Превосходство Борна (др. перевод)

Бессмысленно было заново приниматься за изучение досье. Слишком много потребовалось бы времени, чтобы разобраться в причинах любых несоответствий, если даже таковые и найдутся, что довольно сомнительно, поскольку ни он со своим опытом, ни его лондонские коллеги не обнаружили ничего подозрительного в личных делах этих людей. Так как Лин не мог бесконечно долго анализировать девять жизненных путей, у него была только одна возможность выявить предателя — броситься в «лобовую атаку» на каждого. «Лобовой атаке» отводилось центральное место в его плане. Если он смог сыграть роль тайпана, то сумеет выступить и в роли предателя. Правда, Лин сознавал, что осуществление его замысла связано с определенным риском, которого не терпели ни Лондон, ни американцы в лице Хевиленда, но он не видел иного пути. В случае провала Шен Чу Янг повел бы против Лина тайную войну, чреватую самыми ужасными для майора последствиями. Однако майор не собирался проигрывать. Если северному соседу, Китаю, предначертано судьбой потерпеть поражение в этой схватке, то остальное уже не имеет особого смысла, и даже если он погибнет, то не зря.

Потянувшись к телефону, Лин нажал на кнопку.

— Да, сэр? — раздался голос радиооператора из белой стерильной комнаты компьютерного центра связи особого отдела МИ-6.

— Кто сейчас на дежурстве из «Стрекозы»? — спросил Лин, имея в виду элитную группу из девяти агентов, докладывавших регулярно о своем местонахождении без каких-либо дополнительных разъяснений.

— Их двое, сэр: в машинах «три» и «семь». В течение нескольких минут я смог бы связаться и с остальными. Пять, мы проверили, находятся дома. Об остающихся двух тоже известно, кто где. Один до одиннадцати тридцати пробудет в кинотеатре «Пагода», после чего вернется к себе домой, но мы можем в любой момент вызвать его из кинозала клаксоном. Другой отправился в яхт-клуб в Абердине с женой и ее родней. Она — англичанка, вы знаете.

Лин улыбнулся:

— Не сомневаюсь, расходы английской семейки проделают основательную брешь в нашем и без того скромном бюджете, пополняемом за счет поступающих из Лондона средств.

— Неужели, майор? Если тем агентам, что входят в «Стрекозу», действительно дозволяется швыряться деньгами, то не возьмете ли вы и меня туда: авось сгожусь на что-нибудь?

— Не будьте нахалом!

— Извините, сэр…

— Шучу, молодой человек! На следующей неделе я угощу вас роскошным обедом. Вы отлично работаете! В общем, я доволен вами.

— Благодарю, сэр!

— Это я должен вас благодарить.

— Надо ли мне связываться со всей группой и поднимать ее по тревоге?

— Да, свяжитесь, пожалуйста, с каждым, хотя и с иной целью. Все они на протяжении нескольких недель работали с огромным напряжением сил и без выходных. Скажите им, что, по-прежнему докладывая мне о своих перемещениях, они могут следующие двадцать четыре часа предаваться отдыху, если только не поступит вдруг от нас какого-либо распоряжения другого толка. Агенты, дежурящие в машинах «три» и «семь», могут ехать домой, но в питейные заведения чтобы не заглядывали. Передайте, что я пожелал им отоспаться как следует и вообще провести это время по своему усмотрению.

— Слушаюсь, сэр! Их это вполне устроит.

— Сам я буду в машине «четыре». Возможно, я еще свяжусь с вами. Продолжайте так же добросовестно работать.

— Есть, майор!

— Вы и впрямь заслужили обед, молодой человек.

— Если позволите, сэр, — отозвался с энтузиазмом радист, — я скажу за всех нас: мы хотели бы работать только с вами.

— В таком случае вы, я думаю, заслуживаете не одного, а двух обедов.

Припарковавшись перед жилым домом на Ян-Пинг-роуд, Лин снял микрофон с рычага под приборной доской:

— Внимание! Я — «Стрекоза-ноль»!

— Да, сэр?

— Соедините меня напрямую с группой захвата. О том, что есть связь, я узнаю, когда услышу зуммер, не так ли?

— Да, так, сэр.

При каждом повороте диска радиотелефона на линии едва различимо пульсировал дребезжащий звук. Когда майор набрал номер, послышались гудки, а вслед за тем и женский голос:

— Да?

— Мистера Зу, пожалуйста. Куай! [177] — произнес Лин резко, давая понять, что ему некогда.

177

Быстро! (кит.)

— Да-да, конечно, — промолвила женщина на кантонском наречии.

— Зу слушает, — произнес тут же мужчина.

— Суньсу! Сяосш! [178] — проговорил Лин сиплым шепотом. Слова его прозвучали мольбой отчаявшегося человека о помощи. — Говорит Шен. Поддерживайте с нами постоянную связь! Сапфир ушел!

— Что?.. Кто это?

Майор нажал на рычаг, а затем на кнопку справа от микрофона.

— Да, «Стрекоза»? — тотчас ответил радист.

— Подключитесь ко мне и к опергруппе и переводите все вызовы на меня. Прямо сюда. И так до тех пор, пока я не отменю этого распоряжения. Все понятно?

178

Скорее, выкладывай новости! (кит.)

— Да, сэр! — отчеканил подчиненный.

Телефон зазвонил. Лин снял трубку и небрежно, будто позевывая, буркнул:

— Да?

— Майор, это Зу. Только что у меня состоялся довольно странный разговор по телефону. Кто-то, у кого, судя по голосу, страшно болело горло, попросил меня связаться с кем-то по имени Шен. И еще сказал, что Сапфир ушел.

— Сапфир? — переспросил майор с внезапной тревогой. — Никому ничего не говорите, Зу! Проклятые компьютеры! Не знаю, как это получилось, но информация предназначалась мне. Это не для «Стрекозы». Повторяю: никому ничего!

— Понятно, сэр.

Лин завел двигатель и, проехав несколько кварталов на запад до Тан-лунг-стрит, повторил ту же операцию. И снова у него раздался звонок.

— Майор?

— Да?

— Мне только что звонил кто-то, говорил едва слышно, словно был при смерти. Он хотел, чтобы я…

Лин объяснил случившееся примерно так же, как и в прошлый раз: произошла, мол, досадная ошибка, что весьма опасно. Но к «Стрекозе» все это не имеет никакого отношения. Никто ничего не должен знать о разговоре с незнакомцем.

Распоряжение Лина было выслушано с полным пониманием.

Лин еще трижды проделал свой номер, располагаясь всякий раз возле того здания, куда звонил, будь то жилой дом или пансион. И опять это ровным счетом ничего ему не дало: с Лином связывались сразу же после его звонка с тревожным сообщением, и никто не выбежал на улицу к таксофону, по которому можно говорить, не опасаясь, что тебя подслушивают. Майор знал лишь одно наверняка: тот, кто был внедрен, не использовал бы для тайной связи свой домашний аппарат. Все набранные номера фиксировались в счетах за пользование телефоном, которые затем представлялись в ведомство для оплаты. Данная практика приветствовалась агентами: ведь таким образом их разговоры по телефону оплачивались особым отделом, словно все звонки делались исключительно по служебным делам.

Связь с двумя освобожденными от дежурства агентами, находившимися в машинах «три» и «семь», была осуществлена через штаб.

Один направился прямо с дежурства к своей подружке. Дав понять, что он не намерен покидать ее в ближайшие двадцать четыре часа, агент попросил радиста самому принимать все адресованные ему срочные звонки, а каждому, кто попытается связаться с ним, сообщать, что начальство отправило его в Антарктиду. Все это, включая юмор, не походило на поведение двойного агента.