Вернуться в Антарктиду

– Тебе-то что с того, балласт она или нет? – с подозрением проговорил Грач. – Ты же с Пат всегда заодно.

– Я просто не хочу, чтобы она допустила крупную ошибку и потом всю оставшуюся жизнь грызла себя за это.

– Железная Патрисия ошибок не допускает, - зло усмехнулся Грач. – Или делает вид, что все так и планировалось.

– В душе Пат весьма ранимый человек, - возразил Демидов-Ланской. – Она идет на крайние меры только в самых безвыходных случаях. Всем будет лучше, если по дороге к счастью мы никого не потеряем. Жалко же девушку. Мила – личность, без преувеличения, а ее все только и норовят превратить в средство для достижения цели. Даже ее собственный отец.

– Да я-то что? Я как раз не против, но справится ли Мила с задачей?

– Справится, если ей все доходчиво объяснят и проявят терпение, - уверенно ответил Демидов-Ланской. – Не забывайте, что у нее измененная ДНК, и новые гены постепенно просыпаются.

Грач оглянулся на Соловьева:

– Ты тоже так считаешь - справится?

– Попытка не пытка, - сказал Вик, чье лицо так и оставалось предельно задумчивым.

– Миле доступно все, что доступно Адели, - заверил Демидов-Ланской. – Пат никого к дочери не подпускает, но для Москалевой сделала исключение, и этим шансом надо пользоваться. Помогите Миле понять Адель и увидеть вещи ее глазами. Ты, Вова, единственный, кто сможет объединить с ней разум. А ты Вик – ее опора, за тобой она пойдет хоть в огонь, хоть в воду. И про отца своего не вспомнит, так что капай ей на мозги как можно чаще.

– А твоя роль какова? – полюбопытствовал Грач.

– Я идею вам сгенерировал, - ответил Демидов-Ланской, усмехаясь. – И предупредил, что Мила – наше слабое звено. А вот укреплять это звено предстоит вам.

– Мила знает про связь отца и своего бывшего мужа? – уточнил Володя. И увидев, как качает головой Соловьев, возмутился: - Ну, и чего ты затянул? Поговори с ней наконец! Пусть услышит, как обстоят дела на самом деле. И пусть услышит это именно от тебя, а не от кого-то еще, тут Ваня прав.

– Я очень боюсь навредить ей.

– Хочешь, чтобы ее отец первым успел очернить тебя в ее глазах? Будешь и дальше ее оберегать, так и получится. Соберись, Вик, не будь мямлей! Вспомни, как на Кинг-Джордже ты пытался уберечь Викторию своим молчанием, и получилось плохо. Симорский похитил ее и привез в лагерь заложницей. А если бы ты ей прямо все объяснил, она не попала бы в переплет. Разве ты никогда об этом не жалел?

– Жалел, Вова. И еще как.

– Значит, поступи сейчас по-другому.

– Хорошо. Не буду откладывать.

– Подожди! На вот, - Володя протянул ему десантный нож. – Ты же умеешь с ним обращаться, я не ошибся?

– Умею, - Вик взял нож и рассмотрел, достав из чехла. – Зачем мне?

– Для защиты. Времена настали тревожные.

– А ты как же?

– У меня еще есть, а тебе лишним не будет. Тем более, раз «подарок» в пещере пообещали. Конечно, автомат надежнее, но и совсем безоружным не останешься.

– Спасибо, дружище! – Вик хлопнул Грача по плечу и, воткнув нож за ремень, направился к Милке, которая как раз собиралась нырнуть в отведённую им отдельную палатку и искала Соловьева глазами.

– Я соскучилась, - шепнула она, когда Вик, приобняв ее, откинул перед ней полог. – Ты так долго. О чем вы там шептались в темноте?

– О всяком-разном, - вздохнул он. – Это был бесконечно долгий день.

Он включил переносную лампу, создавая тем самым внутри палатки собственную уютную атмосферу. Кривляющиеся на брезентовых стенках тени от костра исчезли. Весь внешний мир исчез, оставив им иллюзию, что они наедине.

Мила устроилась на полу и принялась изучать спальный мешок, как будто видела подобную конструкцию впервые в жизни. Возможно, так оно и было.

– Ты видел, что Пат вернулась? – спросила она.

– Нет. Но хорошо, что они успели до дождя.

– Ночью снова пойдет ливень. Тучи сгущаются, но все равно очень душно, - Мила запрокинула вверх лицо.
– Что ты стоишь? Пора ложиться. Завтра нас повезут в пещеру. Мне уже не терпится.

– Вряд ли тебя пригласят. Сначала отвезут специалистов.

– Ну, тогда потом, во второй заход. Мне очень интересно посмотреть.

Вик сел рядом:

– Вы с Пат общались вечером?

– Я отвела к ней Адель. Они нашли на стене надписи, представляешь? – Милу, видимо, действительно захватило предстоящая встреча с руинами, и она говорила только об этом.
– Там есть подсказки, как безопасно входить и выходить в Зал Обеих Солнц, перечислены все ловушки. Лингвисты сели за перевод и, кажется, намерены работать до утра.

– Замечательно. Хоть здесь нам повезло.

Она улыбнулась:

– Мне начинает нравиться это путешествие.

– Мила, - произнес Вик, постановив для себя больше не откладывать, - мне нужно тебя попросить кое о чем...

Она на удивление легко приняла и просьбу поработать с Грачом над новыми упражнениями, и свою возрастающую роль в воспитании Адели. Вик старался, конечно, подбирать нейтральные выражения, но Мила внимала благосклонно. Услышав про телепатов, обманывающих ребенка и тайно шпионящих за экспедицией, она только и спросила:

– Я должна увидеть Павла Долгова, как .. как тот эпизод с де Трейси?

– Если сможешь. Хотя я уверен, что сможешь. Твои измененные гены включаются в работу.

– Измененные гены? – Мила избавилась от куртки и полезла в спальник. – С чего бы им меняться? Или так на меня подействовала пурба?

– Ритуал с пурбой лишь закончил то, что было начато за несколько лет до этого. Скажи… ты когда-нибудь болела очень сильно, чтобы потребовались особенные лекарства, которые трудно достать?

– А что?

– Мы подозреваем, что тебе давали какие-то экспериментальные препараты и таким образом готовили к тому, что должно было произойти.

Мила легла, вжикнув молнией на мешке, и некоторое время молчала. Вик присматривался к ней. Он был уверен, что волновать ее по-прежнему нельзя, но и Грач был прав: скрывая правду, рискуешь ухудшить положение.

– Было такое, - произнесла Мила, - Я умудрилась подцепить на Мадагаскаре какую-то экзотическую лихорадку. Не сделала вовремя всех положенных прививок, просто не знала о них. На обратном пути мы зашли в Марсельский порт, где нас ждал папа. Мне не было прям уж так плохо, только голова сильно болела, но требовалось подстраховаться. Папа отвез меня в клинику, где мне предложили очень дорогое инновационное средство. Я хотела отказаться, настаивая на традиционных и проверенных таблетках, но папа возмутился моей дремучестью, и Дима тотчас заплатил.

– Что за диагноз - помнишь?

– Не помню. Ничего жуткого, банальная простуда вроде нильской лихорадки.

– Нильская лихорадка – это серьезно.

– Это была не совсем она... Мне сказали, что раньше мое заболевание было проблемой, но недавно придумали отличное средство. Кстати, тот инновационный укол мне действительно помог. Головная боль прошла к вечеру, и симптомы никогда не возвращались. – Мила повернулась к нему, оставаясь, впрочем, спокойной. – В том шприце был подвох?

– Не знаю. Не исключено.