Не буди лихо
Шрифт:
Радиоактивные выбросы, о которых он слышал только в учебниках и лекциях, стали реальностью. Он чувствовал их вкус на губах, словно едкий дым, который проникает в лёгкие и обжигает изнутри. Казалось, что всё стало частью этого ядовитого облака — воздух, стены, люди вокруг. Невидимая радиация словно проникала в каждую клеточку его тела, и, что было хуже, в его сознание. Он не видел её, но она была здесь, повсюду. Как от неё укрыться? Как защититься?
Долг перед Родиной, перед коллегами и друзьями заставлял его оставаться на станции, не отвлекаться от работы. Он работал без остановки, помогая устранить последствия аварии, как и все остальные. Уставший до изнеможения, Виктор чувствовал, как тело постепенно подводит его. Тошнота, лёгкое головокружение — сначала слабые
Однако, что-то внутри начинало рушиться, как и снаружи. Его внутренний мир, основанный на уверенности, спокойствии, любви к Анне, начинал трескаться, будто к нему прикладывали нестерпимый вес. Он часто думал о ней. Мысли об Анне были его единственной надеждой, его якорем в этом урагане событий. Но чем дольше он оставался на станции, тем больше казалось, что их встреча отодвигается всё дальше и дальше.
Виктор знал, что Анна должна была уехать. Он хотел верить, что она уже далеко отсюда, в безопасности. Он представил, как она собирает вещи в их квартире, быстро и нервно, как всегда, когда волновалась. Как пытается взять с собой что-то важное — фотографии, документы. Он даже мог представить, как она будет передвигаться в автобусе, смотря в окно на покидаемый город, полный неведомой угрозы. Но каждая его попытка утешить себя этой картиной натыкалась на страх: а что, если она осталась? А что, если она всё ещё ищет его, надеется встретиться? Что, если она там, среди толпы, надеется увидеть его в последний момент?
Каждую минуту, работая над устранением последствий, Виктор боролся с этим страхом, который, как и радиация, проникал в каждую его мысль. Он не мог уйти — как он мог оставить своих товарищей? Как мог оставить тех, кто рассчитывал на него? Они все были здесь, каждый из них делал всё, что мог. Они не имели права предать друг друга.
Но чувство вины за то, что он не рядом с Анной, угнетало его всё сильнее. Он думал о том, как она, возможно, сейчас напугана, как надеется на его возвращение. А он — всё дальше и дальше от неё, завязший в этой радиационной тюрьме, в которой каждый вдох мог стать роковым.
«Мы встретились бы ещё раз», — эти слова пульсировали в его голове, когда он передавал ей записку с человеком, который уезжал в больницу. Тогда, казалось, всё можно было успеть, всё можно было исправить. Но теперь...
Виктор чувствовал, как всё его тело отказывается бороться дальше. Рука дрожала, когда он набирал команды на пульте. Голова кружилась. Но он не мог остановиться. Он не мог позволить себе слабость, пока не знал, что Анна в безопасности.
Внешний мир Виктора рушился. Вокруг него — катастрофа, разруха, смерть, опасность, невидимая и всё поглощающая. Но самое страшное происходило внутри. Его уверенность рассыпалась. Любовь и надежда на встречу с Анной казались ему теперь почти несбыточными мечтами. Тени сомнений, страха и безысходности застилали ему свет, но он всё равно продолжал идти вперёд.
Он был нужен здесь, на станции. Но в голове звучал только один вопрос: а что, если я её больше не увижу?
Виктор стоял у входа в машинный зал, где шум агрегатов заглушал все звуки, кроме собственных мыслей. Он смотрел на дисплеи, на мерцающие лампочки пульта управления, но мысли его блуждали далеко. Перед глазами встали образы прошлого — их первая встреча с Анной. Она возникла в его жизни, как солнечный луч среди будничных дней.
Это был вечер в танцевальном зале, где гремела музыка, и толпа молодых людей двигалась в такт. Виктор помнил тот момент, как будто это было вчера. Он стоял с друзьями у стены, не собираясь никого приглашать, но тут увидел её. Анна танцевала, легко и естественно, как будто родилась для этого. В её глазах светилась жизнь, её улыбка была такой искренней и теплой, что ему стало не по себе.
Он был скромным, не очень уверенным в себе парнем, но что-то в тот вечер подтолкнуло его сделать первый шаг. Подойдя ближе, он уже не мог оторвать от неё глаз. Сердце заколотилось
в груди, когда он, наконец, набрался смелости и пригласил её на танец. Анна посмотрела на него, словно видела насквозь, но улыбнулась — и это было всё, что ему нужно. Они танцевали, смеялись, разговаривали, и с каждым мгновением Виктор всё больше и больше влюблялся в неё.Он вспоминал тот вечер, когда они гуляли по парку после танцев. Словно весь мир исчезал, и оставались только они двое. Она рассказывала ему о своих мечтах, о том, как любит читать книги, о том, как однажды хочет путешествовать. Виктор слушал её голос, наслаждаясь каждым моментом, не веря, что такая девушка могла выбрать его.
Они встречались всё чаще, и с каждым разом любовь между ними росла, как крепкий дуб, пускающий корни глубоко в сердце. Они мечтали о свадьбе — говорили о том, как она будет выглядеть, где они захотят провести медовый месяц. Анна хотела небольшую, но уютную церемонию, чтобы самые близкие люди были рядом. Виктор представлял, как она будет в белом платье, сияя от счастья.
Но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы. Работа на АЭС, постоянные смены и нехватка времени вынудили их отказаться от пышной свадьбы. Вместо этого они просто расписались — тихо, без гостей, без торжества. Но это не имело значения, потому что они любили друг друга. Виктор не нуждался ни в кольцах, ни в пышных церемониях, чтобы понять, что она — его единственная. Главное, что они были вместе.
И вот сейчас, стоя здесь, на грани катастрофы, когда вокруг рушился привычный мир, Виктор вспоминал их любовь. Эти воспоминания давали ему силу. Внутри него поднималась волна боли и страха за Анну, но вместе с тем — волна нежности и благодарности за всё, что они пережили вместе.
«Если бы только я мог увидеть её ещё раз,» — думал он, сжимая кулаки. Он не мог позволить себе уйти, не завершив дело, но его сердце рвалось к ней. Ему хотелось снова держать её за руку, услышать её смех, почувствовать её тепло рядом. Вспоминая тот вечер, когда он впервые пригласил её на танец, он понимал: эта любовь всегда была и будет самой важной частью его жизни.
Что бы ни случилось, он должен был выстоять. Ради Анны. Ради их будущего.
Глава 29
Виктор стоял у пульта управления, чувствуя, как его тело постепенно начинает подводить. Сначала это были лёгкие недомогания — усталость, головная боль. Он списывал это на изнурительные часы работы, напряжение и стресс. Но с каждой минутой становилось всё хуже.
Тошнота поднималась с каждой секундой, и он с трудом сдерживался, чтобы не выйти из строя прямо здесь, на месте. Боль в животе нарастала, как тиски, сжимающие его внутренности, и он чувствовал, что руки и ноги начинают дрожать. Но Виктор продолжал работать. Не было другого выбора. Остановить реактор, не дать радиации распространяться дальше — это был его долг, и он не мог просто уйти, бросив всё на произвол судьбы.
«Нет, я не подведу,» — повторял он себе, стискивая зубы, стараясь не показывать окружающим, что с ним происходит. Он видел, как некоторые его товарищи уже еле держались на ногах, а кто-то и вовсе падал. Но каждый из них понимал, что если они уйдут сейчас, последствия могут быть ещё более ужасными. Они должны были оставаться.
Один из сотрудников рядом с ним, заметив состояние Виктора, положил руку ему на плечо:
— Ты как? Может, пора бы тебе отдохнуть?
Виктор лишь махнул рукой: — Всё нормально. Нам нужно это закончить.
Он не мог позволить себе слабость. В его голове мелькала только одна мысль — Анна. Она была где-то там, далеко, за пределами этой заражённой зоны, возможно, уже эвакуирована. Он надеялся, что она уехала, что она сейчас в безопасности, далеко от этой чёрной дыры, что разрывала их жизни на части.
Но вот головокружение усилилось, и Виктор почувствовал, как всё вокруг поплыло. Он опёрся на холодную металлическую панель пульта, пытаясь восстановить равновесие. В висках пульсировала острая боль, и сердце колотилось так, словно пыталось вырваться из груди. Каждое движение давалось с огромным усилием.