Узники вдохновения

— Если бы, ложась в постель с мужиком, ты могла отключать свои мозги, набитые избыточной информацией, жизнь показалась бы тебе намного привлекательнее.

Но мозги или есть, или нет, поэтому и мужей у Рины за плечами тоже не густо — один гражданский и один официальный, третьего, к счастью, она сегодня вовремя притормозила. И даже матерно обругала. Теперь не попросишь подбросить на дачу. Сидеть же в ресторане до утра — не лучший вариант, обязательно кто-нибудь привяжется. Ехать на такси одной за город — опасно, своего шофера она вчера, как нарочно, отпустила на неделю в Саратов на свадьбу сына. Завалиться среди ночи к приятелям — неловко, у всех дети, всем рано вставать на работу, да и нет у нее таких, с которыми можно не церемониться. Родилась, училась отсюда далеко, эти связи потеряны, а знакомства людей зрелых всегда предполагают дистанцию. У второго мужа были друзья со школы, которым он уступал свою спальню, а сам ложился на полу в кухне. У нее таких нет. Кроме Нади, но у Нади завтра спектакль, ее будить нельзя, да и живет она в Митино, оттуда до Петербурга ближе, чем до Большой Никитской. Придется пешком топать на Маяковку, там недалеко до Белорусского вокзала, где можно посидеть в зале ожидания, пока откроется метро.

Василькова медлила. Уходить с ярко освещенного пятачка у подъезда в полутемные улицы не хотелось. А еще центр! В два часа ночи ни одного милиционера или патрульной машины. Зато неподалеку — припозднившаяся нищенка, от которой исходил тошнотворный, почти трупный запах немытого стариковского тела — за время скитаний Рина нанюхалась его вдосталь. А еще ближе — какой-то симпатичный хлыщ неподвижно лежал под стенкой в шикарном костюме и элегантном фирменном галстуке. Дорогущие часы от «Картье» нищенка снять не успела, но уже нацелилась.

Писательница профессионально оценила обстановку и опустилась перед мужчиной на корточки. Обморок? Сердечный приступ? Вряд ли. Слишком молод, но не юноша, конечно. Спиртным тянет жутко, а на алкоголика не похож.

Она вынула из сумки мобильник, и тут он открыл глаза. Спросил не очень пьяно и как-то по-дружески.

— Вы куда звоните?

— В «скорую».

— Не надо, я здоров, как бык.

— Уже отрадно. Тогда 02?

— Не-не. Оставьте меня. Я умер. Во всяком случае, собираюсь.

— Неужели? И каким же образом?

— Не знаю. Но надеюсь, Бог найдет способ меня прибрать.

— Вы полагаете, он так милосерден?

— А разве нет?

— Вы с ним знакомы?

— Очень слабо.

— Это чувствуется.

Мужчина застонал и схватился за голову, видно было, что говорить с перепою ему тяжело.

— Оставьте меня, я хочу умереть.

— Увлекательно, но не верю. Молодой, здоровый, в хорошем прикиде. С какой стати? Не любовь, это ясно.

— Откуда вы знаете? — насторожился Климов.

— Знать все про любовь — моя профессия. Сегодня от любви умирают только очень молоденькие, благополучные, не жившие, ничего не видевшие, чистые, как ангелы. А вы уже к изъянам мира притерлись и умереть хотите не от любви, а от обиды, от злости, от обманутых ожиданий. Так?

Мужчина пошлепал губастым ртом, сглотнул, дернув крутым кадыком, и кивнул согласно:

— Я не все продумал. Тогда возьмите меня к себе — ужасно пить хочется. И выспаться. Может, я вам чем-нибудь пригожусь. Могу утюг починить, все-таки МЭИ закончил.

— Какой самонадеянный молодой человек. Нет у меня утюгов, да я и сама с техникой на «ты». Вставайте и отправляйтесь домой!

Молодой человек сел и привалился спиной к стене.

— У меня уже три дня как дома нет! — сообщил он весело, выпятил нижнюю губу и развел руками. — А вы фея! Именно такой женщины, решительной и без утюга, мне всегда не хватало для душевного равновесия. Скажу по секрету — мною нужно командовать. Возьмите, я хороший, просто не в форме.

— Выглядите недурно, хотя валялись на тротуаре.

Мужчина попытался выпятить грудь.

— Наследственность. Отец дожил до девяноста и менял жен каждые четверть века. Возьмите, точно не пожалеете. Говорят, я хороший любовник.

— Много чего говорят, а потом оказывается блеф. К тому же несовершеннолетних не соблазняю — мне полтинник с довеском.

— Никогда б не подумал! Отлично выглядите.

— Не пытайтесь льстить. Стоит мне снять эти шмотки и отказаться от визажиста, вы меня от мебели не отличите. Но много чего другого — есть. Жених, например.

— Значит, место занято? — разочарованно протянул Климов и снова закрыл глаза.

— Вакантно. Как раз сегодня я с ним разругалась окончательно. Вот теперь пытаюсь попасть в свой коттедж за городом. Ехать одна на такси боюсь, но если вдвоем, то можно рискнуть, авось не прирежут. Ну что?

Опираясь руками на стену, мужчина кое-как поднялся. Говорил он лучше, чем стоял на ногах.

— Ладно, так уж и быть, поехали. Ловите машину. А меня не боитесь?

— Нет. У вас пиджак от Гуччи и часы за двадцать тысяч долларов. Вы явно попали в экстремальную ситуацию, но не агрессивны, что большая редкость для нынешнего класса индивидуалистов, которых бесит все, что мешает их личным планам. К тому же, даже пьяный, не ругаетесь матом — это говорит о хорошем воспитании.

Мужчина помял не слишком чистой ладонью небритое лицо.

— Да. В женской логике определенно что-то есть. Надеюсь, я с вами не соскучусь.

— Ничего не обещаю. Горячую ванну — это точно.

— Сойдет для начала.

Бомжиха было закручинилась, что потеряла выгодного лоха, как внезапно дама сунула в протянутую руку пачку крупных купюр и сказала:

— Тихо! Не болтай и не отдавай сутенерам. Припрячь. Есть где?

Нищенка закивала.

— Ага, ага. Спасибочки!

И шустро отползла в сторону, сообразив, что большие деньги просто так не дают. Если в голове у странной благодетельницы заскок, может и обратно забрать. Но парочка уже села в попутку. Василькова назвала адрес и объяснила, как ехать, шофер назвал астрономическую сумму, и она согласилась, не торгуясь.

Убедившись, что сосед смотрит по сторонам вполне осмысленно, спросила:

— Вас как величать? Меня зовут Рина, сокращенное от Арина.

— Эдуардом. Сокращенно Эдик.

Василькова уже расслабилась: ситуация разрешилась самым удачным образом, настроение пришло в норму и ответ не остался без комментариев:

— Все-таки русские странные — в стране, где большинство занимает до зарплаты, дать сыну имя английских королей!

— Я в истории разбираюсь плохо.

— А мне волей-неволей приходится. В Британии их было восемь.

— Друзья зовут меня Эд.

— Еще хуже. С претензией.

Мужчина зевнул с хрустом:

— Да кличьте хоть Порфирием.

— А если Дик?

— Как собаку? Не согласен.

— Морока с вами. Сами-то кем себя ощущаете?

— Королем Эдуардом IX, раз восьмой уже преставился. С вашей стороны нет серьезных возражений?

Василькова заинтригованно посмотрела на свою случайную находку:

— Для самоубийцы — неплохо! Юмор, по крайней мере, в вас еще не умер.

По ночному шоссе доехали быстро. В престижном дачном поселке коттеджей было, что домов на Манхэттене.