Синяя летопись. История буддизма в Тибете
Шрифт:
сильное отвращение к миру и выбросил свои магические принадлежности и
жертвоприношения, а также сосуд с кровью. Его ученики решили, что Учитель помешался, и
умоляли его не поступать так. Но кроме того, что он отбросил греховные поступки, т.е.
магию, он не достиг никаких результатов.
В 26 лет Шан Ринпоче прочитал «Ратнакуту» и преисполнился глубокой веры. Он
получил полное монашеское посвящение от упадхьяи кальянамитры Карповы, ачарьи
Табхарвы
Целый год он занимался созерцанием, не покидая своего места, сидя и выпрямившись. За
исключением времени переодевания, он не развязывал свой пояс и читал вслух
«Трискандхака-сутру»4. Соблюдая эту практику, он посетил Пэла Гало, приехавшего в Сог.
Лишь увидев его лицо, он преисполнился верой и попросил дать наставления по созерцанию,
а Гало сказал ему:
— Сначала тебе следует решиться достичь состояния Херуки в этой жизни. Услышав это,
Шан Ринпоче решил, что Учитель дарует ему чистый завет
мантраяны. Позднее он увидел, что был прав. Учитель даровал ему посвящение в мандалу
самадхи (ting-nge-dzin-gyi dbang) и в мандалу, изображенную разноцветной каменной пылью,
или раджа-мандалу (посвящение в Калачакра-тантру). Он также даровал ему метод
пранаямы, Шадангу и проч. Он созерцал все это и заработал головную боль. Тогда Учитель
сказал ему: «У тебя голова болит из-за болезни. Тебе надо есть кости и мясо (Шан был
1 Цзонхава, Пагмодупа и Шан Ринпоче названы Тремя драгоценностями Тибета.
2 Т.е. простиранием перед святыми изображениями и хождением вокруг священных предметов.
3 Праджняпарамита-санчая-гатха. — G, SPH, № 13.
4 Арья-Трискандхака-нама-махаяна-сутра. — G, MDO, № 284.
вегетарианцем), а когда вылечишься, можно будет не есть этого».
И Шан занялся созерцанием в уединенных местах в своей родной деревне. Но его часто
беспокоили демоны, и он заразился так называемой зародышевой болезнью. Гало был
далеко, и поэтому он сначала послал письмо Ерпаве, который прислал ему ответ,
написанный на куске дерева: «Если это не поможет, то приходи в следующее новолуние».
Позднее он встретился с ним, и Ерпава даровал Шану упаямаргу Наропы. Он занялся
этим созерцанием, и в ту же ночь у него появился внутренний жар. Тогда он решил, что
Учения, которыми он занимался раньше, были загрязнены мирскими мыслями, и покаялся
в этом Учителю. Потом терпел холод и голод и проводил время в уединенных обителях.
Через три года он снова встретился с Гало и получил от него остальную часть
наставлений. После этого жил в Донбу и в других местах, был усерден и достиг хороших
результатов в созерцании. В 33 года встретил ачарью Гомпу, который даровал ему «Lhan-cig
sKyes-sbyor» (известный текст школы дихун). Он созерцал по нему и развил силу мудрости.
Он считал, что понял смысл многих слов в тексте писания, но ачарья Гомпа сказал:
— Вся эта мудрость известна как различающая. Созерцай без различения. [137а]
Шан ответил:
— Я принял это за благословение.
Затем он созерцал и впервые понял природу Высшей Сущности (таттвата). Он понял
сансару и нирвану, бхуми и маргу (ступени Пути), карму и картри (деятеля) без основания
и корня. Глубокие учения, которые он раньше излагал другим, тоже приобрели теперь
подлинный смысл. Он преисполнился радости и бил в барабан. Шан рассказал об этом
ачарье Гомпе, и тот сказал:
— Действительно благословенна эта кагьюпинская линия! Такое и в самом деле
случается! Да, это мгновенное достижение!
Несмотря на такое понимание, временами он замечал, что оно то уменьшалось, то снова
возрастало. Тогда он снова созерцал по системе упаямарги и наблюдал значительное
улучшение.
Однажды Шан встретил ламу Велкаву и получил наставления, улучшившие его
сострадательность, милосердие (майтри) и бодхичитту, после чего достиг духовного
прозрения. Он строил вихары и большие статуи. Нужные материалы он либо получал у
определенных людей, либо другие давали ему, а кое-что он доставал, используя силу. К тем,
кто не повиновался его приказам, он посылал солдат и заставлял их. Так он демонстрировал
разные деяния сиддха, в которые было трудно поверить. Шан сам рассказал об этом в
наставлениях, данных Чово Лхацюну:
— Ум мой далек от мирского. Связь между мной и миром была полностью разорвана. Я
полностью сосредоточился на небесной природе непроисхождения. Много лет прошло с тех