Возвышение падших

— Так напомни мне…

Резко сбросив с неё кожаный жилет, Артаферн страстно обрушился на усмехающиеся губы Эдже, после опрокинув её на деревянное ложе, освещённое жаркими лучами греческого солнца.

========== Глава 21. Важные решения ==========

Утро следующего дня.

Топ Капы. Покои Фатьмы Султан.

В лучах утреннего солнца, освещающих небольшую террасу, трапезничали две женщины, сидя на подушках за низким столиком. Сделав небольшой глоток из кубка, Гюльрух Султан слегка повернула голову, и солнечные лучи озарили её рыжие волосы пламенным сиянием.

— Не сомневаюсь, что управляющей гарема станет Эсен Султан, — произнесла она, взглянув на свою тётю, сидящую напротив неё. — Вы говорили, что, когда это произойдёт, она одарит нас милостями. Не понимаю, что вы имели в виду. Вы так и продолжите прислуживать ей, а я продолжу попытки вразумить вас.

— Следи за своими словами, — ответила Фатьма Султан, возмущённо вскинув брови. — Если ты ещё не поняла, она поможет и мне, и тебе благополучно устроиться. У меня останутся влиятельные союзники в столице, а ты, вполне возможно, очень удачно выйдешь замуж при содействии Эсен.

— Сколько мне раз повторять, что я не хочу выходить замуж!

— Что с тобой такое? — непонимающе прошептала Фатьма Султан, вздрогнув от громкого возгласа племянницы.

— Я устала жить здесь… — отставив кубок на стол, воскликнула Гюльрух Султан. — Вы постоянно с этой Эсен, а я одна!

— Не преувеличивай, Гюльрух.

— Быть может, мне стоит переехать к другим своим тетям, Шах Султан или Гевхерхан Султан, раз вы не желаете заботиться обо мне? — продолжала та. — Вы говорили, что сближение с Эсен есть лишь умелые интриги, но, как мне кажется, вам в радость прислуживать ей и во всем помогать. Она околдовала вас, как повелителя или покойную Шах Султан!

Фатьма Султан, в негодовании отбросив ложку на стол, тяжело взглянула на племянницу, которая осеклась.

— Довольно! Возвращайся в свои покои и остынь.

Гюльрух Султан, поднявшись из-за стола, надменно посмотрела на тетю.

— Нет, это с меня довольно!

Она вышла из покоев, громко хлопнув дверьми. Гюлезар-калфа, стоящая в покоях, осторожно взглянула на свою госпожу.

— Неужели всё выглядит так, будто я прислуживаю Эсен?

— Я бы сказала, что вы довольно сильно прислушиваетесь к ней и много времени проводите подле неё.

От слов своей калфы Фатьма Султан ещё пуще нахмурилась, раздумывая над этим.

— Эсен просила меня оставить в покое Селин-хатун, тогда как я хотела отослать её из дворца. Что же, больше я не собираюсь к ней прислушиваться, если это выглядит так, будто я прислуживаю ей.

Топ Капы. Покои управляющей.

Сидя на тахте, Селин Султан с тоской и омрачённостью наблюдала за тем, как слуги выносили её вещи и сундуки из покоев Валиде Султан. Фатьма Султан, сидя подле матери, давилась слезами, и в опочивальне раздавались её тихие всхлипы.

— Не расстраивайся, Фатьма, — погладив дочь по тёмным волосам, проговорила Селин Султан.

— Мне так нравилось жить здесь… Почему нас выгоняют?

— Потому, что в этом дворце нет честности и преданности.

Обойдя в дверях слуг, выносящих какой-то тяжёлый сундук, черноволосая Фатьма Султан наигранно сочувственно взглянула на Селин Султан, которая поспешно поднялась с тахты и поклонилась ей.

— Я так расстроилась, когда узнала… — воскликнула Фатьма Султан, подойдя к ней и взглянув на плачущую девочку Фатьму.

— Клянусь, султанша, во всём том, в чём меня обвиняют, я не виновна, — горячо призналась Селин Султан.

— Я верю тебе, — кивнула та, и, взяв женщину под руку, отвела её в сторону.— Видимо, Хюррем Султан не смогла смириться с тем, что тебя назначили на должность управляющей. Отчего же ты так легко отказалась от неё?

— О чём вы? — непонимающе нахмурилась Селин Султан. — Повелитель приказал мне вернуть печать. Как я могу противиться его воле?

— Печать управляющей всё ещё у тебя?

— Да, это так. Я намеревалась этим утром вернуть её.

— Не отдавай её без борьбы, — твёрдо проговорила Фатьма Султан. — Явись в покои султана и докажи ему, что ты достойна носить эту печать. Поверь, он ценит смелость и целеустремлённость. Вспомни, Гюльхан только с помощью этого и добилась всего, что имеет. Хотя бы раз в жизни не покорись воле судьбы.

Топ Капы. Покои Шехзаде Баязида.

Стремясь с окончанием военного похода вернуться в родную Амасью, где их ждала Дэфне Султан, шехзаде Баязид отдал приказ немедленно собирать вещи. Слуги, снуя по покоям, собирали вещи в сундуки и ларцы. Филиз-хатун, сидя на тахте рядом с шехзаде Баязидом, тепло улыбалась, предвкушая возвращение в Амасью.

— Наконец-то, возвращаемся в Амасью, — с облегчением прошептала она. — Я истосковалась по стенам нашего дворца и по Дэфне Султан.

Шехзаде Баязид, улыбнувшись ей, молча кивнул темноволосой головой. В покои, поклонившись, вошёл Зафер-ага.

— В чем дело, ага?

— Повелитель велел вам задержаться в Топ Капы на некоторое время, — проговорил тот.

Филиз-хатун, помрачнев и перестав улыбаться, тяжело вздохнула.

— Он не сказал, зачем? — нахмурился шехзаде Баязид.

— Насколько мне известно, о причине повелитель объявит на сегодняшнем ужине, на который приглашает вас.

Повторно поклонившись, Зафер-ага вышел из покоев. Шехзаде Баязид, вздохнув, нервно потёр переносицу.

— Что же, придётся задержаться… — слегка обречённо воскликнула Филиз.

— Не знаю, возможно ли это, — отозвался Баязид. — На днях я получил письмо из Амасьи, которое написала Миршэ-калфа. По её словам, моя валиде в который раз тяжело заболела.

— Да пошлёт Всевышний нашей султанше долгих лет жизни и здоровья.

— Аминь.

— Так сообщи об этом повелителю, — нашлась Филиз, взглянув на обеспокоенное лицо своего шехзаде. — Возможно, он позволит нам уехать, когда узнает о том, что Дэфне Султан больна?

Топ Капы. Гарем.

Будучи не в силах находиться в своих душных покоях, шехзаде Сулейман покинул их и скучающе бродил по запутанным коридорам Топ Капы. Проходя мимо очередных запертых дверей он почувствовал, будто уже бывал здесь прежде. Остановившись, Сулейман медленно оглянулся. Сердце, до этого мерно бьющееся в его груди, запнулось и бросилось в безудержный скач. Шумно выдохнув, он медленно подошёл к дверям и без особой надежды толкнул их, но они с неприятным скрипом отворились.

Войдя, он с содроганием огляделся. Опочивальня была пуста, и некий запах затхлости витал в воздухе. Всё здесь было точно также, как и тогда, когда она ещё жила здесь. Эдже Султан.