По прозвищу Святой. Книга первая

У незнакомца был какой-то текучий, неуловимый и в то же время смертельно опасный взгляд. Встречаться с ним глазами не хотелось.

— Кто вы такой? — спросил Гюнтер.

— Хм. Вы уверены, что хотите знать моё имя? Впрочем, почему бы и нет. Возможно, нам ещё не раз придётся вести дела. Извольте. Меня зовут Макс. Макс Губер, коммерсант. А вы…?

— Вебер, — облизнул внезапно пересохшие губы комендант. — Густав Вебер.

— Фирма Губер и Вебер, — весело произнёс черноволосый. — Работаем до последнего клиента. Прекрасно! Сама судьба свела нас. Скажите, Густав, хотите денег заработать?

— Э…

— Вижу, что хотите. Да и кто не хочет? Смотрите, — он полез в боковой карман и выложил на стол перед комендантом пять золотых монет по двадцать марок каждая. Тех, старых, настоящих, выпущенных ещё до Великой войны четырнадцатого года. — Они могут стать вашими прямо сейчас. Но в обмен мне нужны кое-какие сведения.

— Сведения? — Гюнтер снова облизал губы. Его глаза постоянно возвращались к сияющим в солнечном луче пяти золотым кругляшкам на столе.

— Попейте водички, не стесняйтесь, — продолжил человек, представившийся Максом. — Да, сведения. К слову, это, — он кивнул на монеты, — только аванс. Если ваши сведения будут мне полезны, получите ещё столько же.

— Что вы хотите знать? — Гюнтер заставил себя взять стакан и выпить воды. Пять монет по-прежнему притягивали его взор. Но мысленно он видел уже не пять, а десять. А в перспективе…

— Меня интересуют ближайшие составы с продовольствием и армейским снаряжением, которые проследуют по железнодорожной ветке Белокоровичи — Овруч. Точное время, груз, охрана, количество вагонов. Всё, что известно.

— Это секретные сведения, — понизил голос комендант. — Если гестапо станет известно, что я их кому-то передал, меня ждёт концлагерь. Это в лучшем случае.

— Никто не говорил, что будет легко, — сказал Максим. — Гестапо ничего не узнает. Ваш Карл, как я уже говорил, дрыхнет. Меня он не видел. Других свидетелей нет. Карлу влепите взыскание за сон на посту… Хотя нет, лучше не надо, сделайте вид, что вы ничего не заметили. Ну?

Комендант решился. Его руки сами забрали монеты и спрятали их в карман, а затем выложили на стол служебный журнал и открыли на нужной странице.

Он думал, что Макс перепишет сведения, но ничего такого тот делать не стал. Только посмотрел внимательно на записи о составах на ближайшие дни и недели. Потратил на это секунды три-четыре, не больше. После чего закрыл журнал.

— Благодарю, — сказал коротко. — Фирма Губер и Вебер начинает работу. Ещё вопрос, чтобы два раза не вставать. Состав нашего гарнизона в Лугинах?

— Нашего? — не понял комендант.

— Ну не русского же, — засмеялся Макс. — Его тут быть не может. Или вы думаете, что я русский?

— Э… — потряс головой Гюнтер, который уже ничего не понимал.

— Не тупите, компаньон, — похлопал его по плечу Макс. — Гарнизон в Лугинах. Я могу другим путём узнать, но так быстрее. К тому же, мы доверяем друг другу. Ведь доверяем?

— Доверяем, — сказал комендант. — Стрелковая рота. Командир — капитан Оскар Хубер.

— Баварец?

— Да, из Розенхайма.

— А вы-то сами откуда родом, Гюнтер?

— Франкфурт.

— Красивый город, бывал там. Значит, рота? Полная?

— Полная. Как раз недавно пополнение прибыло, — начав говорить, комендант уже не мог остановиться. — Сто восемьдесят третий пехотный полк, шестьдесят второй пехотной дивизии. Полк расположен в Коростене, дивизия в Житомире, а они здесь. Ходят слухи, что скоро им всем опять на фронт, сюда других пришлют, но пока так.

— Семнадцатый армейский корпус, — подсказал КИР. — Шестая армия. Та самая, которая потерпит сокрушительное поражение под Сталинградом. Сейчас ей командует генерал Вальтер фон Райхенау. В январе 1942 года он погибнет в авиакатастрофе, и на его место придёт его начальник штаба, Фридрих Паулюс.

— Спасибо, — мысленно поблагодарил Максим.

— Всегда пожалуйста.

Гюнтеру Веберу показалось, что его новый знакомый на несколько мгновений выпал из разговора, словно прислушивался к чему-то, неслышному Веберу.

Впрочем, удивиться он не успел.

— Отлично, — сказал Макс, возвращаясь к теме. — С вами приятно иметь дело, Гюнтер. Всё, я пошёл. Вы же в Лугинах на Виктория штрассе живёте, бывшей Советской? Дом семнадцать?

— Да, — сглотнул слюну комендант.

— Будьте дома вечером в воскресенье. Занесу оставшееся золото. И учтите. Если возникнет мысль обратиться в гестапо самому, советую задавить её в самом зародыше. Знаете почему?

— Потому что я взял золото, и вы можете теперь меня этим шантажировать? — попробовал догадаться комендант.

— Нет. Это всё ерунда и детский сад. Какой шантаж? Наши игры гораздо серьёзнее. Вы даже представить себе не можете, насколько они серьёзны. Побежите в гестапо — я узнаю об этом и просто вас убью. Вот так.

Макс вдруг оказался совсем рядом с комендантом, и тот ощутил у своего горла лезвие ножа. Отточенного до бритвенной остроты.

— Вы всё поняли?

— Да, — прошептал одними губами комендант. Ещё ни разу в жизни ему не было так страшно.

— Хорошо поняли, всем сердцем?

— Да.

— Отлично, — Макс убрал нож. — Смотрите, что это у вас на мундире, воду пролили?

Комендант опустил голову. А когда поднял, никого, кроме него, в комнате уже не было. Человек, представившийся Максом Губером, исчез.

Так не бывает, подумал комендант. Он подошёл к окну, выглянул. Никого.

Закрыл окно, вышел из комнаты, прошёл по коридору в пустой зал ожидания. На деревянной лавке у стены, спал, обняв винтовку, Карл. Сладко посапывая.

Подумав, Густав решил его не будить. Его новый знакомый прав, лучше сделать вид, что он, Густав, ничего не заметил. Нет нарушения дисциплины — нет и наказания. Вообще ничего нет. Никто ничего не видел и не слышал.

Он подошёл к дверям, открыл тихонько, выглянул.

Жарко, тихо, никого.

Только русский серый полосатый кот, оглядываясь, быстро перебежал через дорогу и скрылся в кустах.

Так же стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Карла, комендант вернулся к себе. Открыл сейф, достал початую бутылку шнапса, щедро плеснул в стакан. Выпил.

Сел, вытащил из кармана монеты, взвесил на ладони, полюбовался, опять спрятал. Закурил.

Ф-фух, кажется слегка отпустило. Теперь можно и подумать. Ни в какое гестапо он, конечно, не пойдёт. Золото настоящее, в этом нет никаких сомнений. Значит, появляется реальный шанс снова перебраться в Польшу. Или даже в Германию. Этот Макс, кажется, очень уверен в себе, с ним можно иметь дело. К тому же — опасен. Пожалуй, за всю свою жизнь Гюнтер не встречал более опасного человека. Риск? Есть, и немалый. Но кто не рискует, тот не выигрывает. Тут, главное, что? Правильно, не быть дураком. А он, Гюнтер Вебер, уж точно не дурак.