Синие звезды

«Этот случай не остался незамеченным. Помню, как свободные издательства один за другим печатали интервью с матерью „невинной жертвы, убитой злодеями Городской расправы. Она уверяла, что якобы блюстители закона, не имели ни единого доказательства вины ее сына и таким чудовищным методом хотели его заставить оклеветать себя“ — редактор вистфальских вестей де Фонмель.

«Возможно, она и верила в то, что говорила. Но вистфальские лекари были иного мнения. Пытками там и не пахло. Все травмы дело рук самого погибшего» — магистр городской расправы, лорд де Онгер.

Алекс резко смолк. И, подняв глаза, обвел взглядом сидящих за столом.

— Вот же урод! — нарушив тишину, с жаромвоскликнул Филипп.

— Лицемерная тварь! — поддакнул редактор.

Альберт лишь тихонько вздохнул, понимая, к чему клонит глава их братства.

Переждав, пока за столом стихнет гомон, Алекс с нотками торжественности в голосе заговорил заготовленную речь:

— Собаки Никоса думают, что они защищены законом. Им кажется, что справедливое правосудие за творимые ими злодеяния их не настигнет. Никогда. Они ошибаются, — на лице Алекса промелькнул хищный оскал. — Нет ни в зале суда, и ни в королевской темнице, а где-то в глухой подворотне мы, словно бесшумные тени, совершим месть. И этот глубокий разъедающий душу страх будет преследовать нерадивого чиновника, стоять перед его глазами каждый раз, когда он осуществляет свое гнусное дело.
– Алекс перевел дыхание, подняв хищный взгляд на других членов братства: — За совершенные злодеяния против своего народа для николовского приспешника лорда де Онгера может быть лишь одно наказание — смерть. Кто считает также?

Один за другим, не нарушая тишины, члены братства поднялись со своих мест.

Лишь Ферон, опустив глаза, остался сидеть за столом.

— А ты? — Алекс бросил грозный взгляд на сжавшегося в стол Ферона, словно родитель, отчитывающий провинившегося ребенка. — Ты поддерживаешь этого негодяя? — тем же ровным голосом спросил Алекс, хотя в нем слышался еле скрываемый гнев.

— Я считаю, мы не можем рисковать и тратить силы на каждого мерзавца, — не решившись поднять глаза на главу братства, промямлил себе под нос Ферон.

— Никос лишь вишенка на торте. Мы должны быть мечом, карающим преступников. Только тогда за нами пойдут массы, когда почувствуют, что мы сильнее тирана. Или ты не хочешь, чтобы наше братство добилось успеха?

— Я против бессмысленных жертв, — подняв дергающиеся глаза на Алекса, промямлил Ферон.

– Бессмысленных жертв? — потеряв самообладание, вскричал Алекс.
– Мой отец пытался бороться с негодяями по их же правилам. Он был лучшим адвокатом из когда-либо живших в Лиции. И за это люди тирана лишили его жизни. А дед, переживший правление Карла Жестокого, сохранивший рассудок в Аквоморовом аду, не вынеся известия, сжег себя вместе с нашим имением, — постепенно, восстанавливая самообладание, закончил Алекс де Пантель.

— Может быть, стоит сначала свергнуть тирана, а уж потом судить всех виновных? — ища поддержку у других членов братства, промямлил Ферон.

— Смертный приговор вынесен, и он будет исполнен, — холодно ответил Алекс. — А ты, если тебя не устраивают наши методы борьбы, можешь уходить. Но знай, я уничтожу любого, кто решит встать у нас на пути, даже бывшего «брата».

– Алекс, о чем ты говоришь? — отдернул его Альберт. — Мы все дали клятву верности нашему великому делу!

— Тиран больше всего и желает, чтобы мы перегрызлись между собой — поддержал друга Филипп.

Алекс, слегка смутившись только что сказанных слов, смолк, недовольно глядя на друзей.

– Каждый «брат» имеет право на свое мнение, мы не должны уподобляться тирану, -с жаром воскликнул Альберт.

— На сегодня собрание окончено. Приговор в исполнение приведу я сам, — завершая собрание, холодно произнес Алекс.

И члены братства один за другим бесшумно выскользнули на закрытую ночным сумраком улочку Лиции, с тревогой вглядываясь в темноту.

— Нас осталось всего пять человек, пять свободных человек, которые закончат торжество тирана, — взяв друга за руку, прошептал Филипп.

Альберт поднял взгляд на аквоморовую дымку, медленно застилающую ядовитым дымом столицу.

— Любая даже самая темная ночь рано или поздно закончится, вопрос лишь в том, кто сможет дожить до утра, -крепко сжав руку другу, прошептал он в ответ.

Лорд де Онгер вышел из Городской расправы и, распрямив затекшую за день спину, двинулся к своей бричке. Прошел еще один рутинный день, день, покалечивший чью-то жизнь…

Кучер был ему не знаком.

— А где Шольн? — проворчал лорд де Онгер, садясь в бричку.

– Ему нездоровится. Он попросил его подменить, — хищно оскалившись, ответил светловолосый кучер, и лорду показалось, что он его уже где-то видел.

«Где же я его видел?» — прокручивая в голове воспоминания, подумал де Онгер.

Кучер, что есть мощи, гнал лошадей, заставляя мелькать проносящиеся за окном городские пейзажи.

Неизвестно почему, но при виде хищного оскала этого светловолосого молодого человека, в сердце лорда закралась необъяснимая тревога.

— Давай помедленнее, болван, — проворчал де Онгер. — Не люблю, когда гонят.

Но кучер лишь хищно ухмыльнулся в ответ.

Бричка, что есть мощи, неслась в ночную тьму.

— Черт побери, куда ты едешь? — покраснев, выругался лорд, но кучер так и не удостоил его ответом.

Бричка резко затормозила рядом с какими-то развалинами.

— Мы приехали, — усмехнулся кучер.

— Куда приехала? Ты что творишь? — стараясь скрыть внутреннюю дрожь, прокричал де Онгер.

Кучер, достав что-то из-под одежды кинжал, медленно приближался к нему.

И в этот момент лорд де Онгер вспомнил, где он видел этого человека. «Разыскивается опасный преступник», на него смотрело нарисованное на тысячи плакатов лицо.

– За совершенные вами злодеяния народ Висфалии приговаривает вас к смерти! — с блеском в глазах торжественно произнес Алекс де Пантель.

И лорд де Онгер, застыв на месте, лишь молча наблюдал, как холодная сталь пронзает его сердце. Так пронзит сердце каждого негодяя сталь Народного мстителя Алекса де Пантеля!

А где-то в канаве тем временем лежал окровавленный труп кучера Шольна, лишившегося жизни лишь за то, что оказался незначительной помехой в осуществлении великого праведного дела.

Глава 7. Уил

Бледно-серый туман обволакивал все вокруг, скрывая стоящую в нескольких шагах супругу, которая, словно призрачная тень, то и дело ускользала от него.

— Лик, стой! — в сотый раз, что есть мочи, прокричал Уил, до хрипоты сорвав голос.

Никто ему не ответил. Кругом была мертвая тишина.

Бледный силуэт девушки, вновь мелькнув, растворился во мраке.

«Черт побери, сколько можно?» — выругался себе под нос Уил.

– Не так быстро! Лика, постой, вернись назад! Куда ты? — не помня себя, кричал он. И что есть силы, бежал к тому месту, где, точно из-под земли, на несколько секунд, просвечиваясь сквозь серую дымку, возникал фантом.