Возвышение падших

Он слышал её шаги, но не обернулся. Подойдя, Эсен Султан мягко провела своей ладонью по его широкой спине, но султан Орхан слегка отодвинулся.

— Орхан, — нахмурилась Эсен Султан, встав рядом с ним и заглянув ему в лицо. Тёмно-карие глаза были полны мрачности и задумчивости.

Повелитель угрюмо молчал, явно пытаясь показать своё разочарование или что-то ещё, о чём Эсен Султан и думать не желала. О том, что он от неё отдалялся. Она надеялась, что его мысли были далеки от Ариадны-хатун.

— Тебя что-то тревожит?

— Зачем ты пришла, Эсен? — на выдохе произнёс Орхан, наконец, посмотрев на неё.

— Я понимаю, что ты злишься, — мягко ответила султанша, но её серо-голубые глаза выражали непонимание, противоречащее словам. — Прости. Я… не смогла совладать с собой. Когда узнала, что с тобой была другая женщина, то ревность овладела мной и застлала глаза. Этого не повторится.

Султан Орхан, долго посмотрев на неё, будто пытаясь найти в родных глазах причины для того, чтобы не верить, всё же кивнул.

— Хюмашах Султан сообщила мне, что моя сестра, Севен Султан, умерла несколько месяцев назад, — мрачно проговорил он после недолгого молчания. — Я искал тебя в саду, дабы поговорить об этом.

— О, Аллах… — ошеломилась Эсен Султан. Её рука дёрнулась было к его широкому плечу, но отчего-то на полпути медленно опустилась. — Как это случилось?

— Её роды были тяжёлыми. Она не смогла оправиться…

— Что же будет с её дочерью, Михримах Султан?

— Осман Бей, её муж, уверяет, что о Михримах Султан заботятся, и она ни в чём не нуждается, — ответил повелитель, а после печально нахмурился. — Похоже, девочке уготована судьба её матери.

— Быть может, я смогу о ней позаботиться? — неожиданно для них обоих предложила Эсен Султан.

Тёмно-карие глаза обратились к ней в изумлении и растерянности.

— Что?..

— Михримах Султан не должна расти без заботы и любви, — поспешила объяснить свой порыв женщина. — Разумеется, её отец, Осман Бей, любит её, но разве он сможет обеспечить ей их, будучи вовлечённым в долголетние военные походы и нескончаемые дела своей провинции?

— Ты права, но…

— Можешь не волноваться. Если ты позволишь забрать Михримах Султан в Топ Капы под моё покровительство, то я буду заботиться о ней. Мне жаль девочку… Быть может, она станет считать матерью меня и спасётся от судьбы Севен Султан, выросшей без любви матери и без внимания отца?

— Я… подумаю, — уклончиво ответил султан. После, взглянув на её едва заметный живот, он будто бы смягчился. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — улыбнулась Эсен Султан, нежно приложив ладонь к своему животу. — Лекари говорят, что беременность протекает благополучно. Не волнуйся.

— А как шехзаде Мехмет?

— Здоров. Очень скучает по тебе.

От этих слов султан Орхан едва заметно улыбнулся одними уголками губ, и, видимо, то, что его беспокоило, отошло в сторону.

— Сегодня я зайду, — пообещал он. — Хочу увидеться с сыном.

— Конечно, — радостно согласилась Эсен Султан, и её серо-голубые глаза зажглись энтузиазмом. — Мы будем ждать тебя. Я велю приготовить на ужин что-нибудь из того, что ты любишь.

— Пока что возвращайся к себе, Эсен.

От её радости не осталось и следа. Женщина тут же слегка сгорбилась, и её костлявые плечи сникли. Опустив свою темноволосую голову, увенчанную изящной диадемой, Эсен Султан поклонилась и ушла с террасы, в дверях остановившись и бросив через плечо печальный взгляд на широкую спину султана.

Утро следующего дня.

Дворец санджак-бея в отдалённой провинции.

Спустившись в холл, Гюльрух увидела Шах Султан и Дениз, которые уже трапезничали за небольшим столом, о чём-то негромко переговариваясь. Взглянув на кузину, Гюльрух ощутила прилив лёгкого негодования и смущения. Должна ли она вести себя так, будто ни о чём не знает?

— Шах Султан. Дениз.

— Доброе утро, Гюльрух, — весело отозвалась Шах Султан, махнув рукой на пустующую подушку. — Присоединяйся к нашей трапезе.

Гюльрух, опустившись на атласную подушку, напряжённо посмотрела через стол на Дениз, которая едва ли не сияла. Её ярко-голубое платье напоминало о ясном небе, а чёрные глаза излучали то самое довольство жизнью, которое так напрягало Гюльрух.

Шах Султан, заметив явную напряжённость своей племянницы, слегка нахмурилась.

— Что это с вами? Неужто успели поссориться?

— Нет, валиде, — недоуменно ответила Дениз. — Всё в порядке. Правда, Гюльрух?

Та лишь через силу улыбнулась и поспешила приступить к трапезе.

Когда после трапезы Дениз позвала Гюльрух прогуляться по их небольшому саду, та согласилась. Выйдя в сад, они неспешно двинулись по витиеватой дорожке, вдыхая ароматы зацветающих растений.

— Что с тобой такое, Гюльрух? — спросила Дениз, непонимающе посмотрев на кузину.

Та с мгновение помолчала в нерешительности, а после всё же тихо произнесла:

— Я видела вас.

Дениз тут же ощутимо напряглась, но поспешно изобразила на своём красивом лице непонимание и растерянность.

— О чём ты?

Гюльрух, резко остановившись, тяжело взглянула на кузину, и та с неохотой осознала, что отпираться бесполезно.

— Видела тебя и Оздемира, сына конюха. Ночью вы тайком пробрались в твою опочивальню. Ты совсем рассудка лишилась, Дениз?!

Дениз шумно выдохнула и испуганно покачала головой, отчего жемчужные украшения, вплетённые в её тёмные волосы, засверкали в солнечных лучах.

— Тише ты!

— Если кто-нибудь об этом узнает, то вам обоим несдобровать, — негодующе шипела Гюльрух. — Его казнят, а тебя и замуж-то никто не возьмёт!

— Никто не узнает. Если ты, конечно, не выдашь меня. Прошу, Гюльрух! Разве я виновата, что родилась султаншей, а он конюхом?

— Оздемир любит твою красоту и твоё благородство, а не тебя саму, — горько усмехнулась та.

— Не говори так! — возмутилась Дениз. — Ты его не знаешь…

— Аллах, дай мне терпения! — закатив глаза, устало прошептала Гюльрух. После, подойдя к кузине, она схватила её за руку. — Обещай мне, что немедленно прекратишь с ним встречи, иначе я обо всём расскажу Шах Султан.