Октавия

Впервые за несколько месяцев он меня поцеловал.

***

Мы ездили с Бастером по пологим склонам, поросшим буковыми деревьями. Вальтер Скотт носился вокруг, гоняя кроликов. Наконец мы поднялись на вершину холма.

– Больница уже достроена.
– Бастер указал хлыстом на новое здание справа от нас.
– Финн быстро управился. Ты была там?

Я покачала головой.

– Ты видела новую красотку Финна?
– продолжал он.

Я застыла.

– Красотку?

– Доктора Бэррет. Фантастически хороша. Я у нее побывал на прошлой неделе со своим радикулитом. Просто глаз от нее не отвести.

– У нее есть что-то с Финном?
– спросила я.

– А для чего, ты думаешь, он ее сюда взял?
– Бастер сказал это как нечто само собой разумеющееся.
– Финн не дурак.

Тоска нахлынула на меня. Финн влюблен в другую. Стало быть, мне остается Рори.

– Я, пожалуй, поеду домой, - сказала я.

– А разве Рори не приглашал нас ужинать?

– Приглашал. Но мне сначала нужно ему кое-что сказать, и я хочу переодеться.

Мы поставили лошадей в конюшню, и я поехала домой. По дороге я решила, что пора сказать Рори о ребенке.

– Придется нам с тобой выдержать это вместе, дружок, - сказала я своему ребенку.
– А вдруг он даже обрадуется. То-то будет нам сюрприз.

Я вошла в дом и на цыпочках поднялась наверх за шампанским. Дверь в спальню была открыта.

Я застала их во всей красе.

Глава 21

Марина и Рори в постели. Какое-то мгновение я думала только о том, как красиво они смотрятся на моих синих простынях, - ее роскошные волосы, рассыпавшиеся по подушке. Как в каком-нибудь голливудском фильме.

Потом я закричала, и они оглянулись. Марина пришла в себя первой.

– Мне очень жаль, Эмили, - сказала она.
– Но вы все равно бы узнали когда-нибудь.

– О, я знала, я давно все знала и то, что вы брат и сестра.

Это их явно поразило.

– Это очень мило, конечно, что вы ограничиваетесь семейным кругом, - продолжала я, - но церковь и закон такого не одобряют.

Я выбежала из спальни, заперлась в туалете и расплакалась. Через несколько минут кто-то начал дергать ручку двери.

– Убирайтесь!
– закричала я.
– Есть другой туалет. Здесь занято.

– Эмили, это я. Марина уехала. Ради Бога, выходи. Я хочу помочь тебе.

– Помочь мне?
– Слезы перешли у меня в истерический смех.
– Помочь мне? Чем ты можешь мне помочь?

– Открой, или я взломаю дверь.

– Нет!
– закричала я.
– Нет! Нет!
– После недолгого молчания раздался взрыв.

Я снова закричала. Дверь распахнулась. Рори стоял на пороге, ружье в его руках еще дымилось. Он выбил замок.

– Выходи!
– Он схватил меня за руку и поволок в спальню. В углу скулил Вальтер Скотт.

– Я знаю, зачем ты на мне женился. Чтобы получить деньги по завещанию Гектора и под маской приличия путаться со своей любимой сестричкой.

Рори затрясся.

– Кто тебе сказал?

– Хэмиш.

– Скотина!

– Он сам очень несчастлив и хочет, чтобы всем было плохо. Уж, во всяком случае, он поступил не хуже тебя, - сказала я с вызовом.

– Когда человек доходит до отчаяния, ему не до морали.

Два месяца назад нечто подобное я слышала от Финна.

И тут он рассказал мне спокойно, без эмоций, что, когда он впервые встретил меня, я ему очень понравилась. Он думал, что со мной, такой любящей, нежной, чуткой, у него что-то может получиться. Он сказал, что изо всех сил старался порвать с Мариной, но ему это не удалось. Он знал, что ему нет оправдания. Гнев закипал во мне, я готова была разразиться бранью и упреками, но его спокойствие, даже какая-то отрешенность сковали мне язык. Если бы не холод в его глазах и не смертельная бледность, он выглядел бы как обычно.

– Марина и я сознаем, что мы отверженные. Она переживает, конечно, потому что никогда не сможет иметь от меня ребенка.

– Она переживает, - у меня перехватило дыхание.
– Переживает, вот как? Я ей сочувствую от всей души. Наверное, куда увлекательнее заниматься этим в моей постели, чем где-то в другом месте, где вас не возбуждают опасения, что я могу вас застать.

Он посмотрел на меня. Мне показалось, что в глазах у него промелькнуло отчаяние.

И тогда он произнес роковые слова:

– Я очень сожалею, Эм.

– Убирайся, - прошипела я.
– Убирайся! Убирайся!

Он стоял в нерешительности.

– Я ни минуты не хочу оставаться с тобой под одной крышей.

Я полагаю, он только этого и ждал. Моментально побросав вещи в чемодан, он ушел, забрав с собой Вальтера.

Я бросилась к телефону.

Подошла Джекки Бэррет. В трубке была слышна музыка.

– Можно доктора Маклина?
– сказала я.

– Минутку.
– Ее голос звучал холодно и небрежно.
– А это срочно? Он очень занят.

– Срочно. Очень срочно.

– Кто это говорит?

– У меня к нему личное дело.

– Финн, дорогой, - сказала она, и я представила себе, как она беспомощным жестом развела руками.
– Это все-таки тебя.

Я бросила трубку.

Рори уехал. Финном, очевидно, завладела доктор Бэррет. Остались только мы вдвоем, я и мой ребенок.

– Ты все, что у меня есть, - сказала я.

Мне тоже не потребовалось много времени, чтобы уложить вещи. Я торопилась, чтобы успеть на семичасовой паром.

Я вызвала такси по телефону.

Когда в дверь позвонили, я надела черные очки Рори, чтобы скрыть распухшие веки, подхватила два чемодана и вышла на лестницу. Вероятно, я оступилась сразу - на верхней ступеньке. Я только успела осознать, что падаю, а потом - боль, ужасная, непереносимая, невообразимая боль. И все померкло.

Глава 22

Сквозь затуманивавшую сознание боль мне представлялись Марина и Рори на темно-синих простынях.

Вдруг я услышала знакомый голос: