Синяя летопись. История буддизма в Тибете
Шрифт:
прервал изложение Учения и отправился в Сэрчаг. Оставшись несколько недовольным, он
помолился Дампе, увидел его во сне и получил предсказание. []30б] Завершив ученье, он
отправился в Дэчентэн на встречу с Дхармасвамином Гёцанпой. Как только он добрался до
монастыря, у него возникло понимание учения одновкусия (экараса). Он выслушал все
тайные наставления
запечатлелись в его уме. Однажды он сказал Гёцанпе:
— Я собираюсь отправиться в Шамбалу и там устранить свои сомнения в связи с
некоторыми трудными моментами в Калачакре.
Гёцанпа ответил:
— У тебя нет кармической связи с Шамбалой, но есть кармическая связь с Уддияной.
Отправляйся туда! Что это за трудные моменты в Калачакре?
Он ответил:
— То-то и то-то, — упомянув некоторые из них.
Тогда Гёцанпа объяснил их ему, а он в удивлении воскликнул:
— Драгоценный Дхармасвамин, ведь Вы не изучали систему Калачакры. Как Вы стали
таким большим знатоком Калачакры?
Гёцанпа отвечал:
— Когда я жил в Шри-ри, мне в видении явилась красная женщина и дала книгу,
которую я проглотил. С тех пор нет ни одной книги, переведенной на тибетский, которую бы
я не понимал.
— Тогда молю даровать мне посвящение Калачакры. Гёцанпа
сказал Ургьенпе:
— О, ачарья, сын Ламы (Чоцюн)! Тебе следует молиться и понять свои сны. Тогда он
помолился и увидел во сне Драгоценного Дхармасвамина в виде
Дуйхорвы Сангье Дорже, даровавшего ему обширное посвящение Калачакры. На следующее
утро он отправился к Гёцанпе, и тот спросил у него:
— О, ачарья, Сын Ламы, ты удовлетворен? Он
ответил:
— Поистине удовлетворен! У кого Вы изучали ритуалы?
Гёцанпа ответил:
— Дакини научили меня!
После этого Ургьенпа получил разрешение идти в Уддияну. Сначала отправился в
необитаемую северную пустыню, чтобы предаться созерцанию. Сосредоточенность его ума
возросла, и он вспомнил забытые учения. Он ушел в Тисэ (Кайласа) и некоторое время
учился там. Затем через Map-юл (Ладак) и Рачан с пятью спутниками добрался до
Джаландхары (низовья долины Кангра). [131а] После этого часть спутников вернулась
1 Кармашатака. — D, 'DUL, № 4118.
назад, а он с Пэлле продолжил путь. Ему пришлось пройти много опасных путей. Однажды
монгольские всадники связали его поясом для созерцания и побили. На момент он потерял
сознание, но затем вскочил и исполнил танец, испуская громкие крики, и они сказали:
— Это, должно быть, сиддха1. И
спросили его:
— Есть у тебя жена и дети?
На берегах большой реки у него было видение, как небо и небеса перевернулись. С
помощью своей силы аскета (вира-чара)2 он преодолел все эти препятствия и добрался до
Думаталы в Уддияне. Там Ваджрайогини (Ваджраварахи) в облике дочери-проститутки
преподнесла ему чашу острой приправы, благословив его, и этим все оставшиеся
оскверняющие элементы его прежних кармических деяний были сначала удалены, а затем
уничтожены, и он смог овладеть смыслом Триваджры3.
Затем Ваджрайогини явила свой подлинный облик и даровала Ургьенпе устные
наставления. После этого через Кашмир (Каче) он отправился в обратный путь. Царь
Кашмира отправил вдогонку около 30 человек убить его4, но хотя они встретили Ургьенпу на
дороге, он и два его спутника остались невредимы. Вернувшись в Тибет, он узнал, что
Дхармасвамин Гёцанпа умер (в 1258 г.), повелев не воздвигать изображений. Но Ургьенпа
сказал:
— Меня не было, когда он дал такой приказ. — И создал несколько изображений.
После этого в год Железа-Курицы (1261) Учитель с многочисленными учениками
отправился в Ваджрасану (Доржедэн). Когда он созерцал дерево Бодхи (Бодхи-врикша), у
него проявилась самопроизвольная самвритти-бодхичитта. Он подумал: «Когда-то
Дхармасвамин Гёцанпа сказал, что через 12 лет я достигну должного опыта созерцания.
Должно быть, это и есть!»
Во время его пребывания в Силвацэле (Шитаване) местное божество вызвало у него на
теле большую язву. Он вскрыл ее ножом и выпустил гной. Затем выполнил янтру и
мгновенно залечил рану. Позже он подавил это местное божество и всякий раз, когда
совершал ритуал черной магии, это божество являлось ему на помощь. [1316]
В Ваджрасане бог Ганапати совершил магический ритуал, но он не повредил ему, а
позднее был принят им как благодетель. С тех пор Ургьенпа стал великим йогом, подобным