Вильсон Мякинная голова
Шрифт:
Томъ расплатился по векселямъ и ршился ни подъ какимъ видомъ не подвергать на будущее время риску завщаніе, составленное судьею въ его пользу. Онъ понималъ, что необходимымъ условіемъ для этого являлось добропорядочное поведеніе съ его стороны. Изъ вырученныхъ за Роксану денегъ у него оставалось еще триста долларовъ. Соображаясь съ планами своей матери, Томъ долженъ былъ отложить эти деньги про запасъ и добавлять къ нимъ ежемсячно причитавшееся ей половинное его жалованье. Черезъ годъ должна была составиться сумма, достаточная для того, чтобы выкупить Роксану на волю.
Цлую недлю Томъ не могъ спокойно спать. Совсть у него напоминала измятую грязную тряпку, но всетаки ей былъ слишкомъ уже противенъ столь подлый обманъ материнскаго доврія. Съ теченіемъ времени, однако она успокоилась и Томъ оказался опять въ состояніи спать настолько же мирнымъ и безмятежнымъ сномъ какъ и всякій другой негодяй.
Пароходъ, который увезъ Роксану изъ Сенъ-Луи, отчалилъ отъ пристани въ четыре часа пополудни. Она стояла на палуб у
Плантаторъ и Томъ воображали, что «она не узнаетъ» и подумаетъ, будто ее везутъ вверхъ по теченію. Разв мыслимо было такое предположеніе для женщины, которая въ теченіе нсколькихъ лтъ плавала на пароход вверхъ и внизъ по Миссисипи и его притокамъ? На разсвт Роксана встала, вышла на палубу и услась опять на свертокъ каната. Бдняжка была до такой степени занята своимъ горемъ, что не обращала вниманія на рку и ея берега. Пароходу пришлось проходить мимо нсколькихъ мысовъ, прибой возл которыхъ могъ бы раскрыть ей истину, способную растерзать ея сердце, свидтельствуя, что теченіе рки идетъ въ одномъ направленіи съ пароходомъ. Голова бдняжки была занята совершенно иными такъ, что Роксана ровнехонько ничего не замчала. Подъ конецъ, однако, ревъ слишкомъ уже сильнаго и близкаго прибоя вывелъ Роксану изъ оцпеннія. Для опытнаго ея глаза достаточно было одного взгляда, чтобъ уяснить себ все. На одно мгновеніе ее словно ошеломило и она съ какимъ-то недоумніемъ глядла на воду, съ ревомъ ударявшуюся въ оконечность мыса. Затмъ голова Роксаны опустилась на грудь и она проговорила:
— Господи Боже, смилуйся надо мной гршной! Меня продали въ низовья Миссисипи.
ГЛАВА XVII
«Даже и въ популярности можно хватить черезъ край. Туристъ, постившій Римъ, въ первое время сожалетъ, что Микель Анджело уже умеръ, но съ теченіемъ времени начинаетъ сожалть лишь о томъ, что ему не пришлось присутствовать при кончин этого великаго художника».
Іюля четвертаго дня
«Статистика свидтельствуетъ, что въ этотъ день въ Сверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатахъ умираетъ больше дураковъ, чмъ во вс прочіе дни года, взятые вмст. Въ виду громадности числа дураковъ, остающагося въ запас, приходится заключить, что одно четвертое іюля въ годъ для нашей отчизвы недостаточно и что она переросла прежнюю устарвшую норму».
Мало-по-малу наступило своимъ чередомъ и лто. Вслдъ за тмъ открылась избирательная кампанія. Она съ самаго начала оказалась довольно жаркой и съ каждымъ днемъ становилась все горяче. Близнецы ринулись въ нее съ тмъ большей стремительностью, что въ дло замшалось ихъ самолюбіе. Блескъ популярности, пріобртенный ими въ первое время, впослдствіи померкъ до нкоторой степени, главнымъ образомъ потому, что былъ съ самаго начала уже слишкомъ силенъ, а потому долженъ былъ подчиниться закону неизбжной реакціи. Кром того, усердно распространялись шепотомъ слухи о томъ, что дивный кинжалъ, принадлежавшій сіятельнымъ графамъ, все еще оставался пропавшимъ безъ всти. Находили страннымъ, и даже до чрезвычайности страннымъ, что этотъ кинжалъ не нашелся, если онъ былъ до такой степени драгоцннымъ или же «если онъ въ самомъ дл существовалъ». Эти высказывавшіяся шепотомъ соображенія сопровождались хихиканьемъ, пожиманіемъ плечами и подмигиваніемъ, всегда оказывающими желанное дйствіе. Близнецы понимали, что побда на выборахъ вернетъ имъ прежнее положеніе въ город, тогда какъ пораженіе неминуемо причинитъ имъ невознаградимый вредъ. Поэтому они усердно агитировали, но всетаки не могли тягаться съ направленной противъ нихъ неутомимой дятельностью судьи и Тома, проявившейся за послдніе дни избирательной кампаніи. Томъ велъ себя до такой степени безупречно въ продолженіе цлыхъ уже двухъ мсяцевъ, что дядя не только поручилъ ему раздачу денежныхъ суммъ, необходимыхъ для того, чтобы избиратели усвоили себ должныя убжденія, но поручалъ ему даже брать эти суммы самому изъ несгораемаго желзнаго шкафа, хранившагося въ кабинет.
Послдняя рчь въ этой избирательной компаніи была произнесена судьей Дрисколлемъ и была направлена противъ обоихъ чужеземцевъ. Она произвела самое пагубное для нихъ впечатлніе. Судья вылилъ на нихъ цлые потоки такихъ дкихъ насмшекъ, что заставилъ громадную народную сходку разразиться хохотомъ и рукоплесканіями. Онъ обзывалъ ихъ искателями приключеній, фокусниками, шарлатанами, арлекинами, балаганными знаменитостями и безцеремонно смялся надъ аристократическимъ ихъ титуломъ. По его словамъ, это были неудавшіеся брадобреи, выдававшіе себя за графовъ, — проходимцы, прикидывавшіеся джентльмэнами, — шарманщики,
утратившіе достойнаго своего сотоварища-обезьяну. Подъ конецъ онъ остановился и замолчалъ. Обождавъ, пока на площади водворилась мертвая тишина томительнаго ожиданія, онъ нанесъ близнецамъ смертельный ударъ. Съ умышленной ледяной холодностью и съ многозначительнымъ удареніемъ на послднихъ словахъ, судья объявилъ, что, по его убжденіямъ, награда, которую предлагали за пропавшій кинжалъ, была просто-на-просто хвастливой шарлатанской продлкой, и что владлецъ кинжала суметъ его разыскать, если только представится случай кого-нибудь имъ зарзать.Съ этими словами онъ сошелъ съ эстрады, вызвавъ своей рчью въ толп такое сильное впечатлніе, что, вмсто обычной бури рукоплесканій и одобрительныхъ возгласовъ, толпа словно оцпенла въ гробовомъ молчаніи.
Заключительная фраза его рчи облетла весь городъ и произвела всюду поражающій эффектъ. Вс спрашивали другъ у друга, что именно хотлъ сказать этимъ судья? Вопросъ этотъ неизбжно долженъ былъ остаться безъ отвта, такъ какъ судья ограничился лишь заявленіемъ, что знаетъ, почему именно высказался въ такомъ смысл. Что касается до Тома, то онъ утверждалъ, будто ему ровнехонько ничего не извстно, а Вильсонъ, когда къ нему обращались съ такимъ щекотливымъ вопросомъ, отражалъ его, освдомляясь у спрашивавшаго: «какого онъ самъ мннія о заключительныхъ словахъ рчи судьи Дрисколля»?
Вильсона выбрали въ городскія головы, а близнецы потерпли жестокое пораженіе, посл котораго утратили всякое общественное значеніе и остались фактически одинокими. Томъ чувствовалъ себя совершенно счастливымъ и съ легкимъ сердцемъ вернулся въ Сенъ-Луи.
Съ недльку посл того Даусонова пристань пользовалась сравнительнымъ спокойствіемъ, въ которомъ она дйствительно нуждалась. Спокойствіе это было, впрочемъ, далеко не безмятежнымъ и напоминало только затишье передъ бурей, такъ какъ въ воздух носились уже слухи о новой дуэли. Судья Дрисколль до такой степени утомился за время избирательной кампаніи, что у него сдлался страшнйшій упадокъ силъ. Въ город утверждали, что какъ только онъ въ достаточной степени оправится, графъ Луиджи немедленно пошлетъ ему вызовъ на поединокъ.
Графы-близнецы совершенно отстранились отъ общества и въ одиночеств переживали обрушившійся на нихъ позоръ. Избгая встрчи съ знакомыми, они выходили гулять лишь поздно вечеромъ, когда городскія улицы оказывались совершенно пустыми.
ГЛАВА XVIII
«Благодарность и подлая измна являются лишь первымъ и послднимъ звеномъ въ одной и той же процессіи. Когда мимо васъ прошелъ оркестръ музыки и оффиціальныя лица въ парадныхъ мундирахъ, вы видли все, на что вообще стоило глядть».
Празднованіе годовщины упроченія государстевннаго единства Сверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ. Въ этотъ день вс мы имемъ основаніе быть преисполнены чувства сердечной искренней благодарности или, точне говоря, вс, за исключеніемъ индекъ. На островахъ Фиджи пользуются въ подобныхъ случаяхъ вмсто индекъ двуногими существами безъ перьевъ. Намъ съ вами было бы непристойно насмхатся надъ обычаями острововъ Фиджи.
Въ пятницу, посл выборовъ, погода въ Сенъ-Луи стояла дождливая. Цлый день шелъ дождь такъ старательно, какъ если бы пытался вымыть до бла этотъ почернвшій отъ сажи городъ. Само собою разумется, что подобная попытка не могла, увнчаться успхомъ. Около полуночи, Томъ Дрисколль вернулся въ сильнйшій ливень изъ театра къ себ на квартиру, закрылъ дождевой зонтъ и впустилъ себя самого въ сни. Собираясь уже запереть двери, онъ нашелъ, что слдомъ за нимъ идетъ еще кто-то, — безъ сомннія, другой жилецъ той же гостинницы для прізжающихъ. Незнакомецъ заперъ двери и поднялся по лстниц опять таки слдомъ за Томомъ. Разыскавъ во мрак дверь своей комнаты, Томъ вошелъ туда и отвернулъ кранъ едва мерцавшаго газоваго рожка. Насвистывая только-что слышанную въ театр арію, молодой человкъ повернулся къ дверямъ и увидлъ передъ собою спину незнакомца, взявшаго на себя трудъ притворить двери и запереть ихъ на ключъ. Онъ пересталъ насвистывать псенку и почувствовалъ себя не въ своей тарелк. Незнакомецъ, одтый въ рваное старое пальто и такія же брюки, промокъ, повидимому, до костей и вывалялся въ грязи. Изъ подъ измятой шляпы съ широкими полями выглядывало черное, какъ сажа, лицо. Томъ не на шутку перепугался. Онъ хотлъ было приказать, чтобы незнакомецъ удалился, но языкъ отказался ему повиноваться и слова замирали на устахъ. Благодаря этому, незнакомецъ могъ предупредить Тома, объявивъ ему потихоньку:
— Тс… ни гу-гу! Я твоя мать!
Томъ безпомощно опустился въ кресло и пролепеталъ:
— Я знаю, что поступилъ низко и подло, но у меня имлись самыя лучшія намренія. Право же, самыя лучшія!
Роксана стояла нсколько времени, безмолвно глядя на своего сына, несомннно ощущавшаго въ эту минуту потребность провалиться отъ стыда сквозь землю. Онъ безсвязно бормоталъ самообвиненія, къ которымъ примшивались жалкія попытки объяснить свои преступленія и пріискать для нихъ смягчающія обстоятельства. Поглядвъ на него нсколько времени Роксана услась сама въ другое кресло и сняла съ себя шляпу, причемъ великолпные ея длинные темнорусые волосы въ безпорядк разсыпались по плечамъ.