Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

56

никакого запретнаго Zauberspruch: оно всегда лчило молитвами и заклинаніями. А имена христіанскихъ святыхъ, напротивъ, вводились въ заговоры, какъ сами по себ могучія средства противъ всякой нечисти, и не было смысла замнять ихъ „погаными“ языческими именами.

Такъ въ конц концовъ и не выяснилось, гд символика, и гд „язычество“, и кто все такъ перепуталъ.

Въ стать о русскихъ заговорахъ, помщенной въ „Живой Старин“ за 1909 г., Мансикка высказываетъ точно такіе же взгляды, какъ и въ упомянутомъ труд.

II Морфологія заговоровъ

Изслдованіе заговоровъ я начну съ ихъ морфологіи, т. е. съ обзора тхъ формъ, какія принимало слово, выступая, какъ таинственная магическая сила. Формы эти очень разнообразны, часто неожиданно причудливы, иногда непонятны. Разумется, я не буду перечислять и описывать всхъ видовъ. Для этого потребовалась бы спеціальная и довольно обширная работа. Въ настоящую же работу глава о морфологіи будетъ входить только какъ подготовительная часть, необходимая для ознакомленія читателя съ матеріаломъ, надъ которымъ производится изслдованіе, ставящее себ главною цлью раскрытіе путей, какими заговоръ создавался и развивался. Поэтому здсь будутъ выбраны только виды заговоровъ, наиболе распространенные и при томъ не носящіе на себ безспорныхъ признаковъ искаженія и разрушенія формы. Введеніе въ свою работу этой главы я считаю необходимымъ на слдующемъ основаніи. Нтъ еще ни одной работы, спеціально посвященной данному вопросу. Въ разбиравшихся выше трудахъ встрчаются только разбросанныя тутъ и тамъ отдльныя замчанія на этотъ счетъ. Поэтому составить себ правильное представленіе о форм заговоровъ можно только посл того, какъ перечитаешь не одинъ сборникъ ихъ. Между тмъ ясное представленіе о формахъ заговоровъ необходимо для критическаго отношенія кь изслдованіямъ заговоровъ. Многіе односторонніе выводы изслдователей, какъ увидимъ, имютъ своимъ источникомъ пренебреженіе морфологіей. Изслдователь, предлагая свои выводы относительно исторіи заговора и не выясняя самой формы его, отнимаетъ у читателя не спеціалиста возможность критически отнестись и къ выводамъ. Въ такомъ положеніи находится, напр., утвержденіе Зелинскаго, что вс формы заговора развились изъ первоначальной формулы сравненія, утвержденіе, безусловно, ошибочное. Исходя изъ этихъ соображеній, я длаю здсь сначала обзоръ видовъ заговора (заговоръ, какъ цльное произведеніе), а потомъ и тхъ шаблонныхъ формулъ и пріемовъ, которые въ нихъ замчаются (элементы заговора). Съ одной стороны, потому, что при изслдованіи мн придется неоднократно выходить за предлы русскихъ заговоровъ, съ другой — для того, чтобы показать сходство съ нашими въ заговорахъ и другихъ народовъ, примры въ морфологіи будутъ приводиться не только русскіе. При этомъ отсутствіе иностраннаго примра рядомъ съ какимъ-нибудь русскимъ отнюдь не говоритъ за то, что параллели къ русскому виду у другихъ народовъ не находится. Только посл морфологическаго обзора можно будетъ приступить къ ршенію двухъ вопросовъ, настойчиво выдвигаемыхъ позднйшими учеными. Первый, касается опредленія понятія заговора, а второй — классификаціи заговоровъ. Неудовлетворительность дававшихся до сихъ поръ ршеній объясняется, мн кажется, главнымъ образомъ тмъ, что изслдователи пренебрегали морфологіей, суживая тмъ самымъ свой кругозоръ.

Начнемъ съ вида заговоровъ, который Потебня объявилъ основнымъ, и къ которому, по мннію Зелинскаго, можно возвести вс заговоры¹). „Двухчленность заговора“, говоритъ Потебня, „лежитъ и въ основаніи другихъ его формъ, лишь повидимому боле простыхъ, а въ сущности относящихся къ первообразной приблизительно такъ, какъ опущеніе субъекта или предиката къ двухчленному предложенію. Въ заговор, съ одной стороны, можетъ остаться одно примненіе, одно пожеланіе, одна молитва; съ другой, можетъ быть на лицо одно изображеніе символа… при которомъ примненіе лишь подразумвается“²). Заговоры, основанные на параллелизм въ вид сравненія, бываютъ двухъ видовъ: сравненіе можетъ быть выражено въ отрицательной или положительной форм. Мансикка первый видъ называетъ quomodonon– формула, вторую — quomodo.

Вотъ рядъ заговоровъ типа quomodo.

„Какъ земляника эта засыхаетъ и завядаетъ, такъ чтобы у раба б. N зубы замирали и занмли, чтобы черви и пути занмли, по сей день, по сей часъ“ (отъ зубной боли)¹).

Нмецкій заговоръ отъ крови:

Blut stehe stille in deinen Adern und in deinen Wunden,

Wie unser lieber Herr Jesus Christus in seinen Marterstunden²).

Французскій заговоръ отъ катарра:

Tu fondras aussi vite que la ros'ee est fondue par le soleil lev'e au mois de mai³).

Латинскій заговоръ — Limus ut hic… былъ приведенъ выше⁴).

Польскій заговоръ на изводъ скота:

Jak sie to wrzeciono kreci, niechaj sie bydlo i owce wykreca z domu (N), aby byl pusty⁵).

Въ заговор трансильванскихъ цыганъ отъ глаза: que celui qui a regard'e faussement l’enfant dess`eche comme ces feuilles, dans le vase, dans le vase que nous donnons au Nivaschi⁶).

По поводу этого заговора я замчу, что нигд не буду длать переводовъ съ того языка, на какомъ заговоръ встртился, хотя бы даже на иностранномъ язык оказался написаннымъ русскій заговоръ. Подобные переводы я считаю опасными въ смысл искаженія текста, такъ какъ часто въ заговорахъ употребляются обороты и слова, трудно передаваемые на чужомъ язык. Особенно же опасно длать переводы съ переводовъ, какъ въ настоящемъ случа.

Древне-ассирійскій заговоръ:

„Какъ этотъ финикъ, разрзанный на кусочки и брошенный въ огонь, пожирается всесокрушающимъ пламенемъ, и тотъ, кто его сорвалъ, не приставитъ уже къ стеблю на прежнее мсто, и онъ не послужитъ пищей царю: такъ пусть Меродахъ, вождь боговъ, отгонитъ далеко колдовство отъ Иддины и порветъ путы сндающаго его недуга, грха, вины, испорченности, преступленія“¹).

Въ приведенныхъ примрахъ формулы содержатъ только по два члена: одинъ — то, что сравнивается; другой — съ чмъ сравнивается. Собственно говоря, древне-ассирійское заклинаніе какъ-будто стоитъ на переходной ступени отъ сравненія положительнаго одночленнаго къ сравненію отрицательному многочленному. Но есть заговоры, въ которыхъ вполн опредленно сравненіе длается заразъ съ цлымъ рядомъ явленій. Таковъ заговоръ на „подходъ ко всякому человку“:

„Во имя Отца и Сына и Св. Духа. Аминь. Какъ возрадуется вечерняя заря темной ночи, такъ же бы возрадовался рабъ божій имя рекъ рабу божію имя реку. Какъ возрадуется и возвеселится темная ночь частымъ звздамъ… И какъ возрадуются и возвеселятся часты звзды свтлому мсяцу… Какъ возрадуется свтлой мсяцъ утренней зар“… и т. д.²).

Вс эти заговоры представляютъ видъ положительнаго сравненія (quomodo). Но Мансикка склоненъ отдавать первенство отрицательному сравненію, формул quomodonon.

„He отъ угля, не отъ каменя не отростаетъ отростель и не разцвтаетъ цвтъ; такъ же бы и у меня р. б. им. не отростали бы на семъ тл ни чирьи, ни вереды, ни лишаи и ни какіе пупыши“³).

Старо-латинскій заговоръ:

,domina Luna, Jovis filia, quomodo lupus non tangit te sic etc.⁴).

Положительное же сравненіе, говоритъ Мансикка, часто является просто формальнымъ видоизмненіемъ отрицательнаго¹). Онъ основываетъ свое мнніе на примрахъ въ род слдующаго: Wenn (>Wie nicht) diese gl"uhenden Kohlen sich verj"ungen, dann kehrt das Fieber zur"uck, гд условіе заключаетъ въ себ невозможность. При изслдованіи развитія заговорныхъ формулъ, мы увидимъ, что вс эти три вида (quomodo, quomodonon и невыполнимое условіе) едва ли не вполн самостоятельны.

Въ непосредственной связи съ заговорами-параллелизмами стоятъ другіе. Заговоры съ эпическимъ элементомъ часто сродны заговорамъ перваго вида не только по форм, но и по происхожденію. Близость такъ велика, что дала поводъ нмецкому ученому Шёнбаху считать формулы quomodo и quomodonon сокращеніемъ эпическихъ заговоровъ²), а Зелинскому — утверждать какъ разъ обратное³). На чьей бы сторон ни была истина, въ данномъ случа для насъ важно то, что оба мннія одинаково подчеркиваютъ тсное родство двухъ этихъ видовъ. Слдующій англійскій заговоръ, основанный на параллелизм, представляетъ уже нкоторый элементъ, позволяющій поставить его въ качеств переходной ступени къ виду эпическаго заговора, основаннаго также на параллелизм, но значительно отличающагося отъ выше приведенныхъ тмъ, что въ немъ, въ качеств перваго члена сравненія, является разсказъ о какомъ-нибудь событіи или описаніе какого-нибудь явленія.

Jesus that was in Bethleem born, and baptyzed was in the flumen Jordane, as stente the water at hys comyng, so stente the blood of thys Man etc.⁴).

Строго говоря, здсь эпическая часть еще отсутствуетъ, но уже зачатки ея есть. Какъ примръ родства эпическаго заговора съ параллелистической формулой, можно привести слдующій латинскій заговоръ IX/X вка въ дополненіе къ англійскому.

Christus et sanctus Johannes ambelans ad flumen Jordane, dixit Christus ad sancto Johanne ‘restans flumen Jordane’. Commode restans flumen Jordane: sic restet vena ista in homine isto. In n. etc.¹).