Синие звезды
Шрифт:
Уил, чувствуя, как от волнения бросает в жар, протараторил:
— Я думаю, вы читали в Вистфальских вестях о том, что лорд де Янов младший, загубивший и покалечивший неделю назад на площади Акилина кучу жизней, был признан невиновным в связи с болезнью.
Лекарь усмехнулся:
— Ничем помочь не могу, не думаю, что мои коллеги ошиблись, решив, что лорд де Янов младший болен Синей чахоткой.
Уил вскочил со стула:
— Моя жена погибла от рук этого негодяя, я прошу вас написать лишь правду. Вы дали клятву лекаря!
— Я давал клятву лечить людей, -проворчал де Авреаль, — а не писать какие-то там
Уил, с силой хлопнув дверью, вышел на улицу.
«Одни трусы и подлецы», -сжав кулаки, так что побледнели костяшки пальцев, яростно подумал он, чувствуя, как отчаяние от бессилия доказать правду, сжимает сердце, лишая сил двигаться.
Уил свернул за угол, наткнувшись на одного из бродячих торговцев, который, приветливо улыбнувшись, произнес:
— «Вистфальские вести» не желаете?
Уил бросил беглый взгляд на газету, которую тот держал в руках, прочитав напечатанный на обложке заголовок:
«Интервью с главой Синего госпиталя, заслуженным лекарем Вистфалии де Лангельком, разоблачение распространяемых о работе Синего госпиталя сплетен».
Кинув продавцу медную монету, он скомкал газету, положив в карман.
— Три дня прошло. Я же говорил, ты не сумеешь найти лекаря, а суд уже послезавтра. — проворчал Антон, каждый день встречающий его на пороге дома.
Уил усмехнулся:
— Если понадобится твоя дорогая помощь, я сообщу.
– За десять тысяч драхм ты не найдешь такого превосходного свидетели, как я! — прокричал в след Антон, но Уил не дослушав, захлопнул перед его носом дверь и, плюхнувшись на диван, раскрыл только что купленную газету:
«Сегодня мне выпала огромная честь взять интервью у одного из самых уважаемых людей не только Лиции, но и всей Вистфалии, который в непомерных трудах борются со страшнейшей болезнью нашего времени — Синей чахоткой, спасая тысячи людей от неминуемой смерти» — редактор де Филомель
«Не преувеличивайте, мы лишь выполняем свой долг. Разве хоть один добропорядочный человек смог бы поступать иначе?
– лекарь де Лангельм.
«Уважаемый де Лангельм, конечно, мне стыдно даже произносить подобную чушь, но находятся люди, которые распространяют всевозможные грязные слухи, говоря, что якобы не заплатив драхму, человек, даже умирая, не сможет получить помощи в Синем госпитале» — редактор де Филомель.
«Не знаю, кто и зачем распускает о нас подобные сплетни. Подумайте сами: разве я, как человек, давший клятву именем самого Акилина помогать каждому, обратившемуся ко мне больному, смогу заниматься вещами, о которых вы говорите, или буду защищать лекаря, который занимается подобным? Никогда в жизни! Совершив такой, мягко говоря, нелицеприятный поступок, лекарь не только раз и навсегда будет выгнан из нашего братства, но и до конца его дней имя подобного „лекаря“ будет покрыта не смываемым позором»– лекарь де Лангельм
«Разумеется, так и есть. Работа лекаря вообще очень не благодарная: когда у людей умирает кто-то из родных, они стараются найти виновного, и обычно этим виновным оказывается тот, кто не покладая рук боролся за его жизнь» — редактор де Филомель.
«Тут вы как нельзя правы, людское горе многое может объяснить. Только я не понимаю одного: зачем распространять
какие-то там сплетни? Разве не проще прийти ко мне и высказать свое недовольство, чтобы я имел возможность принять меры, если это необходимо?» — лекарь де Лангельм.«Вы достаточно занятой человек, да и недовольство, как правило, основано лишь на выдумках и слухах, ничего не имеющих общего с действительностью» — редактор де Филомель.
«Конечно, я занятой человек, но такова не было ни разу, чтобы я отказался принять пришедшего ко мне человека. А уж тем более отказался осмотреть больного. Это немыслимо. Хотя о чем тут говорить, людские сплетни не знают границ. Я тут недавно слышал, как некоторые люди на полном серьезе утверждали, что якобы мы даем ложные заключения о болезни преступников, чтобы те избежали заслуженного наказания» — лекарь де Лангельм.
«Такие сказки еще нужно суметь придумать…»
Уил оторвался от чтения и, с силой сжав челюсти, так что послышался скрежет зубов, скомкал газету.
«Вот с тобой мы и поговорим лекарь де Лангельм»-зло подумал он.
— Никого лично осматривать не буду!
– бросил с порога сидящий за столом де Лангельм.- Выйдите отсюда!
Уил приблизился к его столу и, встретившись с де Лангельмом взглядом, произнес:
— Две недели назад моя беременная жена погибла под копытами лошади де Янова младшего, которого ваши лекари признали больным.
— А что вы от меня-то хотите? Он был признан больным, черт побери, потому что он болен, — брызгая слюной, выругался де Лангельм.
Уил усмехнулся:
— Вы дали клятву Акилину, хоть бы так нагло не выручали мерзавца.
Главный лекарь стукнул кулаком по столу, закричав:
— Не несите чушь! Никто ни кого не выручает! Если человек болен, мы и пишем, что он болен!
— Задыхающийся от Синей чахотки человек смог самостоятельно уйти с площади Акилина?
— Я этого не видел, — проворчал де Лангельм. — Я лишь своими глазами видел, как лорд де Янов младший задыхается, и я, так же как и любой лекарь, если понадобится, подтвержу это вновь, — и, скривив рот в усмешке, добавил: — и я, разумеется, не буду давать ложного заключения, под чьим бы то не было давлением.
— Именно этим вы и занимаетесь, -чувствуя прилив жара к голове, прокричал Уил.
— Если вы пришли лишь для того, чтобы сказать подобную чушь, то покиньте мой кабинет. Идите и дальше распространяйте свои лживые сплетни, если вам так хочется, -проворчал де Лангельм, уткнувшись в бумаги.
Уил вышел на улицу, чувствуя, как, словно дым после костра, развеиваются остатки надежды на достижения справедливости.
Антон с жадностью смотрел на лежащие на столе драхмы, тускло переливающиеся золотистым светом.
– Это лучшее решение, что ты мог принять, — произнес он, облизнув пересохшие губы.
— Лучше и не придумаешь, — усмехнулся в ответ Уил.
— Я докажу что угодно! — с энтузиазмом воскликнул Антон, еще раз бросив взгляд на лежащие на столе драхмы. — Лучшего свидетеля ты бы не сумел найти во всей Вистфалии. Ты же знаешь, как я умею убеждать людей в своей правоте, даже если это откровенный вымысел! Я смогу преподнести его так, что люди просто не смогут в нем усомниться!
— Я хочу доказать лишь правду, — огрызнулся Уил, тем временем подумав: