Страх — это ключ

И снова он промолчал. Дьяволы все еще выглядывали из глубины его глаз, но им было уже не до меня, они уже наблюдали не за мной, они принялись за самого Ройала. Они вгрызались все глубже и глубже в потаенные уголки этого темного ума и, блуждая там, играли выражением его искаженного лица. И это искаженное лицо являлось ясным доказательством того, что эти дьяволы раздирали его в разные стороны, и все же самый мощный из них тащил его к черной пропасти полного краха, к тому всепоглощающему ужасу, который граничит с безумием.

— Как тебе нравится твое состояние, Ройал? — хрипло спросил я. — Ты чувствуешь, как стало болеть твое горло и легкие? Я тоже чувствую боль в своем горле и своих легких… Я вижу, что твое лицо уже начинает синеть… Пока оно еще не очень синее… синева появилась только под глазами… Вначале синева всегда появляется под глазами, потом начинает синеть нос. — Я сунул руку в нагрудный карман и вытащил маленький прямоугольник. — Вот зеркало, Ройал. Посмотри на себя в зеркало. Разве ты не хочешь увидеть, как…?

— Будь ты проклят, Толбот, — он выбил зеркало из моей руки, и оно отлетело в сторону. Голос его был похож и на рыдание, и на крик: – Я не хочу умирать! Я не хочу умирать!

— А разве твои жертвы хотели умирать, Ройал? — я уже не мог говорить разборчиво, мне пришлось сделать четыре или пять вдохов, прежде чем смог выговорить это предложение. — Все твои жертвы, наверное, хотели покончить жизнь самоубийством, и ты просто помогал им осуществить это желание от всех щедрот и доброты твоего сердца?

— Ты умрешь, Толбот, — голос его был похож на зловещее карканье, пистолет в дрожащей руке был направлен мне в сердце. — Ты умрешь сейчас.

— Не смеши меня, Ройал, ведь если я расхохочусь, таблетка цианида может вылететь изо рта. Не тяни. Не тяни, жми на курок.

Моя грудь болела, все плыло перед глазами. Я знал, что долго так не выдержу.

Он посмотрел на меня сумасшедшими блуждающими глазами, которые уже потеряли все контакты с реальностью, и сунул маленький черный пистолет в кобуру. Начали сказываться полученные им удары по голове, от них он был в гораздо худшем состоянии, чем я. Вдруг, замотав головой, он повалился вперед со стула и, встав на четвереньки, продолжал мотать головой направо и налево, закрыв глаза, пытаясь развеять туман в голове.

Я, едва не теряя сознание, перегнулся через него и повернул ручку системы регенерации воздуха с минимума на максимум. Заметно улучшится воздух только через две-три минуты. И лишь минут через десять атмосфера приблизится к нормальной. Эти две-три минуты надо использовать по максимуму. Я наклонился над Ройалом:

— Ты умираешь, Ройал. Мы с тобой умираем. Но мне интересно, как ты себя чувствуешь, Ройал? Скажи мне, что ты испытываешь, зная что могила твоя на дне моря в ста пятидесяти метрах от поверхности? Зная, что тебе уже никогда не придется вдохнуть чудесный, чистый, свежий воздух, никогда не придется увидеть ласковое солнце? Скажи мне, Ройал, что ты ощущаешь. — Я еще ниже склонился над ним. — Скажи, Ройал, а ты хотел бы спастись?

Он не реагировал, он уже почти ничего не соображал. Пришлось повторить, выкрикивая прямо ему в ухо:

— Ты хотел бы спастись, Ройал, ты хочешь жить!?

— Хочу. — Его голос был похож на мучительный стон, его сжатая в кулак правая рука слабо ударяла по дну кабины. — Господи, как же я хочу жить…

— Возможно, я еще позволю тебе жить, Ройал. Возможно. Ты сейчас стоишь на коленях, не так ли, Ройал? Ты на коленях вымаливаешь себе жизнь, не правда ли, Ройал? Я поклялся, что доживу до того дня, когда ты, стоя на коленях, будешь умолять сохранить тебе жизнь, а сейчас именно это ты и делаешь, не так ли, Ройал?

— Будь ты проклят, Толбот… — прохрипел он, стоя на коленях и качая головой из стороны в сторону. Внизу, на полу, воздух был почти лишен кислорода, и на его лице начали появляться голубые тени. Он дышал, как задыхающаяся от бега собака. Каждый вздох доставлял ему мучительную агонию. — Спаси меня. Ради Бога, спаси меня.

— Ты еще не умер, Ройал, — шептал я ему на ухо. — Кто знает, может быть, ты снова увидишь солнце. А может, и не увидишь. Я солгал Вайленду, Ройал. Переключатель для освобождения от балласта еще может сработать. Я перебросил только пару проводов, и все. Вам с Вайлендом это не исправить, я же могу это сделать за тридцать секунд.

Он перестал мотать головой и посмотрел на меня налитыми кровью, потемневшими от ужаса глазами, в которых промелькнул слабый проблеск надежды. Под глазами у него были темные круги, лицо заливал пот.

— Спаси меня, Толбот, — шептал Ройал. Он не знал, осталась ли у него какая-нибудь надежда спастись или это начало новых, более изощренных пыток.

— Я мог бы спасти тебя, Ройал. Конечно, мог бы. Для этого достаточно всего лишь несколько оборотов отвертки, — я улыбнулся ему, не испытывая к этому убийце никакой жалости. — Но я предпочитаю раскусить таблетку цианида, Ройал, — я показал ему зажатую в зубах пуговицу.

— Не надо, — хрипло крикнул он. — Не раскусывай ее. Ты сумасшедший, Толбот! Ты сумасшедший! В тебе нет ничего человеческого. — Неплохо! Даже Ройал заговорил о человечности! Этот великий гуманист Ройал!

— Кто убил Яблонского? — тихо спросил я. Дышать становилось легче, но только не на полу, где лежал Ройал.

— Я. Я убил его, — простонал Ройал.

— Как?

— Я застрелил его. Выстрелил в голову. Он спал.

— А потом?

— Мы закопали его в огороде, — Ройал все еще стонал и раскачивался, но старался излагать мысли как можно более связно: ему на какое-то мгновение удалось справиться со своими нервами. Он знал, что от этого зависит его жизнь.

— Кто стоит за Вайлендом?

— Никто.

— Кто стоит за Вайлендом? — неумолимо и настойчиво повторил я.

— Никто, — его голос почти перешел в крик, он отчаянно пытался убедить меня, что не лжет. — Были двое, кубинский министр, и Хоурас — из администрации Колумбии. Теперь их уже нет в живых.

— Что с ними произошло?

— Они… они уничтожены. Их уничтожил я.

— Кого еще ты убрал с тех пор, как стал работать с Вайлендом?

— Больше никого.

Я показал ему зажатую меж зубов пуговицу. Он вздрогнул:

— Пилота. Пилота, который сбил тот самолет, который лежит сейчас на дне. Он… он слишком много знал.

— Ясно. Именно поэтому мы так и не нашли этого пилота, — кивнул я. — Да, ничего не скажешь, премиленькая собралась компания. Но ты совершил одну ошибку, Ройал, не так ли? Ты поторопился застрелить пилота. Он не успел даже сообщить точные координаты места гибели нашего самолета… Все эти приказы ты получил от Вайленда?

Он кивнул.

— Отвечай на вопрос? — потребовал я.

— Да. Вайленд отдал мне приказы сделать все это.