Служу России!
Шрифт:
И были даже мысли о том, что мне не стоило бы светиться подобными знаниями. Однако прямо сейчас немалые средства, которые могли бы пойти на строительство флота, обучение новых экипажей, направляются на Камчатку, в сторону Аляски, в дельты Оби, Лены, Колымы.
Героические люди, которые могли бы заниматься и другими исследованиями, например, Америки, либо составить элиту русского военного флота, тратят годы своей жизни, кладут на алтарь научных исследований своё здоровье, судьбу, чтобы узнать лишь только четверть, или того меньше, что уже есть на этой карте.
— Я понимаю, господа, что это может прозвучать неправдоподобно, но я нашёл карты
И вновь тогда установилась тишина. Казалось, что замолчали в одночасье все посетители трактира. И я грешным делом подумал, что гости трактира, порядка двадцати человек, слышали наш разговор. Но нет. Мужчины обратили внимание на выход в зал трактира Марты.
— Вы можете использовать карту, но не говорить, что ее дал вам я. Если информация на карте будет подтверждаться, то это может спасти и жизни исследователей, и время на их исследования. Передайте карту кому следует, кто прямо сейчас рискует жизнью и занимается исследованиями, — сказал я.
Конечно, скепсиса было немало. Однако, мичманы взяли карту. Я знал уже, что Харитон Прокофьевич Лаптев отправляется к своему брату в Якутск. Оттуда можно копию карты передать и Шпанбергу, Берингу, которые будут в Охотске.
Пусть видят, как расположены Алеутские острова, где не только Аляска, но и другие берега Америки. А еще, Курильские острова и Япония. Поможет ли карта? Да, если ей хоть сколько доверять. Ну, а проверят раз-другой, может быть, даже сплавают к Гавайским островам раньше Кука, так и хорошо, правильно.
Я выпил кофе, прогоняя воспоминания о встрече с морскими офицерами и, как я рассчитываю, моими друзьями. Уже скоро ко мне должны были прийти и другие люди.
Складывалось такое ощущение, что я некий чиновник и ко мне, согласно часам приема, устремляются все подчиненные. Вот и Саватеев пришел. Хотя его-то я как раз вызывал. Были вопросы к прапорщику и моему заместителю.
Часа два я говорил с Саватеевым. Ставший поручиком, но гвардейским, что в любом случае, скорее, повышение, Саватеев с немалым энтузиазмом принялся командовать. И как же не вовремя, что я взял себе больничный.
Бывший ротмистр командует бойцами так, как он привык это делать, как его учили, в соответствии с его собственным пониманием роли и предназначения гвардии. Так что в какой-то момент мне пришлось даже указать поручику Саватееву, что он лишь заменяет меня. Вышло несколько грубо, однако в вопросах субординации позволять поблажки можно лишь только в том случае, когда служба налажена и она ведется в соответствии с требованиями командира.
К обеду я даже прошелся по двору трактира. И это вполне мне удалось. Легкое головокружение, незначительная боль в ушибленном колене, и жутко чесалось плечо. Я, было дело, даже подумал, что стал обладателем какой-то способностью повышенной регенерации. Однако, после общения с доктором, прожигающего меня ненавистным взглядом, но при этом выполняющего свою работу, понял, что рана была не столь значительна, пуля содрала часть кожи.
С медикусом Шульцем мы даже проделали некоторую операцию. Не без моей подсказки молодой немец ещё раз почистил каналы, а после зашил рану. Так что выздоровление вполне прогнозируемое.
И вот она, сила самоубеждения! Как только я понял, что рана не
такая и страшная, вдруг, ощутил, что мне стало намного лучше. Нет, я не порывался больше выходить за пределы трактира. Два дня всё-таки я подожду. На кону стоит слишком многое, чтобы я рисковал своим здоровьем именно сейчас. Сразу после ранения мне казалось, что без меня всё рухнет. Но нет, не без проблем, но происходит слаживание роты. Началась работа по изучению Лестока. Теперь он под надзором.Конкретной и постоянной слежки за Лестоком от Кашина я не то, что не требовал, а запрещал её производить. Но мне не нужно, чтобы Лесток расслаблялся, пусть натворит глупостей, выдаст своих подельников, а после я смогу нанести удар. И делать это я хочу не чьими-то руками, а самостоятельно.
Иоганн Арман Лесток метался в поисках помощи и поддержки. Он сделал свой ход, который должен был решить проблему, не ставшую еще в полный рост, но которая таковой должна была оказаться. Он нанял человека, чтобы застрелить гвардейца. Но что-то пошло не так.
Лесток видел этот взгляд Елизаветы Петровны, когда он, медик, терявший доверие, говорил о наглости гвардейца Норова. Цесаревна уже два дня не подпускала к себе Алексея Разумовского, что также говорило о многом.
Более того, медик это знал точно, граф Бирон прислал своего человека к Лизе. Это означало, что фаворит вновь одолеваем жеребиным желанием обладать царственной кобылкой. И Елизавета, вопреки тому, что могут быть последствия, отказала во встрече Бирону.
А после она отправила записку Норову, содержимое которой Лестоку узнать не удалось. И что произойдет после того, как гвардеец станет любовником Елизаветы? Понятно — Лесток окажется вне круга посвящённых при цесаревне.
Медик обратился к Ушакову, но тот очень холодно встретил Лестока. После Иоганн Арман отправился за помощью к своим кураторам, почти каждому из сети французских шпионов в России. Нужна была хотя бы существенная охрана. Лесток был уверен в том, что бесшабашный гвардеец обязательно сделает ответный шаг. Но…
Франция проиграла Польше. Это становилось более чем очевидно, несмотря на то, что небольшие отряды поляков все еще бегали по лесам и пробовали действовать на русских коммуникациях. Но это агония… Уже анонсирован завтра-послезавтра приезд Миниха с плененным Станиславом Лещинским в охапке.
Так что проиграла Франция и не хотела усугублять свое положение. Ведь в скором времени, скорее всего, очень в скором, возможно, сразу после того, как закончится «Война за польское наследство», в Европе разразится новая война. И никому не хотелось, чтобы Россия деятельно участвовала в этом противостоянии, да еще и в союзе с Польшей, Саксонией, Австрией. Никто так и не может оценить возможности и потенциал России. Она неучтенный фактор, а неизвестности часто хотят избежать все стороны любого конфликта.
Связной французской разведки Андриан де Бреньи не собирается и близко вмешиваться в любые авантюры. Пока не собирается. Дело в том, что уже поступили сведения, что Франция может в ближайшее время направить в Россию своего пока что посланника, который мог бы стать полномочным послом в будущем.
Нужно же, как минимум, показать, что короля Людовика беспокоит будущего его зятя, плененного Станислава Лещинского. Иначе в Европе не поймут, осудят французского монарха. Да и жена, Мария Лещинская может глупостей наделать. Не такая она уже и мягкая-пушистая, колючки при необходимости обнажить способна.