Тьма внутри

«Как в том сне!»

От чего или кого я убегал во сне, непонятно, но все было именно так: вой вдалеке, крики, хруст веток, боль в мышцах, пересохшее горло. Прямо передо мной было дерево, и я, не успев сориентироваться, с разбегу врезался в него. Боль была дикая. Я треснулся лбом, ободрал лицо, но, к счастью, сознания не потерял, не упал.

Вой раздался прямо за спиной. Резко обернувшись, я увидел волка. Или тварь, напоминавшую волка. Глаза существа размером с крупную собаку горели красноватым огнем. Неужели у волков такие глаза?

«Оборотень!» – взорвалось в моем измученном сознании.

Из всех обитателей ужастиков и хоррор-романов сильнее прочих меня пугали оборотни, крадущиеся во тьме по ночным дорогам существа. Уродливые, мощные, жаждущие крови, вгрызающиеся в теплую плоть и вырывающие из нее куски. Заглядывающие в окна. Прячущиеся в чаще леса.

Возможно, это было что-то психологическое. Я вечно боялся быть обманутым, мало кому доверял; мне казалось, любой человек способен на предательство, может внезапно явить свое истинное лицо. Близкий рассмеется в лицо, милая улыбка превратится в волчий оскал. Девушка, которую любишь, изменит, бросит, как когда-то ушел от нас с мамой отец, а после, когда мне было всего девять, умерла мать, наглотавшись таблеток.

Оборотень ли стоял передо мной? Невозможно! Это нелепые игры разума, психосоматика. Оборотней не существует. В лесу темно, при свете луны много не разглядишь.

Зловещее создание пригнулось к земле, и я понял, что оно готовится к прыжку. Я не был спортсменом, но дважды в неделю ходил в зал, старался поддерживать форму. Тело приняло решения за меня, оказавшись быстрее разума.

Не отдавая себе отчета, я взлетел на дерево, рядом с которым стоял. Это оказалось не слишком-то сложно, даже вроде бы чересчур легко. Миг – и я уже довольно высоко от земли, твари до меня не добраться. Я посмотрел вниз, думая, когда можно будет спуститься, но обнаружил, что животное куда-то делось. Под деревом никого не было.

Или никакого волка не существовало: я ударился головой и мне почудилось? Слышал вой вдалеке, вот воображение и включилось. Правда, сейчас никакого воя не было – было гудение. Странное, на одной ноте, низкое и отвратительное. Опасное.

Шершни. Я всегда ненавидел их и страшно боялся. В детстве мать рассказала мне историю о своей подружке-соседке, которая каким-то образом ухитрилась потревожить гнездо шершней. Они набросились на нее, закусали до смерти, бедняжку не спасли.

Жужжание усилилось. Я покрылся ледяным потом. Волк (или все же оборотень?) был страшен, но шершни… Господи, что за твари обитают в этом проклятом месте! Откуда-то слева снова раздался дикий вопль, эхом прокатившийся по лесу. Одновременно с этим меня ударили по щеке.

Боль была страшной силы, меня будто ударило током. В следующую секунду я осознал: это не удар, а укус. Следом – еще один. Сердитое гудение превратилось в громкий гул, наполнивший голову. Вне себя от ужаса, отвращения, боли, ничего не соображая, ощущая, как распухает и немеет половина лица, я замахал руками, завертелся, заверещал от ужаса, не узнавая собственного голоса.

Ясное дело, с дерева я свалился, но, не успев испугаться, что упал с большой высоты и мог все переломать, кое-как поднялся на ноги. Повезло – не сломал ничего, но колено ушиб довольно сильно. Припадая на больную ногу, я похромал прочь так быстро, как мог, ожидая, что на меня опустится рой мерзких кровожадных насекомых.

Этого не случилось. Как и волк-оборотень, шершни тоже пропали, растворились во тьме леса. Однако крики, шорок, треск звучали со всех сторон. Непонимание происходящего подгоняло меня, заставляя двигаться вперед, уходя от погони.

Что-то было во всем этом неправильное, дикое; казалось одновременно реальным и фантастическим. Страх был реален, боль в голове, теле и ноге была более чем реальна, но прочее…

Под ногами захлюпало. Идти стало тяжелее, почва сделалась влажной, вязкой, как густая карамель. Потянуло сыростью. Фонарика у меня не было, телефон остался в машине. Я понятия не имел, где нахожусь, который час, куда я иду, от кого спасаюсь. Каждый следующий шаг был тяжелее предыдущего. Не повернуть ли назад?

Стоило об этом подумать, как путь назад оказался отрезан: я по пояс провалился в воду. Озеро или болото – вот где я оказался. Одежда отяжелела, потянула на дно, я поскользнулся и упал. Ледяная вода немедленно пропитала куртку и джинсы, кроссовки превратились в кандалы, которые не сбросить. Я забарахтался, забился, как птица в силках. Я ведь не умею плавать! Никогда не ходил на пляж, не купался, боялся утонуть. Вдобавок, если это болото, а не озеро или пруд, то меня может затянуть в трясину, я захлебнусь и умру.

Впрочем, в некотором смысле мне хотелось, чтобы это случилось, чтобы прекратилась погоня. Я смертельно устал от бессмысленной гонки, от ужаса, плывшего по венам, но, видимо, чашу свою до дна еще не испил.

Неожиданно под ногой обнаружилась опора, а прямо передо мной – ветка дерева, растущего у кромки воды. Уцепившись за нее, я стал потихоньку подтягиваться и в конце концов вытащил себя на берег.

Меня трясло от холода и усталости, кровь стучала в ушах; звуки, которыми полнился лес, доносились до меня, как сквозь вату. Не знаю, долго ли сидел, но в итоге нашел силы подняться, побрел дальше.

Я потерял все ориентиры, не понимал, в каком направлении следует двигаться. Просто шел, с трудом переставляя ноги. Одну кроссовку потерял в воде, носок порвался, в босую ногу то и дело впивались ветки, камни, бог знает что еще. Наверное, было больно, но я не чувствовал. Боль наполняла каждую клетку моего существа; ныли, кажется, даже ногти и волосы, так что раненые ступни были меньшей из проблем.

Внезапно деревья расступились, я очутился на поляне. Каким бы замутненным ни было мое сознание, я сразу узнал и поляну, и стоящий на ней дом. Я уже был здесь – во сне. Та погоня, которая мне приснилась, привела меня к этой сторожке. Какая-то еще мысль просилась наружу из подсознания, но я не мог уловить ее.

Во сне в избушке было ружье. Ружье – это способ защититься. Я не был уверен, что смогу столь же лихо выстрелить из него, как у меня вышло во сне, перед тем, как проснуться, но буду стараться.

Я поковылял к дому. Во сне подошел к нему с другой стороны, теперь же, чтобы добраться до двери, мне пришлось обойти строение. Вот окно, освещенное светом керосиновой лампы, а вот дверь.

Стучать и спрашивать, есть ли кто, я не стал. Открыл дверь, не удивившись, что она не заперта, и вошел. Все было в точности так, как мне запомнилось: стол, лампа, лавки.

Я сразу бросил взгляд на лежанку, где должно быть ружье. Его там не было. Ну что ж, не всем деталям из снов сбываться. Пошатываясь от усталости, я прошел в комнату, оставляя за собой на деревянном полу грязные следы – босой ноги и отпечаток ботинка.

Хотелось присесть, попить, отдохнуть, но взгляд наткнулся на предмет, который никак не мог здесь находиться. Никак, ведь это означало бы…

Черт возьми, что это означает?

На лавке лежала моя куртка. Моя собственная куртка. Лежала ровно там, где я – во сне! – положил ее, когда снял. Я взял куртку в руки с опаской, точно это было злое животное.