Сорвиголова» Буссенара, – назвал первое, что вспомнилось, Федя.

– Час от часу не легче.

– Дюма.

– Ну, пойдёт.

– Роберта Говарда – истории о Конане.

– Не-не-не! – Баюн даже шерсть на загривке вздыбил.

– Ещё очень люблю «Хроники Нарнии» Льюиса.

– Хорошие книги.

– И главный герой там почти кот, – иронично добавила Настя. Котофей строго посмотрел на неё, но ничего не сказал.

– Ладно. Ещё что? – снова повернулся он к писателю.

– Да разное всякое, – пожал тот плечами. – Не только художественную литературу. Я в принципе любил читать. У меня и сейчас на полках художка занимает меньшую часть. А так – научпоп, география, история, море…

– Море?

– Ну, плавания, корабли, морские исследования.

– Только шторма мне на мысе Горн и не хватало для полного счастья, – проворчал Баюн.

– Успокойся. Не собираюсь я ни в какой шторм, и вообще, ни в книгу, ни в фильм. Вы же сами сказали, что делать там нечего. Ведь правда нечего? – он с прищуром посмотрел сперва на кота, потом на кикимору. Те дружно и энергично закивали.

– Значит, закрыли тему. Теперь посидите тихонько, дайте сосредоточиться.

Фёдор замедлился. Потом и вовсе начал печатать каждый шаг, будто ставил точку после длинной развёрнутой мысли. Пройдя туда-сюда раз шесть-семь, писатель спокойно двинулся к двери, легко трижды провернул ключ и распахнул её.

– О-ох! – вырвался восхищенный вздох у Насти.

– Нормально, – удивлённый Баюн рассматривал открывшийся пейзаж.

– Вроде получилось, – заметил Федя, перешагивая порог.

Кот и кикимора выбрались следом. Писатель повернулся закрыть дверь – и обнаружил, что в этот раз она была дверью пляжного павильончика. С фасада павильончик украшали надписи иероглифами и огромное изображение чего-то очень похожего на французский багет, разрезанный вдоль и до отказа набитый начинкой. По случаю раннего часа павильончик был закрыт, жалюзи на витрине опущены.

А впереди, подсвеченное поднимающимся рассветным солнцем, раскинулось море.

– Где мы? – тихонько спросила Настя. – И когда?

– Май, года два-три тому назад. Это Вьетнам, – Фёдор неуверенно огляделся по сторонам. – Какой тут город рядом, в точности не скажу.

– Почему вдруг Вьетнам?

– Хотел в те годы сюда съездить. Но пока суть да дело, грянули очередные перемены. Цены сразу взлетели, стало слишком дорого лететь, – парень покосился на кота. – Как заметил месье Баюн, если денег нет – ищут поближе и подешевле.

– Это вовсе не в укор было сказано, – отозвался тот.

Они втроём неспешно побрели по песку к воде.

– Тебе нравится Азия? – уточнила Настя.

– Да не так чтобы… Ну, есть вот кто по Японии тащатся – культура, традиции, язык. Кто-то китайский учит, старается в Китай уехать, работа там, бизнес. А мне просто хотелось попутешествовать.

– Так есть же Таиланд, например. Страна заинтересована в туристах.

– Именно что. Хотелось менее натоптанные тропки. Ну и к тому же где туристы – там и ценники сразу туристические. А мне не надо одинокого осьминожку с изысканной подачей. Пусть будет просто бумажный пакетик, но чтобы полный жареных щупалец!

– Ясно, – вынес вердикт кот. – Пожрать наш сочинитель хотел. Поехать к морю, чтобы налопаться морепродуктов.

– Виновен, – усмехнулся Федя.

– А май – любимый месяц? – поинтересовалась Настя. Она уже сняла босоножки и с удовольствием наблюдала, как при каждом шаге песчинки пересыпаются между пальцами.

– Мой склероз, – вздохнул писатель. – Помню, что во Вьетнаме сезон дождей, а когда – не помню. К тому же, кажется, он у них не только по времени, но и по регионам различается. Поэтому май – компромисс.

– Почти получилось, – кот кивнул на небо к югу. Оттуда медленно, но настойчиво, двигалась огромная туча.

– Возвращаемся? – предложил Федя.

– Да ладно. Она вроде бы ещё далеко. Что же это, приехать на море и даже ножки не помочить? – девушка решительно зашагала вперёд. – Я в жизни на море не была, – добавила она чуть тише, восхищённо разглядывая сходящиеся у горизонта воду и небо. – А ты был?

– Я? – картинно удивился Баюн.

– Да не ты, конечно. Я и так знаю, что ты-то из наших лесов никуда не выбирался.