По следам мистера Волка
Шрифт:
— Моя тётя была хорошей слугой, а он…
Мистер Скандрел заезжает ей локтём в лицо и разбивает нос. Элис верещит, салатовые глаза сверкают магией и…
Мужчина рушится на пол с грохотом.
А Герберт лишь в этот момент успевает притянуть её к себе и крепко обнять, не отрывая взгляда от тела на пороге замка.
— Вот так поговорили… — шепчет он, пока ещё не желая верить в то, что человек… — Кажется, он умер.
Элис замирает, глядя на недвижимое тело и до сих пор ощущая покалывание на кончиках пальцев.
Она чувствует, как по спине проходится холодок.
—
— Угу, — отзывается Герберт мрачно, конечно же, понимая и чувствуя, из-за чего случилась трагедия. — Сердце…
Она пытается вырваться из его хватки, вмиг став ещё угрюмее.
Но Герберт держит её крепко и с места не двигается.
— Успокойся, — роняет он мрачно. — Элис, прошу…
— Надо проверить… — шепчет она.
— Жив ли он? Я вижу, что нет! — и всё-таки отпускает её, отступая на шаг. — Чёрт…
Элис пинает тело мистера Скандрела, цокает досадливо и закрывает дверь.
— Угу… — только и выдаёт Герберт. — Моя слуга — ведьма и случайно убила вора на глазах оборотня, который по закону обязан отдать ведьму стражам, и сам находится под подозрением в убийстве. Мда.
— Где доказательства, что я имею к этому отношение? — у Элис срывается голос. — Где доказательства, что миссис Смит действительно знала его?
Герберт отводит от неё взгляд и вздыхает.
— Я знаю, что ты не специально. Но видел твою магию… Тебе не стоило так срываться. А доказательства… — он вновь спешит наверх, чтобы проверить, находится ли амулет на прежнем месте.
— Отлично! Раз я плохая слуга, раз миссис Смит плохая слуга — хорошо… — в голосе слышится плач, словно надвигающийся ливень.
Она легко переступает через труп и шмыгает за дверь.
— Элис, а ну, стой! — рявкает Герберт. — Я приказываю тебе, стой! И успокойся сейчас же!
— Нет!
Она — сама не знает как — запирает дверь и сползает по ней вниз на крыльцо.
— Элис! — Герберт вновь не попадает наверх, возвращается и припадает к двери с другой стороны, прислушиваясь. — Элис, всё будет хорошо. Это несчастный случай. А тебя никто ни в чём не обвинял, ты хорошая слуга! Мне всё равно, мне сейчас абсолютно всё равно, что там и как было с твоей тётушкой!
Она дрожит всем телом и плачет, что с ней никогда раньше не случалось.
— Я знаю, что у меня нет опыта! И что я деревенщина! И создаю всем одни проблемы! — она вспоминает, как в детстве из-за неё чуть не погиб Курт и… злится сильнее. — Но я старалась! Мне нравится здесь! Я хотела быть частью замка… А теперь что? Ещё эти дурацкие убийства! Чёрт!
— Элис, всё будет хорошо. Я никуда не отпущу тебя отсюда! — вырывается у Герберта и он сам замирает, пытаясь осознать сказанное. И добавляет после небольшой паузы: — Без тебя этот замок будет уже не тем. Мы что-нибудь придумаем. Вернись…
— Конечно! Я и не смогу уйти. Остаётся только умереть! Но тогда… вас обвинят ещё и в этом!
И тут она выдаёт несколько очень, очень, очень грубых слов в адрес стражей.
Герберт зажмуривается, вздыхает поглубже и предпринимает попытку выломать дверь. Тратить время на поиски ключей не хочется, а раз Элис
не открывает, то что уж теперь…— Меня сейчас волнуешь лишь ты. И не смей даже думать о смерти, глупая!
— Идите, проверяйте амулет… Оставьте меня в покое!
Но Герберт всё же выходит к Элис, не обращая внимание на повисшую на петлях дверь, и обнимает её за плечи.
— Всё, хватит… Всё это вообще не должно было отразиться на тебе. Идём…
— Мы могли бы убить градоначальника, — улыбается Элис всхлипывая.
Герберт усмехается тоже. Немного нервно.
— Ведьма… Поднимайся, давай. Мы со всем разберёмся…
— Там его фургон, — указывает Элис дрожащим пальцем.
Граф смотрит на дорогу и мрачнеет ещё сильнее, хотя казалось бы, куда дальше!
Фургон оранжевый и яркий, похож на цирковой. Броский и заметный. Заметный издали.
— Дьявол…
Элис хмурится.
— Я видела краску в подвале. Мы можем изменить его. Вы возьмёте всё необходимое и уедите из Бонсбёрна.
— Нет… Не вариант, — качает он головой. — Даже в спокойное время это было бы сомнительно, пусть и могло бы что-то выйти, а сейчас… В общем, ничего не получится.
И в этот момент из коридора доносится крик, а затем на крыльцо выходит бледный как полотно Кроули.
— Там… У вас там, — пытается показать он дрожащими руками и выпаливает: — В коридоре труп! Элис, там кровь! Или мне показалось, но… О ужас. Вы посмотрите, я не вру! Там лежит тело! Мужчина! Синий. Чёрный! О ужас!
— Он не чёрный и не в крови! — возмущается Элис, и только спустя миг, осознав ситуацию, переводит взгляд на Герберта.
А он сверлит Кроули тяжёлым и недобрым взглядом. Только вот сам Джон этого не замечает и продолжает разводить шум:
— Какой же ужас, что произошло? Что же делать, кого звать?!
— Потише вы! — шипит Элис, утирая лицо, вмиг будто взбодрившись от криков постояльца. — Что делать-то… — это произносит уже тише.
— О нет, — каким-то чудом понимает Кроули, правда слегка неверно, и переводит взгляд на Герберта, — это вы? Это вы! Вы убили человека!
Герберт рвано, судорожно выдыхает.
— Нет… Но об этом никто не должен знать в любом случае. Джон, это был несчастный случай. Если вы хотя бы немного верите нам и стали нам другом, вы не станете нас подозревать.
Кроули замирает в нерешительности и спустя некоторое время неожиданно для всех выпаливает:
— У вас большой задний двор, граф.
Даже Элис прикрывает рот ладошкой и смеётся звонко, но тут же морщится, только сейчас заметив, что половина лица залита кровью.
— Да… Но фургон… — не замечает этого Герберт.
— Я могу отогнать фургон, — решается Джон. — Но к телу не прикоснусь. Уж лучше кража фургона, чем… Или это не так работает? Я не стану соучастником!
— Его никто не убивал, это несчастный случай!
— Всё равно! Стражам это докажите! Так что только фургон.
Герберт вздыхает и кивает ему.
Элис хмыкает про себя. В голове Джона всё так странно работает…
— Может быть, пустить его на дрова? Чем он торгует? Может быть, там есть что-то ценное?
Герберт устало трёт переносицу и отвечает не сразу.