Трон

— Скифы обнаглели, это несомненно. Но и преувеличивать опасность, исходящую от них, не стоит. Вот на что невозможно закрыть глаза, так это на падение Ордаклоу. Все остальные их походы заканчиваются мелкими стычками на границе и несколькими разграбленными поселениями. Тут другое. Позиции Киракоса после смерти Завена сильно пошатнулись. Вот наместник и пытается любыми способами привлечь к себе внимание… Нет, скифы в ближайшее время с нами воевать не будут. Тем более — когда вопрос женитьбы царя Ишпакая на царевне Ануш, кажется, уже решен.

— Ишпакай стар. Он и сейчас болеет, — возразил Манук. — Не сегодня-завтра на трон сядет Ратай. И тогда все изменится.

— Не спеши хоронить старика. Он еще нас с тобой переживет. И уж совсем рано видеть на троне его старшего сына, — снисходительно заметил Зорапет. — Насколько я знаю, Ассирия тоже не заинтересована в этом преемнике.

— Это тебе сказал Мар-Априм? Так, значит, правда, что он хочет породниться с тобой? Полагаешь, царь одобрит этот брак? — Перспектива, что главным источником сведений для тайной службы Ассирии может стать не он, а кто-то другой, не нравилась Мануку.

Зорапет почувствовал эту перемену в настроении собеседника и тут же поддел его:

— Я никогда не давал повода царю усомниться в моей преданности. А можно ли это сказать о тебе?

Расстались они холодно.

Манук на минуту заглянул в свои покои, справился о здоровье жены, болевшей уже несколько дней, и сразу поспешил по делам. Утром появился гонец от одного из его поставщиков с сообщением, что камень в долг он больше поставлять не будет. Речь шла о мраморе и граните, необходимых для постройки нового дворца. Но потом прибежал с проблемами кравчий, после этого пришлось разбираться с проворовавшимся слугой, затем — проследить, чтобы сменили воду в бассейне, вызвал царь… Только к ночи и освободился.

Поставщик жил на другом конце города, и Манук отправился к нему верхом, прихватив с собой четверых стражников.

«Грязный ублюдок, — думал он о первом министре. — Ты думаешь, если царь прислушивается к твоим советам, то тебе позволено безнаказанно оскорблять меня?! Подожди! Я с тобой еще посчитаюсь!»

Манук пытался понять, где просчитался и выдал себя, как Зорапет узнал о его связях с Ассирией. И с ужасом представлял, что произойдет, если подобные слухи дойдут до ушей правителя.

Петляя узкими улочками Русахинили, всадники ехали почти в полной темноте. Единственный факел, освещавший дорогу, едва ли мог рассеять мрак, окружавший их со всех сторон. Небо было затянуто тучами. А горожане ложились рано.

Манук, редко покидавший свою вотчину, чувствовал себя в городе неуютно. Тени выглядели зловеще, малейший шорох министр воспринимал как напоминание о том, что опасность может таиться за каждым углом.

Старший стражник, заметив это беспокойство, сказал:

— На улицах сейчас стало безопасно, не то что в прошлом году.

— Разве воров, промышлявших этой зимой, уже поймали? — усомнился Манук.

— Нет. Баграт с ног сбился, пару раз устраивал облавы, даже повесил нескольких человек, чем и оправдался перед царем и наместником, но настоящую шайку так и не разоблачили. Однако, говорят, Баграт кое с кем договорился. С кем-то из тех, кто держит всех воров Русахинили за горло. Оттого и тихо стало.

— О боги, я не ослышался? Наш всесильный, могущественный, надменный Баграт делит свою власть в городе с кем-то еще?

— По слухам, он всего лишь гончар. Его зовут Кадж.

— То есть он не скрывается, живет в Русахинили, как добропорядочный горожанин, да еще собирает дань со всякой швали? Невероятно! Интересно, а царь знает о том, что происходит в столице? Вряд ли ему понравится сама мысль о том, что внутренняя стража потакает вожаку воров и убийц…

Ответить стражник не успел. Манук сам отмахнулся от него, увидев знакомый дом, дескать, ладно, потом, уже приехали.

Купец, вышедший их встречать, подобострастно кланялся, прикрикнул на слуг, чтобы они взяли под узду лошадей и завели в стойло.

— Я к тебе ненадолго, — осадил угодливого хозяина Манук, ловко спрыгивая с коня. — Так что такого случилось, что ты заставил меня тащиться к тебе среди ночи?

За гостями затворили ворота. Во дворе зажглись факелы. Стало светло как днем. Хозяйство было большое: несколько складских помещений, конюшня, птичник, дом в два этажа. Слуг вокруг крутилось, наверное, с десяток.

— Сколько, однако, суеты, — заметив смущение купца, видя, как он опускает глаза, Манук вдруг ухмыльнулся. — Признавайся, дело ведь не в оплате? У тебя просто нет этого треклятого камня, и ты теперь не знаешь, как меня умаслить? Ладно уж, говори. Сколько дней тебе дать? Только учти, за то, что подвел меня, эту партию поставишь бесплатно!

И вдруг оказалось, что слуги вовсе не слуги, а переодетые разбойники.

Стражника, оставшегося у ворот, ударили в спину, пока он, наклонившись, пытался смахнуть с сапога грязь. Второго и третьего охранника убили просто и без затей — встав лицом к лицу и мгновенно вонзив кинжал в сердце. Заминка вышла с их командиром, единственным, кто был одет в тяжелую кольчугу, да еще скрытую под плащом. Клинок скользнул по защитному снаряжению и лишь ранил воина. А он был хорош — плечом толкнул нападавшего так, что тот отлетел к забору, выхватил меч и отразил атаку справа и слева. Одного заколол, другому отсек кисть руки. А потом услышал, что его зовет Манук: министру приставили нож к горлу.

— Все! Все! Прекращай! Брось оружие! Я приказываю!

Стражник хоть и неохотно, но все же повиновался.

Затем Манук заговорил с теми, кто взял его в плен.

— Кто вы, и что вам надо? Вы хоть знаете, на кого подняли руку?

Посмотрел на купца, сжавшегося под его взглядом.

— А ты еще ответишь за свою измену.

— Не бойся, мой добрый друг, — приободрил того вышедший вперед Кадж, прежде державшийся в тени. — Что он тебе может сделать, если ты под моей защитой?

— Кто ты, и что тебе надо? Сколько золота ты хочешь? — дерзко посмотрел на вожака разбойников Манук.

— Ты не поверишь, за все уже уплачено. Ведите его в дом…

У Манука отобрали кинжал, поторапливая, грубо толкнули в спину, когда он огрызнулся — ударили в живот. Министр с ужасом подумал: «Если это чья-то месть за прошлые обиды или измену, то живым мне отсюда не выбраться. Зорапет? Баграт? Или Мар-Априм? А ему я чем не угодил?».

Кого он не ожидал увидеть в комнате, куда его привели, так это Ашшуррисау.