Паладин

– А ты еще не знаешь? – удивился Джессвел. – С этого дня боевые единицы запрещено выпускать из города.

Ему было больно видеть, как лицо его приятеля омертвело, когда он услышал эту новость. Он так смело рассуждал о планах на будущее, планировал поездку в столицу, рекомендовал другу плюнуть на все и свалить отсюда вместе со своей избранницей. И тут, как гром среди ясного неба, поступили такие страшные известия и перечеркнули планы.

Джессвелу было досадно, что донести до Рафеля эту информацию выпало именно ему. Казалось, что об указе уже все в городе знают, это он один, как дурак, случайно узнал все от стражника. Но он ошибся. В трактире повисла тишина. Многие начали оборачиваться на Джессвела. Паладин пояснил, что получил эти сведения от стражи на воротах. Кое-кто поспешил выйти из заведения в поисках более достоверного источника информации.

– Боевые единицы… термин-то какой отвратный, – угрюмо протянул Рафель, наливая себе полную кружку выпивки. – Ну и что нам теперь делать?

– Сражаться, – просто ответил Джессвел.

– Ты рехнулся что ли? А чего я… ты с самого начала был отбитым! Ты вообще представляешь себе, что такое война с темными магами?

Джессвел был вынужден признать, что не знает. Конечно, монастыри предоставляли кое-какие исторические сведения о войнах прошлого, но это были сухие исторические справки, а наставники обращали внимание послушников в первую очередь на тактические детали. Последняя война между Селирестом и магами Тундры была лет двести назад. Даже Крэйвел ее не застал. С тех пор маги позволяли себе лишь рейды, пусть и довольно массивные. Но речи не шло о полномасштабной войне. Сведения же полученные от Кислотника, говорили о том, что темные маги планируют отбить себе часть территорий королевства, и для этих целей организовали довольно устойчивый альянс.

– Джесси, нам надо выбираться отсюда, – тихонько проговорил Рафель. Наклонившись к приятелю.

Джессвел не счел нужным объяснять, насколько попытки Рафеля уговорить его безнадежны, один лишь взгляд молодого паладина был красноречивее любых слов. Рафель только махнул рукой и с досадой проворчал что-то нецензурное.

– Помоги тогда выбраться хотя бы мне, – попросил он.

– И что потом? Все знают, что ты сейчас в Парахрасте. Если на первом же построении тебя не будет. Тебя запишут в дезертиры. Для паладина дезертирство – это казнь. Ты знаешь это не хуже меня.

В глазах Рафеля начала проступать паника. Он проклинал все и вся за то, что оказался именно в этом месте именно в это время. Война виделась ему неминуемой мучительной смертью. Джессвел был настроен куда более оптимистично, хотя он тоже осознавал риски. Он больше переживал за родных и за друзей, нежели за себя.

– Знаешь что? Я, пожалуй, пойду в храм, отправлю весточку семье и друзьям. Я еще хотел успеть на отпевание сегодня, – сказал Джессвел вставая из-за стола и оставляя Рафеля наедине с его трусостью.

Отпевали паладинов, чьи эмблемы он принес из кислотной башни. Он хотел проститься с павшим сослуживцем. Он уже бывал на поминальных службах прежде. В детстве, когда завершали свой жизненный путь его бабушки и дедушки. Что по материнской линии, что по отцовской у него больше не осталось родственников. Только родители, он, да маленькая сестра. Джессвел вдруг ощутил, что ему страшно за них. Война могла коснуться и Акрефа.

Джессвел надеялся, что ему удастся связаться с кем-то из своих прежних спутников. Может быть, у них есть какая-то обнадеживающая информация по поводу ситуации на западной границе Селиреста. Акреф был ближе всего к этой границе. Если темным магам приспичит нанести свой разрушительный визит на западе, его семья может не пережить вторжения. От этой мысли кровь холодела в жилах. Ему казалось, что в последнее время он и так смотрит в лицо смерти слишком часто и не был готов к новым потерям.

В следующий раз, когда ему доводилось участвовать в отпевании, прощались с Миностой. Джессвел был не особо привязан к ней, но он отчетливо ощущал боль своей подруги. Хьола даже плакала в тот день, а Джессвел на пару с Лирэем утешали ее.

В скромном храме сегодня было траурное убранство. Джессвел занял место на скамье и присоединился к прощанию. Жрецы красиво пели, восхваляя отважные души усопших. О каждом было сказано несколько слов. После формальных фраз о том, каким замечательным человеком был погибший, обычно зачитывался список его достижений. К сожалению, о сослуживце Джессвела было нечего сказать. Он сразу после своего первого задания, которое едва ли можно было назвать настоящим, сунулся в Парахраст, и погиб здесь, ничего не успев в этой жизни. Не оказалось рядом с ним древних наставников, которые уберегли бы его от скоропостижной смерти.

Джессвел задался вопросом, почему же ему так повезло, и почувствовал укол вины. Ему казалось, он не заслуживает той удачи, которая сопутствовала ему все это время. На глаза снова навернулись слезы. Он попытался совладать с собой, но внимательная жрица подсела рядом и посоветовала ему поддаться слабости, в конце концов, для этого и нужна была поминальная служба.

Капеллан, тоже присутствующий на отпевании, напряженно наблюдал за Джессвелом, захлебывающимся слезами. Ему было тревожно за молодого паладина. Он планировал выпить с ним в ближайшие дни, если представится такая возможность. Очевидно, парень нуждался в поддержке. Впереди война, капеллану нужно было следить за тем, чтобы рыцари ордена были в боеспособном состоянии. А с той братией тунеядцев, которая свалилась на его голову, это было довольно трудно реализовать.

Приказ не выпускать из города бойцов свалился на трусов, как снег на голову. Но запереть их в городе было недостаточно, нужно было добиться того, чтобы они выполняли свою паладинскую работу. Вдохновляли, воодушевляли, поднимали моральный дух войска, а не выли от паники, в полной уверенности, что темные маги сотрут их всех в порошок.

На следующий день Парахраст закрыли окончательно. Въезд и выезд из города был возможен только по специальному разрешению. Нескольким дезертирам все же удалось выкарабкаться ночью, среди них не оказалось Рафеля, по поводу чего тот не перестал убиваться, сетуя на приятелей, которые не взяли его с собой. Но Рафелю довольно быстро заткнули рот инквизиторы, намекнув, что любые упоминания дезертиров не приветствуются.

Инквизиция изматывала всех горожан. И солдат, и жрецов, и паладинов, и особо смелых обывателей, рискнувших остаться, но больше всех, как обычно, доставалось магам. Было забавно наблюдать за тем, как инквизиция разрывается между двумя крайностями. Им хотелось как следует приструнить магов, практически посадить их на цепь, чтобы те не переметнулись на сторону врага. Но в то же время они предпринимали попытки подлизываться к ним, понимая, что уже и так порядочно потрепали им нервы. К счастью, все, кого инквизиция могла бы свести с ума своим параноидальным поиском предателей, уже давно покинули Парахраст. Остались лишь те люди, на которых определенно можно было положиться. Каждый из них был безумен по-своему, но им было простительно, лишь бы они помогли Парахрасту выстоять.

К Джессвелу тоже периодически цеплялись, но быстро понимали, что ему невозможно предъявить никаких претензий. Он по возможности помогал капеллану в организации обороны. Пытался он и воодушевить коллег. Но капеллан, впав в безнадегу по поводу их трусости, просто-напросто запер их в храме. Они не сидели в тюрьме, а находились под домашним арестом в выделенных им комнатах, чтобы не вносили панику и сумятицу в армию.

Лорд города, оценив такой маневр, повторил то же и с другими паникерами. По улицам Парахраста теперь ходили лишь те, кто был преисполнен лютой ненависти к темным магам и готов был сражаться с ними насмерть, а также альтруисты вроде Джессвела и те, кто просто хотел воевать.

Последние были преимущественно магами. Джессвел ничего не знал о том, каким образом Селирест взращивал своих боевых магов. Судя по тому, что он видел, это был не менее болезненный процесс, чем подготовка паладинов. Кровожадные и коварные, они ждали битвы с нетерпением. Они желали померяться силами с магами Тундры, доказать свое превосходство, самоутвердиться и обвешаться с ног до головы почетными регалиями. Казалось, они даже не рассматривали вариант собственной гибели.

Еще через пару дней в город стали стягиваться силы со всего Селиреста. Стало известно, что основной удар темных магов придется именно на Парахраст. Первая партия подкрепления представляла собой полсотни паладинов. Их прибытие совпало с кислотным дождем, так что их поспешили завести в форт и расквартировать. Кислотные дожди стали частенько проходить в Парахрасте. Это связывали с разрушением кислотного резервуара неподалеку. Ядовитые испарения поднимались в небо и опадали в окрестностях жгучим дождем.