Синие звезды

«Насколько же жалкими будут мои доказательства по сравнению с доказательствами лордов де Яновых. Как же трудно доказать то, что очевидно каждому…»

Антон вытер рукавом вытекшую из глаза слезу, негромко ответив:

– Я докажу это ради справедливого возмездия за Лику. Она была бы этим довольна, -бросив мимолетный взгляд на лежащие на столе драхмы, договорил он.

Уил рассмеялся:

— Вот ради этого ты и согласился мне помогать!

Антон недовольно взглянул на друга и, опустив глаза в пол, проворчал:

— Конечно ради этого, а деньги, деньги… –и, затеребив на своем плаще пуговицу, он протараторил: — Если удастся то, что я задумал, то верну тебе все, нет, даже больше, обещаю!

Уил усмехнулся:

— Не утруждай себя.

— И зачем ты так? Я же от чистого сердца, — недовольно буркнул Антон, беря со стола набитую блестящими драхмами сумку, оценивая ее содержимое глазом знатока. — Мог бы довериться своему единственному другу и дать сразу всю сумму…

— Остальное получишь после суда, — отрезал Уил, чувствуя, как полыхает внутри ярость от предстоящего завтра заседания.

— Как будто бы я по-другому не приду, — обиженно проворчал Антон. — Ты же знаешь, как была дорога для меня Лика.

Но Уил лишь усмехнулся, ничего не ответив старому другу. Тот, махнув рукой, вышел на улицу, проворчав:

— Зря ты так. Я же от чистого сердца.

Уил взглянул на лежащие под столом, завернутые в материю драхмы, которые он взял у ростовщиков, навсегда распрощавшись со своим домом.

— Мы будем жить здесь? Здорово! Какой ты у меня молодец! Лучшего дома ни найти во всей Лиции! — прижавшись к нему, словно ребенок, радостно прокричала когда-то Лика.

Он смущенно отвернулся, взглянув на стоящий в зарослях крапивы, покосившийся на один бок дом, сколоченный из гнилых досок, неприятно скрипящих от любого порыва ветра.

«А теперь и его не будет, места, в котором прошла наша жизнь» еле сдерживая слезы, подумал Уил, пред глазами которого промелькнуло радостное лицо Лики с растрепаннымибелыми волосами.

«Чего бы мне это ни стоило, но я не дам осквернить память о тебе. Они понесут заслуженное наказание за твое убийство» — обращаясь к покойной жене, подумал он.

Уил закрыл слипающиеся от недели бессонных ночей глаза и, слушая свистящие за окном порывы ветра, задремал, понимая, как много сил ему понадобится завтра, чтобы осуществить по истине невозможное, доказав правду, добиться справедливости.

Бледно-голубые снежинки, окрашенные от висящей в воздухе аквоморовой дымки, неярко блестели в морозном воздухе, медленно опускаясь на безлюдные улицы предрассветной Лиции.

Уил поежился от холода, сильнее закутываясь в те грязные тряпки, лохмотьями свисающие с его тела, которые когда-то звались одеждой.

Мальчик тяжело закашлялся, вдохнув стоящий, словно густой туман, синий дым, выходящий из труб расположенного рядом завода.

Он в который раз подвинул смешанные со снегом аквоморовые отходы, неприятно захрустевшие под ногами, и внимательно всмотрелся в лежащий перед ним мусор, ища то, что ему нужно.

— Может хватит? — жалобно прохныкала Лика, — Я замерзла!

Уил недовольно взглянул на ее осунувшиеся за эти полгода скитаний лицо.

– Нет, — проворчал он, топнув ногой, словно упрямый ослик — Я все равно найду ее, и бессмертные лионджи вернут нам наших родителей!
– на последних словах мальчик закашлялся, содрогнувшись всем телом.

— Родители снятся мне каждую ночь, -чуть не плача, прошептала Лика, а проснувшись…

— Когда я найду Слезу Акилина, — проворчал, закашлявшись, Уил, — сон станет явью. — И он сплюнул вышедший из груди тугой синей сгусток.

Девочка сокрушенно покачала головой:

— Мы умрем раньше от этой синей гадости, она, словно червяк, съест нас изнутри.

Он погладил Лику по голове перепачканной в аквоморе рукой, отчего посинели ее белые волосы:

— Верь всем сердцем, и Акилин нас услышит.

Лика тяжело вздохнула, вытирая грязными ручонками вытекающие из глаз слезы:

— Мертвых не оживить.

– Еще немного, еще капельку, и Акилин сжалиться над нами, — произнес Уил, вновь пробегаюсь глазами по лежащему под ногами мусору.

— Пошли лучше согреемся, — прошептала девочка, взглянув на его покрытую мурашками спину. — И нам нужно раздобыть, что мы сегодня будем есть.

— Пойдем, пойдем, -проворчал Уил, распихивая ногами новые кучи мусора.

— Ты замерз, -настойчиво произнесла она, но мальчик, чувствуя горящую внутри досаду от невозможности возвратить прошлое, отмахнулся от Лики.

С каждым днем он все сильнее убеждался, насколько по-детски наивные его мечты. Но ни как не решался признаться себе в этом.

Послышался топот патрулирующих ночную Лицию стражников. Один из них, молодой паренек с белыми, как у Лики, волосами взглянул в их сторону:

— И откуда только берутся эти беспризорники?

— Нарожают всякие пьяницы детей, а потом заботы об их воспитании хотят на Вистфалию скинуть, — сплюнув, проворчал напарник.

Уил вспомнил, как наорал и, намахнувшись, словно на бродячих собак, прогнал их такой же стражник из Городской расправы.

«Твари», — подумал мальчик, увидев пред глазами лицо погибшей матери, которую тот назвал пьяницей.

— И почему их нельзя сразу в Аквоморий отправить, только заразу разносят, — зло проворчал тот же стражник, проходя мимо.

— Уил, возвращайся, пошли погреемся! — прохныкала сзади Лика.

Мальчик повернулголову, и боковым зрением заметил, как что-то блеснуло голубым светом в груде сваленного здесь мусора. Он рванул туда, чувствуя, как с оживлением затрепетало все его существо. С замершим от волнения сердцем он поднял находку и через несколько секунд разочарованно плюхнулся на холодную землю, не имея сил шевелиться, чувствуя, как разлетелись, разбившись в дребезги, его детские мечты и надежды. В руках он держал осколок разбитой дорогой вазы, который отражая падающий на него свет, переливался нежно-голубым цветом.

— Уил, — услышал он сзади жалобный голос Лики, но, чувствуя себя полностью опустошённым, даже не повернул головы. Он лишь сильнее сжал в руках находку, которая впилась в его кожу, отчего на ней показалась тонкая струйка алой крови.

Сзади раздался шум, одна из балок строящегося нового цеха аквоморового завода, затрещав, зависла над тем местом, где стояла Лика. Девочка дернулась в сторону, но, зацепившись ногой о камень, плюхнулась, растянувшись на земле.

Уил в ужасе наблюдал, как медленно сползает бетонная конструкция, и, выронив находку, он, не помня себя, кинулся к Лике. Он схватил плачущую, перепачканную в синей грязи девочку и отскочил вместе с ней в сторону. Балка, издав пронзительный хруст, с грохотом упала в то место, где только что находились дети.