В пламени дракона

Максу тоже показалось, что девушка лгала.

И Роберт приказал отвести её в подземную темницу замка, и пошёл туда, приказав охране глаз не спускать с барона и его слуг, которых он пока оставил в своём кабинете. Роберт не хотел пытать девушку, но он был в таком отчаянии, что не видел другого способа. Мысли о том, что его жена в руках бандитов, что она где-то далеко уже, а он ничего не может сделать, что это наверняка Мортон стоит за всем этим, сводили его с ума.

Девушку привязали к столбу, и сорвали с неё одежду, оставив лишь длинную нижнюю рубаху, и тюремщик Роберта, стал хлестать её кнутом по спине, призывая сознаться. Но она рыдала и кричала от боли, её спина была вся в глубоких ссадинах от кнута, а рубашка рваная и мокрая от крови. Но она продолжала настаивать, что ничего не знает. Но Макс тем временем, обыскивал комнаты прислуги Стаффа, и его покои тоже. И он нашёл флакон, со странной жидкостью. И когда он принёс его в темницу, девушка вскрикнула. Ещё три удара кнутом, наконец вырвали у неё признание. Она созналась во всём.

Она рассказала, что она вообще не прислуга барона. Её к нему направил Касперс Джой, по прозвищу Дубина, который платил ей время от времени, за всякие мелкие поручения. В этот раз, барон Соурен Стафф, должен был привести её в замок Уайтстоун, в качестве своей служанки. И она, после похорон Графа, на его поминках, должна была подлить сонного зелья в кубок Графине Хемсворд, и она сделала это. Больше от неё ничего не требовали. Про кучера она ничего не знала, но догадывалась, что он тут тоже не просто так. Но что точно, он тут делает, ей никто не говорил, и она не знает.

Но уже и этого было больше, чем достаточно. Было очевидно, что Соурен напрямую в этом замешан. Роберт приказал притащить в темницу Стаффа, а девушку бросили в клетку рядом, на солому.

Стаффа привязали к столбу. Он злобно смотрел на Роберта, и процедил сквозь зубы:

– Тебе это с рук не сойдёт, Хемсворд, тебе придётся заплатить за это.

Роберт сидел напротив него на стуле, развернув его спинкой вперёд, и смотрел на него в упор:

– Признавайся Стафф, где моя жена. Твоя фальшивая служанка во всём созналась.

И тюремщик прошёлся с десяток раз, хлыстом по спине барона. Тот ревел и проклинал Роберта, посылал его ко всё чертям, и говорил, что он ничего ему не скажет. Тогда Роберт снял кинжал с пояса и подошёл к нему. Он поднёс нож к шее барона и тихо, медленно произнёс:

– Я буду отрезать от тебя куски, один за одним, до тех пор, пока не обнажу все твои кости, пока от тетя совсем ничего не останется. А потом я скормлю их своим псам. Говори Стафф, так или иначе, ты расскажешь мне всё.

– Иди к чёрту, Роберт.
– ревел барон.

И тогда Роберт схватил его за руку, и медленно вырезал здоровенный кусок мышцы из предплечья барона. И он бросил его в пустое ведро, что стояло рядом.

Барон кричал от боли, но всё равно проклинал Роберта, и не собирался говорить. Тогда Роберт вырезал ещё кусок из его руки, и снова бросил в ведро. Он просто молча и вопросительно смотрел в глаза барона, и тот дрогнул:

– Будь ты проклят Роберт… Я расскажу…. Прекрати это….

И барон сознался. Он рассказал, что стал писать доносы Мортону, после совета, где его унизила жена Роберта, а тот ничего не сделал. Он доносил ему всё, в обмен на обещание, что тот сохранит и приумножит его богатство, и сделает его Графом, когда они разделаются с Робертом. Что это его люди пытались травить драконов, а яд им доставили гонцы от Мортона. Что он участвовал в плане похищения, и что Элейн сейчас уже очень далеко. Куда её везут он не знал. Он сказал, что если Роберт выполнит все требования Рэйли, он её не тронет. Потом он замолчал. А спустя минуту добавил:

– Ты не за что её не найдешь. Даже не пытайся. Если ты не подчинишься, он убьет её.

Роберт трясся от гнева и страха за жену, он тихо прошипел:

– Я может и не найду. Её найдут драконы.

И он встал, и пошёл на выход, и крикнул, уже покидая темницу:

– Тащите его наверх, к конюшне.

Барона выволокли на улицу, и привязали у столба, рядом с конюшней. Роберт собрал там всех баронов, и рассказал о предательстве Стаффа. И как и предсказывал Сарс, он прилюдно вспорол ему живот, и кишки барона вывалились наружу, и упали к его ногам. Но он был ещё жив. Он хрипел, и корчился от боли. И Роберт одним ударом, вложив в него всю свою ярость и гнев, срубил мечом голову с плеч барона Соурена Стаффа.

темница

ГЛАВА 35

ТЕМНИЦА

Карета Касперса была в пути уже неделю, до Мидлтауна оставалось чуть больше трёх дней, при условии, что они будут ехать и дальше в таком же темпе, днём и ночью, без остановки. Но Касперс стал волноваться за девушку, она всё это время находилась в забытьи, он продолжал опаивать её, и казалось, что её жизненная сила утекает. Он решил, что они достаточно далеко, и не будет ничего плохого, если она очнётся, и немного попьет, и поест. Он переживал, что иначе, он может не довести её живой до Мортона, а это грозило плохими последствиями. Рэйли пообещал за неё баронский титул и земли, и столько золота, сколько Касперсу ни за что не заработать мелкими разбоями. И он не дал ей очередную порцию зелья, и скоро Элейн начала приходить в себя. Когда она открыла глаза, она не понимала ни где она, ни что происходит, ни кто этот мужчина, ни куда её везут, ничего. Она смутно вспомнила похороны Рэда Хемсворда, и как она ложилась спать. Больше она ничего не могла вспомнить. Но постепенно, она начала понимать, что происходит, и её медленно, но неотвратимо стал окутывать страх и ужас. Она начала кричать, и пыталась выпрыгнуть из кареты, но Касперс схватил её, и связал ей руки и ноги. Он насильно напоил её водой, и отбросил на сиденье. Потом он предложил ей кусок ветчины, но она не могла есть. От страха она не могла проглотить ни куска. Она быстро догадалась, что это проделки Мортона. Но она не знала, сколько дней она провела без сознания, и как далеко она сейчас от Уайтстоуна. Она рыдала от бессилья и безысходности своего положения, и она очень боялась того, что может случится дальше.

Между тем карета продолжала нестись всё дальше от дома, обрывая все нити надежды на спасение. И вот прошёл ещё один день, а затем ещё, и Касперс сказал ей, что уже сегодня она будет в Мидлтауне. Она обречённо смотрела в окно, за которым проносились поля, сменяясь лесами, и равнинами. И вот, откинувшись на спинку сиденья, она вдруг услышала долгожданный рёв. Они нашли её. Когда она пришла в себя, они смогли почувствовать её. И теперь они здесь. Она хотела выглянуть в окно, но Касперс оттолкнул её, и сам высунул голову из окна. Вдруг карета резко затормозила, и Элейн скатилась на пол. Она слышала рёв своих драконов прямо тут, они были прямо перед каретой, уже на земле. И вдруг она услышала звук льющегося пламени, и карета дёрнулась. Лошади ржали, и запахло палёной плотью. И теперь она слышала, как они приближаются, тяжело и громко опуская на земь свои гигантские лапы, и карета сотрясалась от этих шагов. Элейн заплакала, но теперь уже от счастья, она спасена. Но Касперс, трясущимися руками, обхватив её сзади за шею, прижал к себе и вытащил из кареты. Он прикрывался её телом от разъярённых драконов, и демонстративно держал прямо у её горла огромный кинжал. Драконы остановились. Они были в двух своих шагах от неё, она чувствовала их дыхание на своём теле, всего два шага….но они остановились. Одна лошадь лежала сожженная на земле, другие в ужасе переминались на ногах, издавая испуганное ржание. Беллатрикс взревел, но он больше не двигался, его глаза горели яростью и злобой, но он не шевелился. Ригель и Миракс тоже стояли, Ригель от гнева изверг вверх над каретой столб пламени, и Касперс нажал на нож, и по шее Элейн потекла тонкая струйка крови. Драконы взревели, и гневно мотали головой, но теперь они пятились назад. Касперс велел кучеру срезать ремни с сожженной лошади, чтобы освободить упряжку от трупа, и когда тот закончил, он снова затащил её в карету, и скомандовал кучеру:

– Гони, гони быстрее.

И они снова неслись в карете, теперь уже запряжённой тремя лошадьми, а драконы кружили над ними с диким рёвом, время от времени озаряя небеса столбами пламени, пребывая в разъярённом, но совершенно беспомощном состоянии. Элейн была в смятении, она понимала, драконы не станут рисковать её жизнью, и хитрый Касперс воспользовался этим. Элейн видела, как тряслись руки бандита от ужаса, она видела, как ему до жути страшно, но это ничего не меняло, он победил. Вскоре карета ворвалась в ворота крепостных стен Мидлтауна, и сметая людей на пути, продолжала на всем скаку нестись к воротам самого замка. Драконы по-прежнему парили над ними и ревели, наводя ужас на бегущих в рассыпную, людей.

Карета резко затормозила перед длинной лестницей, что вела прямо к центральным дверям замка. Касперс снова выволок Элейн наружу, и всё так же прикрываясь ей, потащил её вверх по лестнице, сдирая ей ноги в кровь, о каменные ступени. Беллатрикс не смог сдерживаться, и спалил карету вместе со всеми лошадьми и ревя, опустился рядом. Касперс остановился и поднял вверх свой кинжал, демонстрируя его дракону, и снова приставив к горлу Элейн, поволок её в замок. Спотыкаясь, она оставляла за собой кровавый след от разодранных, босых ступней, на белых ступенях замка. Миракс и Ригель летали вопя, вокруг башен, а Беллатрикс сидел на земле, и смотрел, как его Элейн затаскивают в замок и закрывают дверь. В отчаянии он поливал огнём всё вокруг себя. Он сжег всё кусты и кареты, что стояли неподалёку, вместе с людьми и лошадьми, он поливал огнём мостовую, расплавляя её камни, и наконец, взмыл в небо и парил вместе с Ригелем и Мираксом вокруг высоких башен Мидлтауна.

Касперс же, оказавшись с Элейн внутри стен замка, убрал свой кинжал, отдышался, и взяв Элейн за связанные руки, потащил через зал. Ему на встречу уже бежал Мортон, громко и одобрительно смеясь:

– Я не сомневался, что ты сможешь! Дружище, проси что хочешь, теперь я твой должник – ликовал Рэйли.

– Ты бы мог предупредить меня о драконах! Они чуть не спалили меня к чёртовой матери.- с укоризной ответил Касперс.

Мортон поравнялся с ними, и не сдержавшись от ехидного удовольствия, произнёс, глядя на Элейн: