В пламени дракона

Большинство согласилось с его предположениями, но всё же считали, что ехать туда крайне опасно. Барон Соурен Стафф, которого, не смотря на недавнюю стычку, Роберт всё же пригласил, не желая оскорбить его ещё больше, и к тому же он был одним из влиятельнейших барон в его графстве, спокойно и учтиво, на этот раз, сказал:

– Роберт, у тебя есть драконы, лети на них, ни одна Мортоновская собака не посмеет тебе навредить, если ты прилетишь на них. Эти трусливые псы подпишут всё, что ты им скажешь, поджав хвосты. А если нет, спали их к чёртовой матери, и мы забудем о Мортоне и его своре раз и навсегда.

Но всё было не так просто. Ещё не были готовы сёдла, и Элейн вообще не знала, примет ли Ригель Роберта. А если даже примет, он не полетит без неё так далеко, а Беллатрикс вообще не оставит Элейн. Единственный выход – лететь вдвоем. Но впрочем, она была к этому готова.

И тогда она встала и высказалась:

– Драконы, это совсем не тоже самое, что и лошади. Они не станут делать то, чего не хотят и покорно подчиняться. И драконы не захотят лететь без меня. А значит, мы полетим вдвоём.

Тут уже высказался граф Тарин Ковентри, друг Роберта:

– Элейн, женщины не могут участвовать ни в переговорах, ни в подписаниях соглашений. Таковы наши многовековые устои. И к тому же, в стенах замка Мидлтаун драконы тебя не спасут, а ты не сможешь защитить себя сама. Ты не владеешь мечом, ты будешь лёгкой мишенью.

– Тарин, правила, устои и законы написаны людьми, а значит люди могут изменить их. Никто не обязан следовать росчерку пера на бумаге, оставленному сотни лет назад. Особенно, если эти устои ставят одного человека, например меня, изначально в заведомо более бесправное и ущемлённое положение, чем другого, например тебя Тарин. И все это лишь на том основании, что в моих штанах чуть больше свободного места, чем в твоих?

Зал взорвался хохотом, а Тарин засмущался. Роберт смотрел на неё из-под лобья, уперевшись локтем в одно колено и кулаком в другое, и тоже улыбался, качая головой.

Когда зал утих, Элейн продолжила:

– Ты прав Тарин, драконам будет не просто защитить меня в стенах огромного замка. Но кто сказал, что переговоры должны проходить обязательно в замке? Мы можем поставить условие, провести их в саду. В Мидлтауне ведь есть сады? Ну так почему бы не предложить Мортону устроить переговоры там?

Предложение казалось разумным, и они начали разрабатывать детальный план. Но прежде им хотелось узнать какие условия поставит Мортон, и каковы будут детали мирного соглашения, наверняка именно в них и был подвох. И они решили, что в этом им сможет помочь прохвост Венс Кроули, так подобострастно клявшийся недавно, в верности и преданности Роберту. Конечно, он может и соврать, но всё же что-то они узнают. И ему было отправлено приглашение, посетить Уайтстоун.

Мортону будет отправлен ответ, в котором они укажут непременным условием устроить переговоры в жасминовом саду, где он должен будет их ожидать в полдень, двадцатого числа следующего месяца. Все Великие Дома должны присутствовать. И они прибудут туда со своим отрядом охраны, дабы гарантировать себе безопасность. И потому, все ворота крепости должны быть открыты.

До переговоров у них останется больше полутора месяца. И они решили, заблаговременно, отправить туда карету Хемсворда с именным гербом, и отряд охраны. Один человек в карете, будет переодет в графский наряд. Если произойдёт нападение в дороге, он должен будет выпустить почтового голубя, и тот прилетев, оповестит их, и они будут знать о нападении, и тогда уже скорректируют план, при необходимости. Если всё пройдёт хорошо, и карета благополучно доберётся до Мидлтауна, то к назначенному времени встречи, охрана проследует на место переговоров в Жасминовый сад и будет ждать их там.

Тарин Ковентри отправится туда со своим отрядом верхом, тоже заблаговременно, чтобы быть вовремя в назначенный день.

Роберт и Элейн полетят на драконах.

Элейн волновалась, вдруг Фил не успеет доделать седло, или Ригель не примет Роба, но надеялась, что всё пройдёт благополучно.

Теперь они ожидали приезда Кроули. А пока, Элейн полетела поторопить Фила, с просьбой отложить все другие дела, и заниматься только седлом Ригеля, ввиду особой важности.

Макс, узнав обо всём, твёрдо намерен был участвовать. Он слегка обиделся, что его не держат в курсе событий, и он не участвует в обсуждениях. И Элейн пообещала, что отныне этого не повторится, но в этот раз уже всё спланированно.

Вскоре было получено ответное письмо от Рэйли, в котором он согласился принять их условия, и Роберт готовился к переговорам

И вот настал день, когда граф Венс Кроули въехал в ворота Уайтсоуна, со своим охранным отрядом. Прежде чем покинуть свою карету, он выглянул в окно, и посмотрел с опаской вверх, чем снова насмешил Роберта. Наконец, он вышел, и они отправились в сад, где был приготовлен стол с закусками и вином.

Венс Кроули ещё не решил, как ему следует поступить, и чью сторону принять окончательно, и опасаясь прогадать, он решил, до определённого момента, быть над схваткой, и когда пыль уляжется, присоединиться к победителю. Но для этого он должен был быть очень осторожен, чтобы не вызвать подозрений ни у Мортана, ни у Роберта, и юлить и лавировать меж ними очень осторожно, не намутив воды. Но в прочем это он умел, и надеялся обхитрить всех. И когда Роберт спросил его про детали соглашения о мире, Венс, дабы заручиться доверием Роберта, должен был дать ему что-то существенное. О том как будет произведён раздел, и так было понятно, и это Роберт понимал и без него. И поэтому Кроули ничего не оставалось, кроме как рассказать о том пункте, где Мортон предлагал запретить Великим Домам выходить из состава новых Королевств, и Королям взять на себя обязательство, не принимать в свой состав новые Дома.

Это именно то, что и нужно было знать Роберту. Теперь он ясно понимал, чего именно желает добиться Мортон этим перемирием. Он боится предательств, и тянет время. А значит не всё гладко в его самопровозглашённом Королевстве. И есть вероятность, что Кроули и Холдберги могут примкнуть к нему прямо во время переговоров. А если такое случится, то Мортон не рискнёт развязать новую войну, лишившись значительной поддержки.

Теперь Роберт хотел поговорить с Тедом Холдбергом, который обещал приехать, но тот так и не появился.

Вскоре Кроули отправился в путь, но не домой а в Мидлтаун, он должен был быть на переговорах, как Граф Дома Кроули. Распрощавшись с Хемсвордами, вновь рассыпаясь в клятвах верности и преданности, по дороге он много думал, и склонялся к тому, что ему безопасней быть на стороне Роберта. Он не верил, что Мортон сможет что-то противопоставить драконам. Но всё же посчитал, что окончательное решение примет в зависимости от того, как пойдут переговоры, а ещё он решил переговорить с Холбергом.

Вскоре Элейн получила весть от Фила, что седло готово, и она отправилась на Драконью скалу. Фил постарался на славу, и Ригель получил новое седло.

И она вернулись в замок Хемсвордов.

На следующий день Элейн решила усадить Роберта на дракона, и они пошли на поляну, где те нежились в тёплых лучах солнца, и как большие котята, щурили глаза от света.

Увидев её они поднялись, и Элейн подошла к Ригелю и прислонилась лбом к его огромной голове:

– Ригель, малыш, ты должен принять Роба, прошу тебя.

Дракон шумно выпускал воздух из ноздрей, ему явно это не нравилось. Но когда спустя несколько минут, Элейн чуть отошла, и махнула рукой Роберту, чтобы тот подошёл, Ригель протяжно обиженно заревел и недовольно, но всё же подставил крыло и смотрел на Роберта, явно не добро. Элейн приблизилась вплотную к дракону, и успокаивала его, гладя его меж огромных ноздрей. Роберт слегка напряжённо подошёл к дракону и ловко вскочил в седло.