Терпение дьявола

– Понял. Лейтенант, позволите задать вопрос?

– Валяйте.

– Почему я? Почему не эксперт, криминолог или кто-то из ваших профайлеров?

– Потому что вы над схваткой.

Бонто вздохнул в трубку и помолчал несколько секунд.

– Но я же не единственный. Почему именно я?

– Потому что я заглянула вам в глаза, доктор. Я знаю, что вы за человек и где побывали. Я знаю, что это досье расскажет вам о многом. Убийца, за которым я охочусь, живет на границе двух миров, он говорит на языке патологии и страдания, и чтобы загнать его в ловушку, мне нужен хороший переводчик.

Молчание психиатра длилось еще какое-то время.

– Я польщен, что у вас сложилось обо мне такое неприятное впечатление, – наконец шутливо произнес он. – И вы можете догадаться, что для такого человека, как я, ваше предложение – редкая возможность выйти за рамки обыденного. Но опять же, не ждите от меня чуда.

– Чуда я и не жду, только немного содействия. Достаточно будет вашего мнения.

Бонто попрощался и повесил трубку.

Нужно цепляться за любую возможность. С того дня, когда она узнала, что на свободе гуляет человек со взрывчаткой, для всех запустился обратный отсчет.

Оставалось надеяться, что речь идет о днях, а не о часах.

45

Черная челка Магали походила на занавес, явивший публике двух актеров в разгаре спектакля.

Она заглянула в приоткрытую дверь кабинета, глаза на миловидном лице сверкали от волнения. Людивина как раз доставала из принтера распечатку материалов, присланных по электронной почте Себастьеном Вассером из версальского РУСП и укладывала в картонную папку.

– Есть новости? – спросила она Магали.

– Я докопалась до ребят из криминальной бригады, которые занимаются делом о торговом центре. Тот псих, Марк Ван Докен, признался, что был не один.

Теперь Людивина напряглась и вся обратилась в слух.

– Он назвал имя?

– Нет, сказал только, что это его лучший друг. Флики наводят справки, но проблема в том, что этот Марк Ван Докен – асоциальный элемент и друзей у него нет.

– А свидетели не видели этого друга перед арестом?

– Не видели, и на камерах Ван Докен один всю дорогу от фургона на паркинге до того места, где его взяли. В торговом центре ни с кем не разговаривал, из мобильника тоже ничего не удалось выжать. Псих звонил только в «секс по телефону», входящих в журнале вообще нет.

– Что думают в полиции?

– Открыты для любых версий. Я пообщалась с капитаном Тионом, который ведет расследование. На данный момент он считает, что этот «лучший друг» – либо воображаемый персонаж, чего нельзя исключить, учитывая психическое состояние Ван Докена, либо еще один чокнутый, который его на это подбил. Что вполне вероятно, судя по его словам.

– Маг, скорее всего, это сеть, целая банда чокнутых, которые лечились в психушках или сидели. Они все общаются между собой.

Сказав это, Людивина вздрогнула. Она вспомнила безумцев, с которыми они с Алексисом столкнулись на хуторе Мор и в Валь-Сегонде. Там было по-другому, но все-таки чем-то похоже.

Нет, с той историей покончено. Они все погибли. Да, похоже, но не то же самое. Повторение невозможно. И потом, те психи скрывались. А нынешние хотят заявить о себе, шокировать, причинить вред обществу и увлечь его за собой в бездну…

– Может, они общаются через интернет? – предположила Магали. – Вы уже проработали форумы душевнобольных?

– Я только начал копать в этом направлении, – подал голос Гильем, который сидел, закинув ноги на стол и пристроив клавиатуру на бедрах. – Но дело непростое. Тут мало просто нагуглить «форум психопатов».

Людивину трясло. Она никак не могла отрешиться от воспоминаний. Сделав над собой неимоверное усилие, она все же затолкала их в глубины памяти и обратилась к Магали:

– Оставайся на связи с полицией. А по Брюнуа есть что-нибудь новое?

– Nada. Криминалисты пока ничего интересного сказать не могут, опросы соседей тоже мало что дали. Если это действительно убийство, тогда наш злодей очень осторожен, хитер и методичен.

– Могу тебя заверить, так и есть. Давай будем внимательнее, наверняка что-то мы упустили.

– А если нет? Если преступник не совершил ни одной ошибки?

– Значит, совершит.

– Сама знаешь, двадцать процентов убийств остаются нераскрытыми, то есть два преступника из десяти уходят от наказания.

– Только не серийные убийцы. Мы его возьмем.

Магали, видимо, вспомнила о ночном нападении на коллегу и не стала продолжать спор.

– Как ты вообще, а? – осторожно поинтересовалась она.

– Как никогда готова ловить мерзавца, – отрезала Людивина и вернулась за свой стол, давая понять, что разговор окончен.

– Ты выглядишь усталой, Лулу, – заметил Сеньон. – Иди домой. Позвать Бена?

– Нет, пока рано.

– Ну, как скажешь, а я пошел. Хватит с меня на сегодня, хочу побыть с семьей. Мы и так много сделали.

– Правильно, иди.

– Точно не хочешь с нами поужинать?

– Точно. Мне надо побыть одной.

– Только не вздумай отсылать Бена! Он будет спать на диване у тебя в гостиной, поклянись!

Людивина вскинула руку в торжественной клятве, Сеньон чмокнул ее в щеку и сбежал, попрощавшись с Гильемом. Тот снова застучал по клавиатуре.

– Ты робот, – хмыкнула Людивина, берясь за папку с делом влюбленных, найденных мертвыми в лесу Сен-Жермен-ан-Ле.

– Иногда мне кажется, что я – ваша секретарша.

– Но ты же не любишь оперативную работу…

– Это точно.

Разговор сошел на нет, и Людивина пробежала по диагонали первые отчеты, подготовленные командой из регионального отделения судебной полиции.

Ничего особенного. Ни свидетелей нападения, ни подозреваемых. Но что касается их дома, один флик упомянул царапины вокруг замочной скважины. Возможно, был взлом.

При мысли об этом у Людивины по спине побежали мурашки.

Их собака же оказалась маленькой пугливой дворняжкой. Ее нашли запертой на кухне, можно было не принимать в расчет. Однако Себастьен Вассер хорошо сделал свою работу, признала Людивина, читая рапорт. Подробно описал дом – относительно уединенное местечко, двое соседей, которые не заметили ничего необычного. Но нападение случилось в три часа ночи, никто бы не заметил. В доме нет сигнализации, улица тихая, вокруг пусто, недалеко оживленная трасса. Идеальные условия для убийцы: с одной стороны, никто не помешает, с другой – можно быстро сбежать в случае чего.