Серебром и солнцем
Шрифт:
Мира ополовинила бутыль и довольно развязно заметила:
– Что ж, тогда пойдём в Академию, компаньон!
На мосту через Серму, в трёх шагах от парка, они остановились.
– Знаешь, что это за мост? – тихо спросил охотник.
– Третий, Красный.
– А другое название?
– Подожди. Первый, Белый – мост Анны, второй, Золотой – мост Константина, третий, Красный…
– Мост Макты.
– Среди вампиров ходит страшилка: когда он найдёт свою потерянную жизнь, все его дети станут пылью. Я могу понять Арденсов, но…
– Не будем о них. Дальше иди одна.
– К чему такая секретность?
– Крас не должен знать, что кто-то в ордене сочувствует твоей цели. И, особенно, что тебе сочувствует будущий глава.
– А тебе, Карл, зачем нужен дар? – Мира посерьезнела, как он.
– Какова твоя цель? – Мир без вампиров? Это же… мечта! Ты – охотник! Ты дал клятву! Ты должен подчиняться приказам главы и высших над ним. А ты хочешь воспрепятствовать решению покровителей, ты в сговоре с вампиршей. Это можно расценить… Это будет расценено как предательство, Хортор, если выйдет когда-нибудь наружу!
У Карла нервно дёрнулся уголок рта, охотник отвернулся от неё.
– Это не предательство, - резко сказал он. – Есть вещи…
Мира рассмеялась:
– Лира Диос, наверное, тоже так думала.
– Да, - так же резко, - может быть, ты права. Я также поставил личную цель выше общего блага. Но как раз такие-то устремления одиночек и меняют мир, мышка. Мечта, ты говоришь? Нет: Надежда… Риск велик, но Она того стоит.
– Опять бред, но красивый...
Карл не обратил внимания на эту шпильку. Облкотившись о перила, он задумчиво глядел в темную воду, и его глаза казались столь же черными и холодными, как ночная Серма. И успокоившуюся было Миру растревожил этот взгляд.
– Что случилось? - тихо, неожиданно мягко, - точь-в-точь как маленького Винсента, спросила она. Карл не ответил, повел плечом, будто отстраняясь от ее вопроса. Но через минуту, когда Мира и сама загрустила, глядясь в черную воду, вдруг попросил:
– Расскажи о Дэви.
– Что рассказать? Я все рассказала вам с Краусом.
– Ты уже шла против него однажды. Расскажи, как это: быть его врагом.
Мира поежилась, в темной воде Сермы вдруг явственно различив тусклый взгляд владыки вампиров.
– Это? Это... ужасно. Потому что ты понимаешь бессмысленность борьбы. Понимаешь... весь наш мир, он принадежит Бездне, и Дэви знает это и пользуется этим знанием. Пока он делает то, что нужно Бездне, его не победить, потому что в земле страха все - Бездна. Вот так. Ты доволен?
– Доволен. Тем, что из твоих рассуждений о Дэви ушла мистика, - Карл улыбнулся.
– А вот твоим пессимизмом недоволен. Из твоих же слов следует, что Дэви легко победить: нужно всего лишь изменить условия мира. Лишить Бездну ее власти над землей страха, и владыка вампиров станет призраком, а потом и вовсе исчезнет.
– Лишить Бездну власти? Ну-ну, удачи, - Мира усмехнулась. - Ты точно сумасшедший, - прошептала она, а сама подвинулась ближе к этому безумцу, так, что они соприкоснулись плечами. Так уверенно охотник предрекал Дэви злую судьбу, что в его словах не хотелось сомневаться. Хотелось придвинуться еще ближе... и чтобы он обнял и сказал еще раз, что Бездна лишена власти...
по крайней мере на эту ночь, на этом мосту и над этой парой...–
Она тряхнула головой, прогоняя странные мысли, и даже выдавила хриплый смешок:
– Ни смерти, ни Бездны... а ты хоть чего-нибудь боишься, Карл Хортор?
Он усмехнулся. Взгляд был прежний: холодный, задумчивый, но лицо больше не казалось ожесточенным:
– Мне неприятно находиться на мосту. Можно сказать, я боюсь мостов. Это ощущение, что под тобой ничего нет, пропасть... Только знание, что любой мост куда-то ведет, куда иначе не перейти, успокаивает.
– Странный страх...
– Моя мать бросилась с моста и утонула. Вместе с моей сестрой. Я смог вырваться, но не смог ей помешать, - вдруг жестко признался Карл.
– Наверное, вот оттуда пошел мой страх, а объяснение ему я придумал, когда повзрослел.
– Моя мать умерла при родах... меня, - почувствовав, что нужно сказать что-то для равновесия, призналась Мира.
– Я иногда думаю: можно ли сказать, что это я виновата в ее смерти?
– Эти вопросы никуда не ведут, в отличие от мостов, - заметил Карл и резко выпрямился. "Будто сбросил груз с плеч'' - подумала Мира.
– Что ж, иди. Но если он не поверит в твоё смирение… - Карл взглядом указал окно на третьем этаже. Кабинет главы ордена. Мира отступила в сторону, напуганная новым, странным тоном охотника, но он снова повернул её к себе, легонько, ласково держа за плечи.
– Латэ может попытаться тебя сломать. Тогда не слушай его, не спорь, сразу уходи. И уезжай из страны. Потом я найду тебя.
– Бежать? Вот ещё. Я еще не проиграла, охотник, - дрогнувшим голосом сказала Мира, чувствуя лишь слабость. – Ты подождёшь меня? Я скоро.
– Мира! Уже не ожидал, - глава ордена был, пожалуй, весел.
В кабинете Латэ был не один. В темноте пряталась высокая фигура. Человек сидел в кресле, и вампирша слышала спокойный стук его сердца. Одна нога незнакомца попала в полосу света. Мира отметила узкую, маленькую, словно детскую ступню в дорогом ботинке и усмехнулась про себя:
«Герцог Крас».
– Я получила ваше извещение, - сказала она главе, решив, что не захотевшего представиться Краса можно игнорировать.
– Присаживайся.
Мира, отрицательно помотав головой, осталась у двери.
– Как ты, вероятно, догадалась, сегодня мы будем говорить о даре, - голова Латэ была опущена, он не смел вздохнуть лишний раз под пристальным взглядом своего господина. Мира высокомерно пожалела его.
– Ваш владыка снова начал поиски избранного, значит, придётся и нам вступить в старинную игру.
Она только кивнула.
– «Старая сказка – опасная сказка! Мы произносим: «Избранный», «Дар» - и дверь в сокровищницу отворяется. Но золото ли блестит во тьме пещеры или это чешуя дракона; драгоценные каменья то - или слепые глаза древнего ужаса? Полно, какая сокровищница? – мы в логове чудовища!» - Знаешь, кто сказал это?
– Винсент говорил, вы любили так поучать его, - Мира осеклась. Глава ещё ниже опустил голову, отстранился от гостьи, словно не желал дальше слушать её. Сердце Краса тоже сбилось при упоминании имени Винсент.