Классическая проза

– Борхес – я, и я убил себя на улице Манну. Помолчав, тот, другой, добавил: – Давай проверим. Что было самое ужасное в нашей жизни? Я склонился к нему, и мы начали говорить одновременно. Я знал, что мы оба лжем. Легкая улыбка осветила постаревшее лицо. Я чувствовал, что его улыбка – отражение моей. – Мы лжем, – заметил он, – потому что чувствуем себя двумя разными людьми, а не одним. На самом деле мы – и один человек, и двое. Мне наскучила беседа, и я откровенно сознался в этом. И добавил:…

С трудом переставляя ноги, как будто под проливным дождем, Байес пошел на сцену. — Свет, черт возьми! Дайте больше света! Где-то там, за сценой, невидимый электрик вспомнил вдруг, для чего существует рубильник. Подобие рассвета забрезжило в мрачном, темном зале. Байес поднялся на помост, обошел вокруг Линкольна и остановился. Да. Так и есть. Маленькое аккуратное пулевое отверстие в основании черепа за левым ухом. — Sic emper tyranni , [1]  — пробормотал где-то незнакомый голос. …

Выброси, например, огурец солёный – чем он будет пахнуть, коли он маленький? Полежит день – и нет его… сгнил. Это вот ежели человека мёртвого выбросить на солнце, он, действительно, попахнет, потому – гадина крупная. Такие Сёмкины сентенции сильно охлаждали наш трудовой пыл… И это было довольно выгодно для нас, если работа была взята подённо, но при сдельной работе всегда выходило так, что плата за неё забиралась и проедалась нами ранее, чем работа была доведена до конца. Тогда мы шли к хозяину…

— Приезжай как-нибудь ко мне, — сказал он, отводя взгляд. — Там поговорим как следует. Я не знал, что ответить: было как-то не по себе. Вскоре вернулся Билл. Он понял мое состояние, но не сказал ни слова. Так и сидели молча. Наконец дон Хуан встал — подошел его автобус. Он распрощался с нами. — Ничего не вышло? — спросил Билл. — Ничего. — О травах спрашивал? — Спрашивал. Кажется, он принял меня за кретина. — Я ведь говорил тебе, старик — не от мира сего. Все местные его знают, но словом…

Горшечник решил, что это действительно полезное знание. Он дал сыну монету и на цепи впустил за полог палатки. – А где мышиный король? – спросил Ворон, получив от магрибца капустный кочан и не найдя за ворохом колдовских трав иных чудес, кроме человекогусеницы. – Он умер в Hикее полгода назад, – ответил магрибец и вскинул руки, унизанные браслетами и перстнями. – Все мыши Вифинии сошлись на его похороны. Это было жуткое зрелище – три дня Hикея походила на сахарную голову, оброненную у муравейника!…

– Он хочет меня остановить жалкими словами, – говорила она. – Mai c'e t dr^ole! [1] Как же он может на это надеяться, когда я ему уже давно сказала, что я никакого скандала не боюсь? Je ai ce que j'ai faire! [2] Она, однако же, скоро всем надоела, и Дудышкин перестал ее принимать, так же как и Краевский, но в контору она еще являлась и срамила мужа как только находила возможным. Ей, конечно, не верили, но, однако, все-таки она повредила мужу уж одним тем, что сделала его смешным. Вдобавок…

С его лица сняли платок. Открылось лицо, молодое и серьезное. Огонь не обезобразил его, виден только блестящий розовый след ожога. История нашей страны за последние годы – история небывалых успехов на хозяйственном и культурном фронте – есть не в малой степени выражение деятельности молодежи. Целый этап этой истории связан с именем молодого шахтера Алексея Стаханова. Внимание, которое партия и правительство уделяют молодежи, вызывает бурный ответ. Замечательно то, что соревнование в области…

Вошел лесник. Он поставил на стол кувшин с молоком, положил краюху черного хлеба и рассказал, что убогий этот старик пришел из-за Припяти. Его привел мальчик из соседнего колхоза и тотчас ушел. Теперь надо бы проводить старика до Чернобыля, но все некогда. Идет старик без поводыря. Где теперь взять поводырей, когда все дивчата и хлопцы бегают в школу? Так и пробирается один к морю, а зачем – неизвестно; говорит, к дочери. – Ты бы мне спел, отец, – попросил командарм, разламывая черный х*сб…

– А почему не сегодня? – спросил я, потирая руки у огня и мысленно посылая к чертям всех жуков на свете. – Если бы я знал, что вы здесь! – воскликнул Легран. – Но ведь мы так давно не виделись. Как я мог угадать, что именно сегодня вечером вы к нам пожалуете? Когда мы с Юпитером шли домой, то повстречали лейтенанта Дж. из форта, и я но какой-то глупости отдал ему на время жука. Так что сейчас жука не достанешь. Переночуйте, и мы пошлем за ним Юпа, как только взойдет солнце. Это просто восторг.…

Безвыездно оставаясь в своем имении, граф вел размеренный образ жизни. Чтение, длительные прогулки, постоянные заботы, связанные с благотворительностью, – таковы были его занятия; при этом он был куда счастливее брата, поскольку, по крайней мере, испытывал удовольствие от собственных поступков, в то время как постоянные треволнения, беспокоившие маркиза, не оставляли ему времени толком задуматься о том, что происходит. Таково было положение вещей, когда однажды граф, увлеченный интересной книгой…

– Наивысшее из безумств, – говорила она, – стыдиться наклонностей, доставшихся нам от природы. Насмехаться над человеком, наделенным необычными вкусами, столь же бесчеловечно, как глумиться над мужчиной или женщиной, вышедшими из материнского чрева кривыми или хромыми. Однако убеждать в этих разумных принципах глупцов – все равно что пытаться остановить движение светил. Гордыня находит для себя определенную усладу в издевательстве над чужими недостатками. И радости эти столь сладостны людям, а в…

Часть II. ВЫГНАЛИ Через два дня в Укоме города Р. появился фельдшер Василий Иванович Талалыкин. Он был в кожаной куртке, при портрете вождя, и сознательности до того много было в его лице, что становилось даже немножко тошно. Поверх сознательности помещался разноцветный фонарь под правым оком фельдшера, а левая скула была несколько толще правой... Сияя глазами, ясно говорящими, что фельдшер постиг до дна всю политграмоту, он приветствовал всех словами, полными достоинства: — Здравствуйте,…

Старый, уже старчески неопрятный, со слезящимися глазами, с трясущейся головой, маленький и кривоногий, белый как вата, но все еще густоволосый и курчавый, припадающий на клюку, собирается Пушкин в дорогу. На Волгу. Обещал один любитель старины показать кое-какие документы, имеющие касательство к разбойнику. Дневники. Письмо. Но только из рук: очень ценные. Занятно, должно быть. «Куда собрался, дурачина!» – ворчит Наталья Николаевна. – «Сидел бы дома». Не понимает драгоценность трудов исторических.…

Томми набожно произносил слова нараспев, однако тон его был не лишен доброжелательности. Даже самый бессердечный маленький сирота испытывал симпатию к провинившейся сестре, вызванной в кабинет пред очи раздраженной заведующей; и Томми нравилась Джеруша, несмотря на то, что она иногда тормошила его за руку и почти привела его нос в идеальный порядок. Джеруша вышла, не проронив ни слова, но на лбу ее залегли две продольные складки. Интересно, что случилось? Может, бутерброды были не достаточно тонкими?…

Петер опустил зубы маршала в стакан с дезинфицирующей жидкостью, заткнул ему кусочками ваты уши. Затем пододвинул блокнот, куда маршал, едва пробудившись, имел обыкновение записывать мысли, осенившие его ночью. Тем временем маршал улегся на правый бок. – Ты и в самом деле думаешь, что они не смогут обойтись без меня? – спросил он, пока Петер укутывал его ноги. – Не обойдутся, ваше превосходительство, – подтвердил тот. Маршал вздохнул, свернулся калачиком, словно младенец во чреве матери,…

– Внимание! – напомнил гобой. Да, внимание. К мускусной спальне Бэбз с землянично-розовым альковом и двумя окнами, выходящими на Чаринг Кросс Роуд, в которые всю ночь, с противоположной стороны улицы, светило мерцающее пламя огромной рекламы джина Портера. Джин озарялся царственным пурпуром – и на десять секунд альков превращался в Сакре-Кёр; дивные десять секунд лицо Бэбз пылало рядом с его лицом – огненное, как серафим, и словно преображенное пламенем любви. Затем наступала глубокая тьма. Один,…

- Міхал памёр. Учора вечарам прыйшоў адтуль ліст. Сказаў і змоўк. І ізноў пачаў глядзець у жоўтае дно канавы... Чорная муха ўжо лазіла па пальцах яго нагі, а мае думкі блыталіся так: што гэта Міхал памёр ад сухот, мусіць, бо на вайне атруцілі яму лёгкія ўдушлівым паветрам. І вось цяпер дзядзька Язэп сядзіць тут са мною над гэтай канавай і страшна сумуе. Цяпер у яго толькі дачка і жонка ў сям'і, а Міхала ён ужо два гады не бачыў - той недзе быў на рабоце і патроху хварэў... Дзядзька Язэп многа…

Словно окаменев, я не менее получаса любовался этим царственным обликом и в полной мере ощутил силу и истинность всего, что говорится и поется о «любви с первого взгляда». Чувства мои совершенно не походили на те, какие я испытывал прежде, даже при виде наиболее знаменитых красавиц. Какое-то необъяснимое, магнетическое влечение души к душе, казалось, приковало не только мой взор, но все мои помыслы и чувства к восхитительному созданию, сидевшему передо мной. Я понял — я почувствовал — я знал, что…

Подпольные националистические организации и формирования 1. По имеющимся у нас данным, в тылах фронта действуют следующие подпольные организации польского эмигрантского "правительства" в Лондоне: "Народове силы збройне", "Армия Крайова"*, созданная в последние недели - --------------------------------------*Армия Крайова (АК) - подпольная вооруженная организация польского эмигрантского правительства в Лондоне, действовавшая на территории Польши, Южной Литвы и западных областей Украины и Белоруссии.…

С трудом разбирая невнятные слова, Федор вновь и вновь перечитывал четыре строчки, наполнявшие его душу радостью. В волнении необычайном понял наконец, что Марфинька велела ему быть этою же ночью в два часа у ее балкона в саду. Еще не было и двенадцати, и Бутурлин не представлял себе, как вынесет он вечность двухчасового ожидания. Сутолока бала его угнетала; его сознание давили мигающие свечи канделябр, голубые лакеи, бесшумно ступая, разносившие прохладительные напитки, и толпы девушек, скользивших…