Полное собрание сочинений. Том 1
Шрифт:
— О Великій Боже! воскликнулъ я — для чего повел лъ ты, чтобы нищета и учтивость, которыя обыкновенно такъ противуположны одна другой у другихъ народовъ, соединялись бы вм ст у Французовъ? —
Я подалъ этому б дняку лишнюю коп йку за его учтивость.— Маленькой живой карла, который стоялъ въ кругу напротивъ меня, положивъ подъ мышку что-то, бывшее прежде шляпой, досталъ табакерку изъ кармана и великодушно предлагалъ понюхать вс мъ стоявшимъ около него: это было предложеніе довольно значительное; потому многие отказывались отъ него; но маленькой б дняга съ добродушнымъ поклономъ просилъ ихъ: Prenez-en, prenez 211 говорилъ онъ, посматривая въ другую сторону, и каждой взялъ по щепотк . —
—
«Вотъ!» сказалъ я старому солдату, потерявшему руку на служб — вотъ и теб дв копейки — Vive le roi! 212 — закричалъ старый солдатъ. —
Итакъ у меня оставалось только дв копейки, я далъ одну pour l’amour de Dieu, 213 такъ просила у меня б дная женщина, у которой было вывихнутое бедро, и поэтому, никакъ не могло быть, чтобы я далъ ее по какой нибудь другой причн . — «Mon cher et tr`es charitable Monsieur». 214 — «Чтожъ? я не стану противор чить этому», сказалъ я. — «Mylord Anglais» 215 —этотъ одинъ звукъ стоилъ денегъ и я отдалъ за него посл днюю копейку. — Но я такъ завлекся раздаваніемъ милостыни, что просмотр лъ стыдливого нищаго, который теперь уже не могъ получить отъ меня ни одной копейки, и который, я полагаю, скор е р шился бы погибнуть, ч мъ попросить ее у меня; онъ стоялъ около кареты, немного вн круга, и отиралъ слезу, показавшуюся на его лиц — лиц , выражавшемъ, что онъ видалъ и лучшіе дни.
«Милосердный Боже!» сказалъ я: «и у меня не осталось ни одной копейки, чтобы дать ему. «Но у васъ ихъ есть тысячи!» вскричали вдругъ вс силы природы, зашевелившись внутри меня; итакъ я далъ ему — но сколько? — теперь мн сов стно сказать: какъ много! а тогда мн было сов стно подумать: какъ мало! Ежели читатель можетъ составить себ понятіе о моемъ расположеніи, онъ можетъ заключить съ в рностью о сумм , которую я далъ — между однимъ ливромъ и двумя. — Я ничего не могъ больше дать другимъ, [кром ] — «Dieu vous b'enisse.
Et le bon Dieu vous b'enisse encore! 216 сказали: солдатъ, карликъ и др. — Стыдливой нищійничего не могъ сказать; онъ досталъ маленькой платокъ и утиралъ лицо, въ то время какъ я поворотился. И я подумалъ, что онъ благодарить меня лучше вс хъ. —
Окончивъ эти д лишки, я взошелъ въ карету въ такомъ пріятномъ расположеніи, какъ никогда въ жизни; а Лафлёръ, положивъ огромный ботфортъ съ одной стороны маленькаго bidet, а другой ботфортъ съ другой (потому что я не видалъ его ногъ), скакалъ передо мной и былъ счастливъ и перпендикуляренъ какъ принцъ. —
Но что счастье! что величіе въ зд шнемъ мір печалей? Но про хали мы однаго lieu, 218 какъ мертвый оселъ мгновенно остановилъ Лафлёра на всемъ его б гу. — Его bidet не хот лъ пройдти мимо — возникло недоразум ніе между ними и съ перваго козелка б дняга былъ вышибенъ изъ своихъ ботфортовъ. —
Лафлёръ перенёсъ эту неудачу, какъ сл дуетъ Французу и Христіянину, онъ сказалъ ни бол е ни мен е, какъ «diable!»
Онъ сл зъ, потомъ опять с лъ верхомъ и принялся колотить б дную лошадку такъ, какъ въ старину онъ бивалъ свой барабанъ.
Bidet носился съ одной стороны дороги на другую, то назадъ, то вправо, то вл во, только не къ ослу. — Лафлёръ настаивалъ, и наконецъ bidet сшибъ его. —
«Что это сд лалось съ твоимъ bidet?»
сказалъ я Лафлёру. — «Monsieur», сказалъ онъ: «c’est le cheval le plus opini^atre du monde». 219«Ужъ ежели она норовиста, то пойдетъ только туда, куда захочетъ», отв чалъ я. —
Когда Лафлёръ выпустилъ bidet и хлестнулъ его хорошенько кнутомъ сзади, онъ повернулся назадъ и поскакалъ по дорог въ Монтрёль. Peste! 220 сказалъ Лафлёръ. —
Не mal `a propos 221 будетъ зам тить, что хотя Лафлёръ употребилъ въ этомъ случа только два восклицанія — имянно Diable! и Peste!, — во французскомъ язык таковыхъ восклицаний, соотв тствующихъ тремъ степенямъ — положительной, сравнительной и превосходной, — имеется три, которыя и служатъ для опред ленія неожиданныхъ д йствій случая въ жизни. —
Diable, какъ первая, положительная степень, употребляется обыкновенно при самыхъ простыхъ душевныхъ ощущеніяхъ, въ которыхъ незначительныя вещи разстраиваютъ ваши надежды; такъ наприм ръ, когда въ игр въ кости два раза выходятъ т же очки, когда Лафлёръ былъ сбитъ съ лошади и т. д. — Поэтому тоже, когда супругъ узнаетъ о своихъ рогахъ, то всегда употребляется — Diable!
Но когда въ приключеніи есть что нибудь раздражающаго, какъ въ томъ, что bidet уб жалъ и оставилъ Лафлёра въ ботфортахъ однаго на дорог , то употребляется вторая степень — Peste!
Чтоже касается третьей.......
Сердце мое наполняется скорбью и состраданіемъ, когда я разсуждаю о томъ, сколько долженъ былъ перенести страданiй и горькихъ мученій такой утонченный народъ, для того, чтобы быть принуждену употребить это третье восклицаніе. — О, силы, дающія краснор чіе въ минуты отчаянія! Какой бы ни былъ со мной случай, дайте мн приличныхъ словъ, чтобы выражать мои чувства, и я не стану удерживать мою природу.— Но такъ какъ я не могъ получить такого дара во Франціи, я р шился безъ восклицаній переносить всякое зло, до т хъ самыхъ поръ, покуда оно меня оставить. —
Лафлёръ не сд лалъ такого условія съ самимъ собою — онъ сл дилъ глазами за bidet до т хъ поръ, покуда его не стало видно; и тогда, вы можете себ представить, ежели хотите, какимъ словомъ онъ заключилъ все д ло. —
Такъ какъ въ ботфортахъ не было средствъ догнать испуганной лошади, оставалось только посадить Лафлёра за карету, или въ карету. — Я выбралъ посл днее, и черезъ полчаса мы подъ хали къ почтовому двору въ Нампонт . —
— «И это», говорилъ онъ, укладывая остатокъ корки въ свою суму: «и это я отдалъ бы теб , ежели бы ты былъ живъ, чтобы под литься со мною».
По выраженію, съ которымъ это было сказано, я думалъ, что это говорилось къ дит , но это говорилось къ ослу, и къ тому самому, котораго трупъ мы вид ли на дорог , и который причинилъ неудачу Лафлёра. — Казалось, что челов къ этотъ очень сожал лъ о немъ, и я тотчасъ же вспомнилъ сожал нія Санхо Пансо о своемъ осл , но этотъ челов къ выражалъ свою горесть гораздо естественн е. —
Б днякъ сид лъ на каменной скамейк около двери; съ одной стороны его лежало с дло съ осла и уздечка, которую онъ изр дка подымалъ, потомъ опять клалъ и глядя на нее покачивалъ головой. Потомъ онъ опять досталъ изъ сумы корку хл ба, подержалъ ее въ рук , какъ будто хот лъ сть, положилъ ее на удила ослиной узды, внимательно посмотр лъ на маленькое устройство, которое сд лалъ, и вздохнулъ. —
Простота его горести заинтересовала многихъ; около него собрался кружокъ, въ которомъ находился и Лафлёръ, въ то время какъ закладывали лошадей. — Я продолжалъ сид ть и мн можно было все вид ть и слышать черезъ головы другихъ. — Онъ говорилъ, что пришелъ недавно изъ Испаніи, а туда пошелъ съ дальн йшихъ береговъ Франконіи, и что теперь, возвращаясь домой, пройдя уже такъ много, его оселъ умеръ. — Казалось, вс желали знать, что могло заставить такого старика предпринять такое дальнее путешествіе.