Русалки. Выбор

— Это то, о чем я думаю? — прабабушка хмурилась.

— Побочные эффекты, — кивнул Первый Лорд. — Пора отучать её от успокоительных.

Не прошла меланхолия и после ухода Анастасии: сама того не желая, прабабушка разбередила свежую рану. Вероника пыталась растормошить меня разговорами, едой, нехитрыми развлечениями вроде маникюра, но я только отмахивалась. Видела, что она хочет как лучше, но идти навстречу не хотела. Злобный червячок где-то внутри шептал: «Это из-за неё ты туда перенеслась. Это из-за неё поставила под удар свою и Асавена жизни». Разумеется, озвучивать это и упрекать Веронику я не собиралась: в конце концов, если разбираться, её в это втянули против воли и вообще-то из-за меня. Но от этого легче не становилось.

— Да чего ты хочешь, Света?! — всё-таки не выдержала подруга. — Твоего физика не вернуть, понимаешь? И Владислава тоже! От того, что ты убиваешься тут, ничего не изменится!

— Чего я хочу? — повторила я её вопрос. Поймала взгляд Вероники и четко озвучила: — Единственное, чего я сейчас хочу — это отомстить. Тому, кто устроил всё это. Тому, кто решил, что может решать за других. Тому, кто захотел стравить русалок и Охотников, да ещё впутал в это Храм. Тому, кто намеревается избавиться от нескольких народов чужими руками, не желая пачкаться. Настоящему убийце Асавена. Настоящей причине всех бед.

Отступление

Анастасия

На Каниссии было непривычно жарко, и даже солнце светило словно бы иначе. Что в принципе тоже было возможно: строго говоря, эта звезда привычным ей Солнцем и не являлась.

— Об этом никто не должен узнать, — сурово глядя на Анастасию, предупредил Анубис, сцепив пальцы.

— Не узнает, — пообещала русалка, с трудом, но выдержав взгляд черных глаз. Впрочем, они оба понимали, что она бы что угодно пообещала в этой ситуации.

— Вообще никто, — уточнил условие древнеегипетский бог смерти. — По правилам я не имел права вмешиваться. Тем более без просьбы.

Но вмешался. Хотя попросить она не могла. Просто не успела. Не узнала. Не почувствовала. И это, учитывая её второй дар, было той ошибкой, за которую она будет корить себя остаток жизни. Даже если всё закончится неплохо.

— Никто не узнает, — повторила целительница. Она как никто понимала, что так же легко, как дал ей надежду, он может её отнять. Особенно сейчас, когда жизнь Владислава всецело зависит от силы древнего бога.

Над её рукой вспыхнули чары магической клятвы. Когда отзвучало последнее слово, правитель одной из крупнейших звездных империй благосклонно кивнул и указал ей на кресло в углу кабинета, а сам склонился на закутанным в поддерживающие заклятья тритоном. Лично Анубиса поддерживающие заклятья. Высшая магия, Кокон жизни, из смертных недоступный никому кроме храмовиков. Миранде не хватило знаний его распознать, а Селестина промолчала, боясь спугнуть робкую надежду. Другим же целителям было просто не до того.

— Быстро такое не вылечить. И последствия всё равно останутся, — предупредил бог смерти.

— Главное, чтобы он выжил. Остальное детали, — честно ответила на это русалка. Она понимала, что ей безумно, просто сумасшедше повезло. И в том, что забрать душу Владислава пришёл именно Анубис, и в том, что у него был перед Анастасией долг, причём достаточно свежий, чтобы он о нём не успел забыть, и в том, что правитель Каниссарской империи одним ведомым ему способом понял, что сейчас он может этот долг вернуть.

— Его время не пришло. Так что выживет, — заверили её. — У меня точно выживет.

В этом она как раз не сомневалась. Анубис был лучшим целителем мира. Потому она сейчас и не лезла ему под руку, как бы не жаждало того материнское сердце.

— Пока хватит, — бог смерти отряхнул руки. — От пограничного состояния я его отвёл, остальное вопрос времени. Но, думаю, какое-то время ему лучше побыть у меня. Травмы от божественной магии довольно плохо лечатся иными способами.

— Спасибо! — искренне выдохнула женщина.

— Услуга за услугу. Все честно.

Глава 4

Григорий Наррейнер

Даже с его связями попасть в карман Марианского оказалось непросто. Открыть портал напрямую было невозможно: переход в карман открывался строго с той территории, которая раньше была огорожена куполом, а сейчас скорее всего представляла собой руины: столь резкий скачок давления вряд ли могли выдержать даже укреплённые магией здания. Хотя того, что какие-то устояли, Григорий не исключал, но подтвердить или опровергнуть предположения его визит в Марианский не смог: за пределами пока небольшого купола царила тьма, так что разглядеть что-то настоятелю не удалось. Наверное, и к лучшему.

— Любуетесь? — не сдержался один из сопровождающих, ещё довольно молодой тритон.

— Если вы думаете, что покровительство Огненной заставляет меня ненавидеть русалок, то глубоко заблуждаетесь. Здесь нечем любоваться, — отрезал храмовик. — Только сожалеть об утерянном. Ваш город был настоящим произведением магического искусства. Живым свидетельством могущества магии. Его разрушение — потеря для всех нас, не только русалок.

— Это благодаря вашему коллеге Охотники смогли атаковать Марианский, — возразил тритон.

— Теренс!

— Ничего, Маргарита. Он прав, — успокоил целительницу Григорий. Впрочем, та достаточно давно и хорошо его знала, чтобы не поверить. В отличие от мальчишки. — Правда, забывает, что координаты они явно узнали от одной из ваших сородичей. Да-да, участие Керкиры Ардори давно не тайна для заинтересованных лиц.

— Кира Хантер больше не одна из нас.

Храмовик кивнул и заметил:

— Что не отменяет её прошлого. Но из-за того, что одна русалка вас предала, в верности остальных же вы не сомневаетесь? То же и с Храмом. Я к нападению на Марианский ни малейшего отношения не имею, можете не сомневаться. А если всё же сомневаетесь, то возможно, мне лучше сразу уйти обратно на поверхность?

— Достаточно того, что не сомневаюсь я, — отрезала бывшая директриса. Хамелеону достался такой красноречивый взгляд, что Григорий на его месте бы дважды подумал, прежде чем сказать поперек атлантийке хоть слово. — Я бы ни за что не провела вас сюда, если бы не была уверена в вашей непричастности.

За время беседы несколько тритонов наконец разобрались со стационарным порталом, открытом в чудом уцелевшей арке портальной станции.

— После вас, — улыбнулся настоятель Храма.

— Благодарю, — сделала вид, что не понимает, что скрывается за этой любезностью, русалка.