Палачи и жертвы (Предыстория)

– В числе прочего.

– Верь мне, - почти восторженно сказала она, - ты всё узнаешь, скоро ты прозреешь, Хаджи. Я освещу путь. В буквальном смысле. Скажи, нравятся ли тебе завывания ветра среди деревьев? Не напоминают они человеческие стоны? Совсем, как звуки в подземельях.

– Ты знаешь это?
– резко спросил я, как-то незаметно для себя перейдя на фамильярности.
– Ты знаешь, что за свет загорается на холме и отчего в катакомбах воет ветер? Расскажи мне.

– Как я и сказала, ты умен, и это прискорбно. Думай.

Сорванный с цепи рассудок, поощренный таким пониманием, немедленно послушался совета.

– У меня мало информации. Только подозрения и догадки. Это связано с его экспериментами. Он говорит, что они над животными, но у меня чувство, что не только над ними. Однако, как я ни силюсь понять их характер - не вижу его. То, что мне известно о его работе, напрочь отметает мысли о бесчеловечных опытах. Для исследования ему нужна кровь, но в небольших количествах. Он забирал кровь у меня, с согласия слуг он делает это прямо в замке и не таится. Мне непонятна логика происходящего в катакомбах...

Я говорил слишком откровенно и остановился. Даже Сае я не высказывал этих подозрений, а теперь свободно болтаю с девицей, лица которой не видел. Я говорю с ней, отчетливо понимая, что мы мыслим примерно одинаково. Это мгновенное, непонятное мне взаимопонимание пугало.

– Они говорят, что ты - новая игрушка Саи. Смотри, веди себя осторожно, а то придётся навсегда остаться в подземелье замка или тебя мне отдадут, - мягко бормотала Дива.
– Я вволю тебе отомщу.

– Это абсурд, тебе незачем мстить мне, я даже тебя не знаю.

– Но ты знаешь ее. Ты знаешь мою Саю. Я бы, может, всерьёз с ней подружилась, если бы она не была так слепа. Впрочем, и ее путь я озарю факелом...

– Я - не игрушка, - хладнокровно заметил я, беря себя в руки и собираясь с мыслями.
– Я ее друг. Что ты знаешь о катакомбах?

– Живешь тут столько лет, а ни разу не удосужился проверить, что за эксперименты творит Джоуль! Ты стал совсем, как эти сытые аристократишки, Хаджи. Я наблюдала за тобой, и меня веселило то, как ты ставил всем палки в колеса, а потом... Ты - помощник Джоуля! Ни в какие ворота, омерзительно, отвратительно!
– хрипло рявкнула она.
– Кстати, Хаджи, ты никогда не думал, откуда, Сая берет столько крови? Этот монстр способен целый кувшин вылакать. А кровь-то свежая нужна. И ты носишься с этой фригидной куклой, как с собственной дочерью. Во что ты превратился?

Мне казалось, я говорю с собой. С той спящей частью сознания, что до сих пор скреблась из сердца и молила: выпусти, выпусти меня, сбеги прочь от этого замка, от опостылевшей любви, от неволи и тайн.

– Кто рассказывает тебе про Саю и меня?

– Я заперта в четырех стенах, но я не дура, - надменно заметила она.
– Всё вижу и слышу. О том, что ты влюблен в Саю, не подозревает только сама Сая. И не будет подозревать, даже если ты будешь носиться, как идиот, с распахнутым транспарантом, где это будет написано. Эта эгоистка видит только то, что хочет видеть. Очаровательно, по-моему. И ты тоже хорош. Если ты не берешь ее силой, значит, недостаточно сильно хочешь?

– Похоже, ты не способна отвечать на вопросы четко и ясно, - пробормотал я.

Странно. Ее слова ранили, но... я впервые ясно осознавал, что кто-то насквозь понимает меня. Все мои маски перед ней ровным счетом ничего не значили, и мы оба ощущали это через запертую дверь.

– Скоро ты все поймешь, - пообещала она снова уже тихим, несколько разбитым голосом.

– Какой смысл тянуть время?

– Потому что ты добренький, и это твой самый прискорбный недостаток. Ты мог бы быть... ты стал бы сильнейшим, могущественнейшим, свободным, но...
– она с большой досадой цокнула языком, - ты закован в рамки стереотипов и морали, ты пойман, и у меня уже нет времени исправлять это. Ты превратился в ничтожество. Какое разочарование.

– Почему ты взаперти?
– оборвал ее я.

– Потому же, почему и тебе сломали клыки. Меня боятся.

– И на это есть причины?

– Разумеется, - улыбнулась она.

После первой беседы я сказал себе, что мне лучше не видеться с этой женщиной. И Сае тоже. Никогда.

Какие бы тайны ни были в замке, я открою их. Дива права во многом. Я стал подобен этим благородным господам, чистоплюям, меланхоликам и лентяям, позабыл свою натуру, но пора это исправить.

Запись 14 сентября 1862 года

Вопреки всему разумному, я не смог отговорить себя от следующей встречи с ней, и на то были причины.

Мне удалось стащить у Джоуля ключи, которыми он пользовался. Ночью я отправился туда, никем не останавливаемый. В свое время я изучил погреб от и до. Никаких дополнительных дверей там не наблюдалось, а на поиски тайных ходов мне толком не оставляли времени.

На сей раз я был упорен и вскоре мне удалось заметить в стене выступающий кирпич. Я надавил на него ладонью с силой, и внезапно со скрипом открылась дверь внутрь огромного, в человеческий рост, бочонка. На его дне оказалась круглая, металлическая решетка. Я подобрал к ней ключ и медленно выглянул за нее. Мне открылся длинный коридор, уходящий в темноту. По обеим сторонам его были запертые камеры, на каждой - механический замок с секретом. Из одной доносились какие-то звуки, и я подошел к ней, но неожиданно услышал быстрые шаги с другой стороны коридора и выбежал наружу, запер за собой дверь, вернулся в погреб, спрятался за большим бочонком. Скоро послышался звук отпираемого замка, и за мной вышли четверо слуг, среди которых был и Эмиль. Они тащили за собой пустую тележку, перешептываясь. Вернее, говорил лишь садовник и дворецкий.

– Принеси угля, - велел первый.
– Огонь слаб.

– В этот раз их слишком много, - угрюмо отвечал второй.

– Быстрее, пока не рассвело, - поторопили его.
– А вы поставьте тележку и как следует отмойте ее от крови. Я проверю.

Он вышел, двое немых слуг куда-то потащили металлическую громадину на колесах, и я услышал, как открылась дверь, ведущая в сад. Эмиль проверил, заперт ли бочонок, и тоже вышел за ними. Несомненно, он и эти двое вернутся. Мне хотелось поскорее пробраться внутрь тайного коридора вновь, чтобы узнать, куда именно он ведет и главное - что за звуки раздаются из-за запертой двери. Но едва я приблизился, как услышал:

– Эй, кто тут?

Свет масляного фонаря стремительно догонял меня. Быстрее зайца я выскочил в сторону двери к коридорам замка и закрыл ее за собой. Мне хотелось притаиться за стеной, подкараулить Эмиля, схватить его и выбить всю правду, но я слышал, по коридору кто-то идет и побежал по лестнице к себе в комнату.

"Это бессмысленно. Джоуль скажет, что они жгут туши убитых животных. Однако... я почти уверен - звуки из камеры похожи на человеческие стоны. Нужно достать мушкет и поймать его с поличным. Я хочу знать их расписание, чтобы подгадать момент. То, что я совершу, не должно меня убить или навредить Сае. Но как выследить их расписание? У меня нет на это времени... Нужен информатор".

И у меня был только один.

Снова ранним утром, до того, как стемнело, я безо всякого удовольствия проделал путь через этажи башни. На этот раз коридоры были грустно усеяны комками лучей восходящего солнца. И красиво и жалко выглядело это убежище.

– Опять ты?
– Дива, кажется, удивилась.
– Что тебе от меня нужно? Я всё сказала.

При этом я едва успел ступить на последний этаж. Непонятно, откуда Дива сразу поняла, что ее визитер - я.

– Там ведь люди, верно?
– сходу заговорил я, приближаясь к двери между нами.
– Он что-то там делает с человеческой кровью. Даже Сае не нужно столь большое количество, это не ради нее и не ради экспериментов на основе теории Ламарка. Я пришел, потому что ты, несомненно, часть его безумного плана. Это нужно остановить, - твердо выговорил я, коснувшись ладонью двери, - но меня прикончат, если заметят. Я хочу подгадать момент, когда можно действовать. Народ в погребе постоянно. Там находится рабочий инвентарь. По ночам туда тоже ходят слуги и охрана с оружием, но должно быть слепое пятно. Говори со мной! Как открываются эти двери на тайном, механическом замке? Как подгадать момент? Я помогу тебе бежать.