Непокорная ведьма

– Ты в это веришь? – спросила она. – Что любовь – величайшая сила?

Он посмотрел на нее так, будто девушка спросила, правда ли вода мокрая.

– А ты разве нет?

К закату они добрались до цели. Рокот Перекрестка был слышен задолго до того, как он сам появился на горизонте – резкий обрыв и жадный белый водоворот внизу. Поток закручивался так яростно, так стремительно, будто слив в доме какого-то великана.

В центре возвышался скалистый остров диаметром около двадцати шагов. К нему тянулась хлипкая веревочная лестница. Она дрожала и раскачивалась на сильном ветру.

Руна нутром чуяла, что ей надо попасть на островок. Как раз в таком месте Крессида и спрятала бы своих сестер – в центре водоворота.

Она покосилась на Серафину, которая так сосредоточенно изучала остров, будто пришла к тому же выводу, что и Руна.

– Мы с Гидеоном пойдем и посмотрим, что к чему, – решила Руна и поправила ремень на плече. В сумке лежала нужная ей книга заклинаний. – Серафина, если ты мне понадобишься, я махну.

Серафина кивнула. Антонио не сводил глаз с горной местности вокруг. Бледная луна серебрилась на фоне багрового неба, напоминая, что скоро сюда явится Крессида. До новолуния оставалось меньше суток. Надо было найти сводных сестер Руны и убираться отсюда.

Гидеон пошел первым – проверить мост на прочность. Через плечо у него был перекинут ремень с лопатой на случай, если придется выкапывать тела, на бедре висела кобура с пистолетом. Мост закачался под его весом, и сердце у Руны ушло в пятки. Однако Гидеон крепко держался за веревку и быстро продвигался вперед. Наконец он добрался до другого края и кивнул ей.

Руна взошла на мост.

Брызги летели во все стороны. Ее волосы и одежда моментально промокли. Мокрая от воды веревка до крови стирала руки. Руна несколько раз поскользнулась и едва не полетела вниз.

Она знала, что падение в такой водоворот не пережить. Ее просто затянет в пучину, и даже если удастся хлебнуть воздуха, поток такой силы выбросит ее на камни, и жизнь будет кончена.

Руна выпрямилась, удостоверилась, что сумка надежно висит на плече, и двинулась дальше.

Гидеон не сводил с нее глаз. Руна чувствовала, как он следит за каждым ее движением, чувствовала, как напрягается всякий раз, когда она спотыкается. Как только она оказалась в пределах досягаемости, он протянул ей руку.

Руна вцепилась в нее мертвой хваткой, и Гидеон вытащил девушку на берег. Оба были в безопасности.

Они разделились и принялись выискивать хоть какие-то знаки, указывающие на местоположение тел: перекопанную землю или неестественное положение камней. Крессида похоронила сестер два года назад и несколько раз возвращалась сюда, чтобы обновить заклинание.

И все же в земле тел не оказалось.

Руна обнаружила их в водах тихого пруда, окруженного камышом. От воды исходило свечение, которое и привлекло ее внимание. А потом высокая трава всколыхнулась от ветра, и Руна увидела белую светящуюся подпись – розу и полумесяц.

Руна бросилась вперед. Она пробиралась через камыши, пока не добралась до пруда. Вода в нем была кристально чистой. И тут она увидела их – прямо под светящейся подписью Крессиды, – двух молодых женщин, мирно лежащих под толщей воды, будто во сне.

Лица Эловин и Анализ обрамляли серебристо-белые волосы. Длинные бледные ресницы касались светлой кожи. А во лбу у обеих зияли дыры, куда вошла пуля, – расчетливый, смертоносный выстрел.

У Руны перехватило дыхание.

Мои сестры.

Она с трудом сглотнула. Ей не хотелось ступать в воду и нарушать их покой, но нельзя было дожидаться, когда явится Крессида и вернет ведьм к жизни. И, чтобы проверить, насколько сильна магия, поддерживающая тела в нынешнем состоянии, а потом уничтожить их, надо было вытащить сестер на берег.

Руна глубоко вздохнула и вошла в воду. Пруд был мелким, но, едва нога Руны коснулась воды, он почернел. Вспыхнул ослепительный свет, и Руна ощутила взрыв магии – взрыв невероятной силы. Все вокруг побелело, а Руну отбросило назад в камыши.

Она приземлилась на копчик, и тело прошила боль.

Руна поморщилась и села, не сводя глаз с пруда. Черная вода все еще шла рябью после ее вторжения.

Заклинание явно действовало в полную силу.

Так почему же в записке Харроу говорилось, что оно слабеет?

Без контрзаклинания им не удастся разрушить чары. А раз ей даже не войти в пруд, чтобы вытащить тела…

– Что случилось? – Рядом появился Гидеон и тут же опустился на землю рядом с ней. – Ты в порядке? – Он заметил тела Эловин и Анализ под водой и помрачнел.

– Заклинание не позволяет мне приблизиться к ним, – сообщила Руна. – Может, у Серафины найдется решение.

Гидеон помог девушке встать, они повернулись к мосту… и тут стало понятно, что неразрушимое заклинание не главная их проблема.

На другом берегу ревущего водоворота стояли на коленях Серафина и Антонио. Обоим к затылку прижимали пистолет. За их спиной ущелье окружили солдаты, которых было не меньше сотни.

Были среди них и ведьмы. Десятки ведьм. Ритуальные ножи сияли в последних лучах заходящего солнца.

С ними была Джунипер. Глаза у нее покраснели от слез, руки были связаны, а за спиной у нее стояла Крессида, прижимая нож к ее горлу.

Харроу тоже была связана. Какой-то солдат схватил бывшего куратора за волосы, вынуждая встать на колени.

«Мы потерпели поражение», – подумала Руна.

– Прости, товарищ! – закричала Харроу. Ее отчаянный голос эхом разлетался над водой. – Она заставила меня выбирать!

Руна вспомнила записку Харроу, полученную три дня назад. Записку, в которой говорилось, что Крессида отправится к Перекрестку.

Это была ловушка.

Мысли Руны кружились быстрее водоворота.

Вот почему эти двое не вернулись. Почему Гидеон получил от Харроу лишь одно краткое послание. Джунипер стала переманивать на их сторону ведьм, и кто-то выдал ее королеве-ведьме, а потом использовал, чтобы скомпрометировать Харроу.

– Ей пришлось выбирать: либо предать тебя, либо смотреть, как умирает Джунипер, – произнесла Руна. Она взглянула на Гидеона, на лице которого застыла смесь потрясения и злости. – Крессида наверняка угрожала, что убьет Джунипер, если Харроу не заведет нас в ловушку.