Сказания о Тёмной Реке

— Правила могут быть нарушены, — произнёс Патриарх. — За последние сто лет Тёмная река преступила немало законов, но лишь при условии, что нарушители обладали достаточной мощью. Я могу пойти на это сегодня и лично провести церемонию твоего наречения. Однако если ты не сдержишь своих обещаний, я сам лишу тебя жизни через шесть лет.

Патриарх с лёгкостью оттолкнул Му Цзыжи в сторону.

— Умереть от моей руки будет в сто раз больнее, чем от чужой, — добавил он.

— Благодарю вас, Патриарх, за вашу доброту. Мы оба желаем присоединиться к клану Су, — произнёс Су Мую медленно и торжественно.

Патриарх обернулся, чтобы взглянуть на главу клана Су, который стоял на возвышении. Су Цзинхуэй поднялся и, разведя руки в стороны, провозгласил: «Клан Су приветствует вас обоих!»

— Ты уже думал о том, какое имя ты хотел бы взять? — спросил Патриарх.

Су Мую поднял голову и, глядя на Великого Старейшину, ответил: «Я хотел бы, чтобы меня называли Су Мую».

— Почему? — с добродушной улыбкой спросил Патриарх.

— В тот день, когда моя семья была убита, мой отец посадил меня в деревянную бочку. Я плыл вниз по течению к этому месту. Был вечер, и шёл небольшой дождь, — медленно произнёс Су Мую.

— Хорошее имя, — Патриарх сделал шаг вперёд, чтобы взглянуть на Су Чанхэ, лежащего на земле, склонив голову. — А ты? Как бы ты хотел, чтобы тебя называли?

— Су Чанхэ, — процедил Су Чанхэ сквозь стиснутые зубы.

— Су Чанхэ, — произнёс Патриарх, обернувшись. Его охранники раскрыли над ним чёрные зонты и повели прочь. — Это весьма амбициозное имя.

Окружённый стражами, Патриарх отошёл на безопасное расстояние. Су Муюй, как и все присутствующие, наблюдал за ним, ожидая последних слов Патриарха. Только после них церемония наречения могла считаться завершённой.

И вот, когда фигура Патриарха почти скрылась из виду, они услышали его слова:

— Отныне вы, Су Муюй и Су Чанхэ, становитесь официальными членами клана Су Тёмной Реки!

— «Знак двойного солнца — символ процветания и сияния. Чанхэ означает «вывести тёмную реку из мрака на свет», — произнёс Су Чанхэ, пробуждаясь от долгого сна в повозке и вспоминая давние события.

Су Чжэ, его спутник, сидел рядом и неторопливо жевал бетель. Увидев, что Су Чанхэ очнулся, он с улыбкой спросил: «Ты так крепко спал. Что тебе снилось?»

Су Чанхэ стёр пот со лба и провёл рукой по своим аккуратным усам: «Это были не сны, а лишь воспоминания о далёком прошлом, когда мы с Су Мую были ещё безымянными».

— «Это было действительно давно. Тогда я обучал вас обоих искусству фехтования. Ты был шумным, а маленький Мую — спокойным, и я не мог понять, как вы оказались вместе», — сказал Су Чжэ.

— «Можно сказать, что Патриарх спас нам жизнь. Теперь же я тщательно разрабатываю план по его поимке по приказу Главы Клана», — усмехнулся Су Чанхэ, обращаясь к самому себе. — «Это считается предательством благодетеля?»

— «Молодой человек, у тебя нет чести», — произнёс Су Чжэ, поднося трубку к уху.

— «Что ж, ничего не поделаешь. В те времена наставники стремились воспитать из нас бесчувственных воинов», — ответил Су Чанхэ, равнодушно пожав плечами. — «То, что я делаю теперь, можно считать проявлением признательности за заботу, оказанную мне Патриархом!»

— «Когда речь заходит о бесстыдстве, клан Су — номер один!» — произнёс Су Чжэ с гордостью, подняв большой палец вверх.

— «Дядя Чжэ, у тебя есть друзья?» — неожиданно спросил Су Чанхэ.

— «Когда-то были, но теперь их нет», — Су Чжэ медленно выпустил облако дыма.

— «А как насчёт семьи? Ты ведь настоящий ученик Тёмной Реки — наверняка в твоём возрасте ты был бы женат и имел детей?» — с любопытством спросил Су Чанхэ.

— «Да. Их тоже нет», — на лице Су Чжэ промелькнуло выражение. — «Когда-то у меня была дочь. Хрупкая, как резной нефрит, прелестная, как фарфоровая кукла».

— «Мне жаль это слышать», — произнёс Су Чанхэ, не желая продолжать разговор. Он слегка приподнял занавеску кареты, впустив свежий весенний ветер, смешанный с каплями дождя, которые освежили его душу.

— «Опять дождь», — заметил Су Чжэ, слегка прищурившись.

— Любопытно, не было ли подобного дождя в тот вечер, когда Су Мую, подобно странствующему духу, плыл по тёмным водам реки в деревянной бочке? — произнёс Су Чанхэ, предаваясь размышлениям.

Акт второй: Дождь

«Вслушиваясь в монотонный шум дождя, не смолкающий всю ночь в тесной башне,

По утрам в безлюдных переулках можно увидеть торговцев цветами».

Город Цзюсяо

«Уничтожаю всякую несправедливость, возношусь с тобой на девятое небо» — так это и есть город Цзюсяо, где поэт-фехтовальщик прославился одним ударом меча? — воскликнула Бай Хэхуай, приподнимая занавеску кареты и с любопытством разглядывая город.

Несмотря на то, что со времён правления поэта-фехтовальщика прошли столетия, город всё ещё хранит память об эпохе поэзии, вина и фехтования на мечах. Маленькие ларьки, торгующие оружием, усеивают улицы, а девушки, продающие цветы, носят на поясе изящные деревянные украшения с мечами, на каждом из которых вырезаны изысканные стихи.

«Север упражняется с мечом, Юг владеет клинком — эта традиция началась с Поэта-фехтовальщика, жившего в эпоху основания», — произнёс Патриарх мягким голосом, как дедушка, рассказывающий сказку своей внучке. — Тогда из всех странствующих воинов девять из десяти хотели стать Поэтом-фехтовальщиком, а оставшаяся десятая — выйти за него замуж.

— Мне также доводилось слышать об этой истории. Мой наставник поведал мне, что все юные фехтовальщики стремятся посетить город Цзюсяо в надежде ощутить поэтический замысел меча, который, согласно преданию, расколол девятое небо. И даже спустя столетия это стремление не ослабевает.

Бай Хэхуай подняла глаза к небесам.

— Интересно, какой меч способен на подобное?

— Раскол девятого неба — это лишь легенда. Согласно историческим хроникам, когда Поэт-Мечник своим последним ударом поверг Демона Меча, его меч разогнал все облака на небе. После того как Демон Меча был повержен, а Поэт-Мечник улетел на своём мече, в городе Цзюсяо десять дней подряд шёл сильный дождь. Для северного города десятидневный дождь — это событие, не имеющее прецедента, которое заставило людей говорить, что меч Поэта-Мечника пронзил небеса и «расколол девятое небо», — пояснил Патриарх.

Бай Хэхуай кивнула и перевела взгляд на меч Спящего Дракона, лежавший рядом с Патриархом.

— Вы тоже мастер меча, Патриарх. В юности вы мечтали побывать в городе Цзюсяо? — спросила она.

Патриарх задумался на мгновение, а затем покачал головой.

— Мечи обычных людей — это мечи, но мечи Тёмной реки — лишь орудия убийства. Кроме того, в юности я не использовал меч — я овладел искусством фехтования лишь позже.

— А что насчёт Су Мую? — спросила Бай Хэхуай. — Заинтересует ли его эта легенда?