Русалки. Выбор

— А про старение это правда? — опередила мой вопрос об «Антирусалине», под которым, видимо, подразумевали препарат, крестная.

Маргарита Николаевна кивнула:

— Да. Те, кто перешагнул сотенный рубеж, после разрыва Узора почти сразу начинают быстро и необратимо стареть. И чем старше русалка, тем быстрее. — Об этом я слышала впервые. Что неудивительно, если вон даже тётя Лена сомневается. — Мы так уже нескольких атлантийцев потеряли. Остановить это можно, но только восстановив Узор и восполнив поле. Соответственно, как было когда-то с ядами во время Охоты, нужен донор достаточно схожного поля.

— Но это помогает?

— Помогает. Только нас не так много, чтобы суметь помочь всем. Тем более что это не единственный эффект. Кроме старения, разрыв Узора блокирует русалку в том воплощении, в котором она была в момент контакта. Вряд ли Охотники на это рассчитывали, судя по выкладкам, но что вышло, то вышло.

— Об этом я слышала.

В этом экс-директриса как раз, кажется, и не сомневалась, и всё сказанное было сказано для меня.

— Ну и как обычно плюс индивидуальные особенности действия. Целителя «Антирусалин» просто быстро убьёт.

— А тот, второй яд, который применили в Главном штабе? — шанса задать вопрос мне тётя Лена, похоже, давать не хотела. Похоже, наша предыдущая беседа с её наставницей и кумиром крестную впечатлила. Или она тоже хотела, чтобы я попросила Тринадцать это остановить, что тоже не исключено.

Прежде чем ответить целительница огляделась, заметила спешащих к одному из откатных коллег и махнула в сторону входа в замок:

— Это долгая история. Идёмте, не будем здесь мешаться.

Основательница школ уверенно пересекла холл, первой поднялась по лестнице на второй этаж и толкнула одну из дверей. Комната за ней оказалась пустой сейчас гостиной. Нам указали на старомодный диван. Сама атлантийка развела камин и расположилась в кресле.

«Долгую историю» Маргарита Николаевна умудрилась изложить буквально за несколько минут, хотя от того скрывающиеся за словами факты не стали менее пугающими. Предательство давным-давно считавшейся погибшей русалки, о котором я уже мельком слышала от родных, не удивило. В отличие от дурости неких молодых хамелеонов, полезших куда не просили. Сэма с Линой — а это наверняка были именно они — я прежде считала более благоразумными. Впрочем, мне ли осуждать? Но их эскапада в Главном штабе стала лишь ещё одним из звеньев цепочки неприятных совпадений и неудач. Отравленный колодец вывел из игры повелителей воды, лишив осаждающих серьёзного преимущества, но решающим стал новый яд, распылённый с воздуха, о котором и спрашивала тётя Лена.

— В отличие от большинства ядов, он действует не на поле, связывается с нашим обезболивающим. Это усложняет и диагностику, и лечение. В небольших концентрациях его ещё получается вывести, но в значительных… — Маргарита Николаевна покачала головой. — Алхимики работают над нейтрализатором и противоядием, но пока без особых успехов. Тех, кому мы помочь не можем, приходится отправлять в откат искусственно. Единственное, что радует, это то, что его запасы у Охотников, похоже, очень невелики, иначе бы они обязательно использовали его в Питере.

Теперь мне наконец стало понятно, почему русалки так долго держались под одним куполом.

— Но ведь как-то защититься от него можно? Раз вы были там и не пострадали?

— «Глубоководное дыхание». Очень энергоемко, но действенно.

— Я не знаю это заклинание, — заявила с намеком и глядя на крестную.

— Ты с ним и не справишься, Свет, — возразила на это тётя Лена. — У тебя сейчас хорошо если десятый уровень, а нужно не меньше пятнадцатого. Я сама не смогу его удержать дольше десяти минут.

— Но ты его знаешь? — отставать я не собиралась.

— Смотри сюда, — прежде чем крестная ответила, предложила Маргарита Николаевна. Я тут же перешла на магическое зрение. И надо признать, объяснять экс-директриса умела. Поняла я всё гораздо быстрее, чем из объяснений крестной, Илины Владимировны или Аллейна. — Оно не привязано к цвету поля, так что чисто теоретически на мерфитской силе ты тоже сможешь его сплести. По крайней мере, у Киры, несмотря на алое поле, получилось.

— Спасибо.

— Не за что. Надеюсь, тебе это знание не потребуется, — экс-директриса поднялась. — На этом я вынуждена вас покинуть: долг зовет. С обратным порталом, думаю, вы и сами справитесь.

— Конечно, — заверила её тётя Лена.

— Надеюсь, ты сделаешь верный выбор, Света. Не ради меня, а ради нашего народа.

Я тоже на это надеялась. А ещё мне нужно было срочно поговорить с Анастасией и градоправителем насчёт Вейнира. Поэтому, когда крестная вскинула руки, чтобы открыть портал, я покачала головой:

— Я, пожалуй, ненадолго задержусь.

— Сама ты лагерь покинуть не сможешь, — напомнила взрослая русалка.

— Найду кого-нибудь или тебя позову. Сейчас мне срочно нужно поговорить с Анастасией. — Судя по взгляду крестной, та не считала это такой уж хорошей идеей. Пояснила: — Если кто-то и может заставить Совет сейчас эвакуировать жителей Вейнира, то это они с прадедом.

— Куда, Свет? — устало вздохнула тётя Лена.

— Да куда угодно! В антарктическую школу хотя бы! Это уж они пусть сами решают. Всё не мешай! — я закрыла глаза и постаралась настроиться на Анастасию.

Елена Миллиос

Света откинулась на спинку дивана и вскоре обмякла: Соединение сознаний явно давалось ей всё легче. Лена заняла кресло, освобожденное наставницей, и уставилась на пламя. Ей было над чем подумать.

В том, что говорила крестница Маргарите Николаевне, был не только незамутнённый юношеский максимализм и слепая вера во взаимопомощь магически одаренных, но и рациональное зерно. И, судя по реакции целительницы, видела его не только поисковик, но и она. Ну или просто Света была слишком нужна ей для того, чтобы попросить о помощи Тринадцать, чтобы с ней спорить или одергивать. Хотя вела себя девушка так, словно и не с атлантийкой и основательницей школ разговаривала. Маргарита Николаевна для неё авторитетом, кажется, вовсе не являлась. И это… пугало и странным образом восхищало одновременно.

Илина в Светином возрасте была другой. Да, тоже не стеснялась говорить, что думает, но наставницу слушалась. Сама Света ещё год с небольшим назад, до стабилизации, тоже была совсем другой. Пережитое закалило её, а Лорды… Лорды подарили уверенность в себе и надёжные тылы, которые не смог бы ей дать никто из русалок. И это прошёл только год. Что же будет, когда она проведёт с ними десятилетие? Отчасти такие перспективы Лену пугали: она боялась за крестницу, а кроме того любила ту Свету, которая осталась в прошлом, и понимать, что это они своими ошибками и решениями вырвали её из детства, было жутко.