Яромира. Украденная княжна

Меч вошел в землю в одном локте от места, где прежде лежала его голова.

Ярость подстегнула князя. Он в два шага преодолел оставшееся до варяга расстояние и налетел на него со спины. При нем был лишь один меч да рубаха. Его противник был надежно укрыт кожаной броней с металлическими пластинами. Из голенища сапога у него торчал кинжал, а к поясу был прилажен средний по размеру молот.

Краем глаза Ярослав заметил, что Вячко оттащил Крутояра в сторону. А потом он схлестнулся с варягом, и весь остальной мир перестал для него существовать.

Противник был шире князя в плечах и почти на полголовы выше. Замах у него был куда больше, чем у Ярослава, и всякий раз, когда меч со свистом рассекал воздух, и князь выставлял ему навстречу свой, он с трудом выдерживал сокрушительный по силе удар. Ноги скользили по земле. Он упирался, но варяг его теснил. Он и впрямь был похож на быка: такой же неистовый и мощный, сметающий все на своем пути.

Князю приходилось худо. Давно пропитавшаяся потом рубаха липла к телу. Волосы лезли в глаза. Он побагровел лицом, пытаясь одолеть варяга и справиться с его напором. На шее, на висках, на руках — везде от напряжения вздулись жилы.

Ярослав хотел сбить противника с толка. Поймать ложным ударом, отвлечь внимание, обмануть. Они оба ходили друг напротив друга широкими кругами, выжидая удачный момент для нападения.

Князь тяжело, хрипло дышал. Впрочем, неповоротливому варягу приходилось не слаще. В очередной раз их мечи схлестнулись, и вокруг разнесся пронзительный, оглушающий скрежет. Ярослав выставил вперед клинок, вцепившись в рукоять двумя руками. Его ноги медленно, но неуклонно скользили назад по утоптанной земле. Варяг теснил его до тех пор, пока князь не почувствовал спиной шершавую кору.

Он увидел замах за мгновение до того, как враг занес меч, и ничком нырнул на землю, перекатившись вбок. Варяг бросился за ним, безостановочно рубя мечом, словно топором дрова. Ярослав едва успевал уклоняться. Небо и земля смешались у князя перед глазами, и лишь перекошенное от злости лицо врага оставалось неизменным.

Когда варяг пошатнулся, князь не сразу понял, что случилось. Затем у того из раны хлынула кровь, и он отвернулся от Ярослава. Перехватил меч левой рукой, в правую взял снятый с пояса топор и замахнулся.

Князь не стал медлить. Вскочив на ноги, он обшарил взглядом землю, ища меч, который выронил. Тот лежал неподалеку у дерева, и князь бросился за ним, слыша за спиной яростный рев раненого противника. Крепко обхватив рукоять, он вернулся и вовремя: кто бы ни сражался с варягом, отвлекая внимание на себя, этот смельчак уже валялся на земле. Ярослав поспел в тот самый миг, когда враг занес молот для последнего, сокрушительного удара. Он всадил меч ему под ребра, и тот тяжело осел на колени, и Ярослав с двух замахов отрубил варягу голову.

Отдышавшись и утерев катившийся по лицу пот, Ярослав поднял взгляд. Рядом с телом поверженного противника валялся кметь Вечеслав. Голова у него была разбита, из отметины на затылке струилась кровь.

Князь подошел к нему, опустился на одно колено, присматриваясь к ране. Мальчишке повезло, молот задел его самым краем. Кровище натекло много, но порез оказался не глубоким. Выкарабкается.

Вячко распахнул глаза и обеими ладонями неожиданно сильно вцепился в руку князя.

— Лежи тихо. Молча, — приказал Ярослав и, отпоров от рубахи добрый кусок, свернул и приложил ему к голове. — Зажми и не шевелись.

Кметь если не спас ему жизнь, то очень сильно подсобил. Одни Боги ведают, как долго он смог бы уворачиваться от ударов варяга…

Князь вздохнул. Погубил его дочь и спас ему жизнь.

С усилием Ярослав поднялся на ноги и выпрямился, оглядываясь. Нужно было спешить, битва еще не окончена.

Но он ошибся.

Его поредевшая дружина одолела врага.

Первым ему на глаза попался кметь по имени Мал. Завидев Ярослава, тот широко улыбнулся.

— Я сыскал князя! — завопил он куда-то себе за спину. — Жив, жив!

В ответ раздался сдержанный гул множества голосов. Ярослав хорошенько оглядел лес. Во время схватки он ушел далеко от места, где стоял с Чеславой. Немудрено, что кмети его потеряли. С варягом они бились в стороне ото всех.

— Вячко ранен, молотом зашибло, — князь поглядел на радостного кметя и указал за спину. — Подсоби ему.

И пошел искать сына.

Прихрамывающий Крутояр нашелся на половине пути до лагеря. Рубаха у него была запачкана кровью и грязью, и он берег правую руку, прижимая ее к телу. У Ярослава отлегло от сердца: сын шел сам, и, стало быть, страшный удар спиной о дерево не раздробил ему хребет. Стиснув челюсть, князь отвернулся и прошел мимо. Грудь обожгло горечью, но Ярославу было не впервой заставлять себя делать то, к чему не лежало сердце.

Прежде всего он был князем, а уже потом отцом. И сперва он должен был узнать, во что обошлось лагерю нападение варягов.

Потрепанная, хмурая Чеслава как раз считала раненых и убитых, когда он подошел к ней. Она не отошла еще от битвы: тяжело дышала, нервно сжимала рукоять меча, не убирая его в ножны. Щеки у нее раскраснелись, а под единственным глазом наливался цветом синяк. В паре шагов от нее сидела девчушка, которую они спасли из поселения. С виду казалась невредимой, токмо испуганной.

«Вот и славно», — подумал князь.

— Мы взяли двоих выблядков живыми, — выдохнула воительница, завидев Ярослава. Потом ее взгляд дрогнул, ища кого-то за его спиной. — Не видал Вячко, княже?

— С ним Мал. Зашибло молотом, но жить будет, — Ярослав ухмыльнулся, но быстро посерьезнел. — Что воевода Видогост? Не сбежал в сумятице?

Чеслава покачала головой.

— Не зря его вдали ото всех держим. Дарён его связал под деревом да к нам полетел… — она вздохнула, устало провела рукой по лицу и поджала губы. — Нет больше Дарёна. А этот червь живой, — мрачно сплюнула себе под ноги.

Ярослав похлопал воительницу по плечу.

— Скольких мы потеряли?

— Восьмерых… — глухо отозвалась Чеслава. — Варягов полегла дюжина и еще половина. Двое дышат. Пока.

Князь не сдержал усталого вздоха. Восемь кметей. До того, как покинуть ладожский терем, он намеревался вернуть домой целыми и невредимыми всех, кто отправился вместе с ним. Но Боги рассудили по-иному.

Оберег Перуна обжег грудь, и Ярослав сжал его в кулаке, оттянув на шее шнурок.

— Пригляди за княжичем, — попросил он, уже повернувшись к воительнице спиной. — Варяг его зашиб о дерево.