Спасители. Книга первая. Хрустальный куб

– Ты похоже не понял! Это опасно! Тут и говорить не о чем - я иду один!
–  дивясь собственной категоричности, заявил Лиафар.

Агат возмущённо воззрился на друга, не понимая, почему тот его отстраняет; на лице отразилось странное подозрение, смешанное с обидой, почти как у Танира, натокнувшегося на заговорническую скрытность приятелей.

– Тебя что лишат звания «героя», если я рядом буду?
–  съехидничал он.

– Я по-твоему на прогулку отправлюсь?
–  раздражённо спросил Лиафар.
–  Я бы хотел, чтобы ты пошёл со мной, но ведь не тебя, и не нас двоих выбрали для спасения птицы Мираж, а меня одного!.. Я бы и сам был рад остаться в деревне и жить-поживать… Думаешь, я горю желанием погеройствовать? Ошибаешься! Мне придётся передвигаться в лесу и горах только по ночам, а там водятся черти! Не говоря уже о том, что я должен одолеть бессмертного врага!.. Можешь себе это представить? У меня самого это в голове не укладывается!

Агат ничего не сказал, просто молча уставился на Лиафара: во взгляде его читалась обида. А Лиафар не хотел продолжать разговор, ссориться с лучшим другом. Как же он не понимает, что всё происходящее не сулит ничего приятного? Ну кому бы вздумалось взять на себя такую ответственность по собственной воле?

– Агат, пообещай!
–  настоял Лиафар.

– Что тебе пообещать?
–  прикинулся Агат притворно небрежным тоном.

– Что не будешь на меня дуться и не сделаешь глупость.

Друг театрально положил руку на сердце и произнёс:

– Обещаю! Всё будет так, как ты хочешь!

Лиафару лучше не стало. Во-первых, ему не понравилось насмешливое обещание Агата, а во-вторых, он был бы рад и вовсе отказаться от предстоящего путешествия в одиночку.

Послышалась приближающаяся поступь - к ним подошёл мудрец. Он оглядел хмурые лица юношей и понимающе ухмыльнулся, словно знал, от чего друзья не смотрят друг на друга и скрестили руки на груди.

– Ну всё, с твоими стариками я поговорил, – обратился Мианарфон к Лиафару. – Дело за тобой!

Он повернулся к кораблю, произнёс что-то на неведомом языке (топаз, украшавший навершие меча блеснул при этом синеватой вспышкой), и вновь на землю опустился трап.

– До завтра! – попрощался он, окинув друзей взглядом искрящихся глаз, и поднялся на корабль, не успел никто и опомниться.

***

– Дедушка, - обратился к Диваду за завтраком Лиафар, но тут же умолк, не зная, как продолжить. Для смелости решил хоть как-то начать, и поэтому промычал: – Ммм…

– Мы всё понимаем, Лиафар, – прервал мучения внука Дивад. – Ты можешь быть за нас спокоен, мы не пропадём, и с нетерпением будем ждать твоего возвращения.

– И будем молиться за тебя, – добавила подошедшая Варя.

– То есть вы нормально относитесь к тому, что вашего внука отправляют неведомо куда и неизвестно зачем? – деланно изумился Лиафар. Он почти не сомкнул глаз ночью, и голова его раскалывалась от противоречивых размышлений.

– Почему неведомо? Дело тебе доверили крайне важное, мы горды за тебя! Мудрец всё объяснил, – отозвалась бабушка. – Мы люди не глупые, всё поняли.

Лиафар хотел было сказать, что вот ему-то не всё в этой ситуации понятно, но промолчал. Вместо этого он выразил свою обеспокоенность:

– А можно ли верить этому мудрецу?

– Хм… - многозначительно хмыкнул в ответ Дивад, явно чем-то недовольный.

– Ведь это тот самый чародей, что приходил к нам за твоей тётушкой, Гауратой, двадцать лет назад!
–  ответила за супруга Варя.
–  Мы поверили ему тогда, и он нас не обманул. Гаурата была счастлива служить в Ордене при царском дворце.

– Он не постарел, кажется, ни на день!
–  раскрыл своё недовольство Дивад.

Смятение вскоре уступило место вновь возникшим вопросам, которые он хотел адресовать своим старикам ещё накануне, а тут они и сами затронули тему с тётушкой.

– Мудрец сказал, что меня избрали неспроста. Сказал, что во мне есть какие-то необычайные силы, - произнёс он, отложив ложку, которой черпал манную кашу.
–  Это правда? И откуда они во мне?

Дивад и Варя переглянулись, но отвечать не спешили. Лиафару не понравилась эта их реакция, но выказывать возмущение он не стал, а терпеливо ожидал ответа.

– Наверное, правда, - заговорила, наконец, Варя.
–  Ведь у Гаураты есть дар предвидения. Возможно и тебе мог передаться какой-то дар от наших дальних предков.

– Но ведь мама с папой были обыкновенными, - возразил Лиафар, переводя взгляд с бабушки на деда.
–  Или нет?.. Вы ничего от меня не скрываете?

– Нет, родной, - ответила Варя, как показалось Лиафару, совершенно искренне.
–  Но я полагаю, что, хотя за твоими родителями не наблюдалось ничего необычайного, ты мог унаследовать какой-то дар от более старших поколений. Опять же, как твоя тётушка. Я не обладаю ничем подобным и не знаю, откуда берут начало особые способности в нашем роду, но многие были одарены… К примеру, моя мама, как я рассказывала, умела лечить недуги разными заговорами. Она находила очаг болезни прикосновением руки, а затем приговаривала что-то на старом наречии и недуг отступал.

– В чём же моя сила?
–  озвучил давно крутившийся в голове вопрос Лиафар.
–  Я никогда за собой ничего необычного не замечал.

– Гаурата начала видеть сбывающиеся сны, когда была немногим моложе тебя, - поделилась воспоминанием Варя.
–  Мы все сначала испугались, когда она начала делиться увиденным во снах, а чуть позже многое из того происходило на самом деле… Может, твой дар ещё проявится… когда придёт время.

Лиафар не в первый раз слышал о необыкновенных способностях своих родных и предков, но никогда не связывал их с собой, считая себя абсолютно заурядным юношей. Было удивительно вдруг услышать о наличии загадочных сил, скрытых в нём и никак не проявившихся за не полных восемнадцать лет.

– Ты не переживай, - заговорил Дивад, обращаясь к внуку.
–  Если в тебе что-то есть, оно рано или поздно проявится. А раз тебя избрали Спасителем, значит какой-то силой ты точно одарён.

Слова Дивада были слабым утешением для растерянного Лиафара, но тот не стал возражать, а дед решил сменить тему разговора, чтобы отвлечь внука от волнений.

– Мудрец сказал, что едешь ты к самому царю… - сказал он с воодушевлением.
–  Думаю, стоит к этому подготовиться. Спустись-ка ты в погреб, достань несколько бочек с вином - повезёшь их в дар государю. Не можешь же ты прибыть к царю Золотореченска с пустыми руками.

– Спасибо, дедушка! – робко улыбнулся Лиафар.

– Только не все! – предупредил дед.
–  А то ж я кроме своего вина, никакое другое не пью. Что буду делать, коль не останется - компот на праздниках попивать? Старики засмеют!

Лиафар был рассеян и задумчив. Прошедшей бессонной ночью он раз за разом прокручивал в голове разговор с чужестранцем, мысленно повторял ему одни и те же вопросы и вновь слышал на них знакомые ответы. А те вопросы, которые он ещё не задал мудрецу, решил адресовать при скорой встрече. Хотелось развеять не только незначительные сомнения, но и разрешить довольно важные противоречия. К примеру, его тревожило, что по сей день он ни сном ни духом не замечал за собой ничего необычного, в то время как мудрец выказал абсолютную убеждённость в наличии у него каких-то особых умений. Бабушка и дед не были столь уверены, но согласились, что всё возможно. В чём заключаются эти умения и когда они проявятся - оставалось загадкой.