Последняя жертва Розы Ветров

Его прабабушка? Погибшая на пожаре? Чью пустую могилу он показывал мне не далее как вчера?

Я в немом изумлении смотрела на собеседника, отгоняя непрошеные мысли о помутнении его рассудка.

– Я догадываюсь, что вы сейчас обо мне думаете, – горько усмехнулся Ричард, – но, если помните, вы обещали меня выслушать.

Меня хватило только на согласный кивок.

– Тогда наберитесь терпения. Спешить нам все равно некуда, – он взглянул на часы, поднеся их к самым глазам. – До рассвета еще далеко.

Я не успела разглядеть стрелки, но мне это было не нужно. Какой смысл знать, который час? Что изменится? Вот если бы от этого зависело, когда кончится этот кошмар, этот мутный сон, в который превращалась моя явь, тогда имело бы смысл интересоваться временем.

– Мне немного известно о ней: только сведения, почерпнутые из рассказов родных, несколько эпизодов из ее жизни, а все остальное – всего лишь слухи, которые распространяют суеверные жители побережья вот уже вторую сотню лет, – начал Ричард. – Роза Уинд родом из Новой Шотландии, где жили ее предки еще со времен первых переселенцев из Старого Света, примерно с XVI–XVII века. В то время там шла охота на ведьм. Ее прапрадед бежал из Шотландии, из деревеньки близ Эдинбурга, чтобы спасти свою жену и дочь, обвиненных в колдовстве. Английские протестанты плыли в Америку в поисках религиозной свободы, а Уинды – в поисках свободы от религиозных преследователей. Прапрадед Розы сел на корабль, отправлявшийся в долгий путь через Атлантику, не зная, что не так уж и ошибались те, кто утверждал, что каждая девочка, родившаяся в роду Уинд, – ведьма, колдунья, называйте, как хотите.

Я вспомнила тяжелый сон, приснившийся мне в ту ночь, когда Ричард спас меня от падения с балкона. Танец ведьм, какой-то жуткий ритуал в ночном лесу, которому мне пришлось стать невольной свидетельницей.

Глаза Ричарда внимательно изучали меня, но он ничего не сказал по поводу эмоций, несомненно, отразившихся на моем лице, и продолжил:

– Благодаря записям, сохранившимся в документах, известно, что Роза родилась тридцатого апреля, – не дождавшись от меня никакой реакции, он добавил: – это Вальпургиева ночь. Неужели вы ничего об этом не знаете?

– Нет, – призналась я.

– Что ж, – задумчиво проговорил Ричард, словно решая, стоит просвещать меня в этом вопросе или нет. – Возможно, позже я подробнее расскажу вам об этом. Сейчас важнее успеть другое.

Успеть? Он же только что говорил о том, что мы никуда не спешим! Чего же он боится?

– Добравшись до земли свободы, Уинды поселились на берегу залива Фанди в западной части Новой Шотландии. Рыболовство показалось прадеду наиболее приемлемым средством быстрого накопления утраченного состояния. Собственно, он оказался прав, хотя дело портили кривотолки о его семье, которые поползли и здесь.

Но я отвлекся, хотя рассказывал вам о Розе. В шестнадцать лет она стала женой Патрика Логана и ушла жить в новую семью, однако из-за сплетен и косых взглядов дела у них не заладились. Патрик распустил свою рыбацкую артель, продал дом, землю и перебрался в Галифакс в надежде на лучшую жизнь, но и там она не сложилась, полагаю, по той же причине.

Так Логаны оказались на этом бесплодном клочке суши, купив его за бесценок, построили дом, который Патрик назвал, как и остров, в честь своей жены. До этого Роза Ветров была практически необитаемой, если не считать птиц и мелкой живности. В каком-то смысле Логаны и были самим островом – обособленным нелюдимым кланом. Жили они очень уединенно, ни с кем не общаясь. Ступив на эту скалистую землю, Роза больше ни разу не возвращалась на материк, а ее муж продолжил заниматься тем, что умел, – рыболовством с помощью наемных сезонных работников.

И все, казалось бы, наладилось, но вскоре после рождения Кристофера, моего деда, о котором я вам уже рассказывал, Патрик погиб.

– Вы говорили, что его нашли на Мертвом мысе.

– Да, – подтвердил Ричард. – Только не припомню, чтобы я упоминал о девушке.

– О девушке?

– Да. Патрика нашли вместе с девушкой, которая тоже была мертва. Ее звали Рэйчел МакТиррет.

– Почему же вы ничего не рассказали о ней, когда мы возвращались с той прогулки?

– Я не хотел говорить об этом при Стивене, зная его отношение к… Да и для вас было слишком рано.

– Что рано?

– Услышать правду.

– А сейчас, вы считаете, я готова?

Однажды я уже задавала ему этот вопрос.

– Нет, – признался Ричард. – Однако у меня нет выбора. И времени тоже.

Опять он о времени!

– Тела Патрика и Рэйчел висели на ветвях того самого дерева…

– …которое рухнуло, – пробормотала я, внутренне содрогаясь от вновь пережитого страха.

– …и едва не погубило вас, – Ричард сильнее сплел пальцы с моими, вмиг похолодевшими. – Оба трупа, и мужской, и женский, были обнажены и повешены вниз головой на собственной одежде без малейших следов насилия. И держались за руки.

– Боже мой! Но как…

– Как они умерли? Не знаю. Причину смерти так и не выяснили, но с тех пор в Торнвилле поползли дурные слухи о Розе Ветров. Некоторые суеверные жители побережья сочли, что это хозяйка острова расправилась с изменником-мужем и его любовницей. Другие говорили, что для Розы и повода не нужно было… В итоге ее стали открыто бояться и ненавидеть.

– А вы не допускаете, что Патрик действительно изменил Розе?

– Допускаю. Более того, я практически в этом уверен. Несмотря на его религиозность, веру в узы брака и терпеливую преданность жене, возможно, он просто устал от постоянного контроля и напряжения, поэтому, встретив простую девушку, смешливую, добрую, отступил от своих принципов. За что и был наказан. Может быть, она приплыла к нему сюда на свидание, где их и встретила смерть. Первая на Розе Ветров.

Я почувствовала, как Ричард неестественно повел плечами, но не поняла этот жест, жадно ожидая продолжения рассказа. Он говорил очень тихо, и шум за стенами нашего скромного убежища временами перекрывал его голос.

– Похоронив Патрика, Роза осталась вдвоем с Кристофером, который, возмужав, продолжил рыболовный бизнес отца. Его жена, Холли, умерла, едва их сыну Полу исполнилось полгода.

Не сдержав стон, я тряхнула головой, изгоняя из мыслей зеркало, испачканное кровавой грязью. Значит, перед смертью бабушка Ричарда видела то же, что и я?

– Да. Последнее, что она видела в своей жизни, было зеркало с угрозами.

– Вы думаете, это сделала Роза Логан?

– У меня есть все основания быть в этом уверенным.

– Даже если Роза как-то способствовала смерти мужа из-за его неверности, то зачем ей было губить жену сына, собственную невестку?

– Я еще не все рассказал вам. После смерти Холли в Торнвилле и окрестных деревушках вновь пошли разговоры о ведьме Розе, которые, впрочем, так и остались слухами и страшилками для детей. Это была вторая смерть, если говорить о девушках.

«О девушках…» – пронеслось у меня в голове. Что-то начало складываться в моем сознании, что-то, что я не могла определить и представить в виде общей картины, но ее контуры начали прорисовываться, штрих за штрихом. И рисовал их своими словами Ричард Логан.

– Третьей стала, причем довольно скоро, Марта Солтон.

– Кормилица Пола?

– Да, та самая, которую обнаружили у Восточного мыса в лодке, прибитой к берегу во время шторма. Вероятно, она хотела сбежать с острова, но вместо материка океан отнес ее в противоположную сторону. А потом вернул обратно, однако было уже поздно.