Классическая проза

— Ну, слушай! — сказалъ человкъ. — Гд твоя мать? — Вонъ тамъ, сэръ! — отвчалъ я. Онъ вздрогнулъ, бросился было бжать, но остановился и оглянулся. — Вонъ тамъ, сэръ! — застнчиво объяснилъ я, указывая на могилу матери. — О! — произнесъ онъ, возвращаясь назадъ. — А это врно отецъ лежитъ рядомъ съ матерью? — Да, сэръ. — Га! — пробормоталъ онъ, задумавшись. — Съ кмъ же ты живешь — если предположить, что я буду такъ добръ и оставлю тебя въ живыхъ, въ чемъ я еще вовсе не увренъ! — Съ сестрой!..…

Выслушав слова послушника, странник поклонился и сказал: – Бог спасет и на том… Он повернулся, чтобы уйти, и вдруг пошатнулся. Видно было, что он болен и смертельно устал. Добродушный послушник посмотрел ему вслед и заколебался. – Постой мало, брат Варсонофий… Схожу еще. Странник облокотился на палку и застыл в ожидании. Но через минуту послушник опять вышел из двери и, смущенно подойдя к нему, – сказал с видимым сожаленьем: – Нет, не благословляет… Отец Нифонт донес ему, якобы тут странник…

Сверх того, тот же секретарь ученого Маликульмулька говорит: слух-де носится, что некоторые из издателей собирают по подпискам деньги и прячутся с ними, не издавая обещанных книг, или когда и выдают, то в течение издания прерывают оные, а тем не выполняют своих обещаний, нимало не страшася справедливого порицания публики, хотя, впрочем, и не слышно, чтоб имели они сильное покровительство волшебников, а потому-де он, издатель сих листов, как своим секретарским именем, так тем, что служит у знатного…

А Загорелов весело двигался вперед, полный; самых радостных настроений. — Да, Лазарь, — заговорил он снова, дружески кивая Жмуркину, — не удивляйся, что у меня такой безумно счастливый вид! Я, действительно, счастлив! Без меры счастлив! Пьян от счастья! И разве же это не счастье — принять вызов от судьбы, обрекшей тебя на самое жалкое прозябание, и крикнуть ей: «Посмотрим!» И схватиться с ней грудь с грудью, и одолеть ее! И одолеть ее так, что у нее хрустнут все ребра! О, это очень большое счастье!…

*** Три имени обычно ставят рядом, когда говорят об английских романистах начала XX века — Герберт Уэллс, Джон Голсуорси и Арнольд Беннет. Эти писатели были ровесниками: Уэллс родился в 1866 году, Беннет и Голсуорси на год позднее — в 1867. Творчество каждого из них было связано с традициями английского критического реализма, и каждый обогащал и обновлял их по-своему. Почти в одно и то же время вступили они в литературу, завоевали известность и признание. Между ними было много общего. Художественному…

Помощник Судя по времени, могло бы уже светать, но на улице было еще совсем темно, а ветер — чего Моррис Бобер никак не ждал в первых числах ноября — пронимал до костей. Бакалейщик нагнулся за ящиком с молочными бутылками, и ветер тут же залепил ему лицо передником. Моррис, отдуваясь, подтащил тяжеленные ящики к двери. У входа в лавку уже стоял коричневый мешок со сдобными булочками, а рядом ожидала седая полька с кислой физиономией: пришла за булочкой. — Почему так поздно? — спросила она.…

Дйствительно, оно такъ и было: новый учитель нравился Фредерикк. Онъ былъ родомъ съ церковнаго острова и окончилъ семинарію. Его отецъ былъ такой же обыкновенный рыбакъ, какъ и другіе, но кое-что заработалъ и былъ богатъ; на его сушилк постоянно висла навага и треска, а его кладовая была полна масла, сала и камбалы. Когда его сынъ вернулся изъ семинаріи домой, онъ сталъ пользоваться такимъ же уваженіемъ, какъ сынъ пастора, который былъ студентомъ; онъ носилъ баки котлетками, въ карман у него былъ…

Смешанный шум голосов поднялся в толпе. «Врешь, служба!» — кричали старухи; молодежь молчала, а сосед Ниэль ехидно напомнил рыбаку Браалю свое глубокомысленное изречение: «Вот до чего доводит любовь!» Солдат, не на шутку раздраженный сварливым бабьем, уже послал ему название «старых ведьм кираготской пещеры», оскорбительный эпитет, с которым трудно было безропотно примириться, как вдруг повелительный грубый голос, закричавший: «Тише, тише, болтуны!», положил конец препирательствам. Все смолкло,…

Статьи и фельетоны Пруса, написанные живо и остроумно, затрагивавшие насущные вопросы своего времени, были необычайно популярны в Варшаве, читались в самых различных кругах. «Вы все его знаете, — обращался к варшавянам писатель Мариан Гавалевич, — от салона до кухни, от письменного стола до верстака, от чердака до подвала… Были времена, когда трудно было представить себе Варшаву без „Курьера“, а „Курьера“ без Пруса». Работа в газетах, как и предшествовавшая ей суровая жизненная школа, дала Прусу…

В рубрике «Из классики ХХ века» — главы из романа «В эпоху великого спокойствия» Чхэ Мансика (1902–1950) — «известного корейского писателя-сатирика и одного из немногих, чье творчество стало классикой по обе стороны тридцать восьмой параллели», — пишет во вступлении к публикации переводчица Евгения Лачина. Роман, судя по всему, представляет собой жизнеописание «наставника Юна», как его величают окружающие, — ростовщика и нувориша, чудом выживающего и преумножающего свое состояние в сеульской криминальной…

— О, — отмахивается Корнелиус, имея в виду: «Ты преувеличиваешь». Тут все-таки вступает Берт: — Ваня не играет только в четверг. В любой другой день ему пришлось бы уйти в половине седьмого. Всех, кто примет участие, это бы задело. «Ваня» — это Иван Герцль, прославленный первый любовник Государственного театра, близкий друг Берта и Ингрид, которые частенько попивают с ним чай и навещают его в гримерке. Как артист он является представителем новейшей школы, на сцене принимает крайне, по мнению…

Странно видеть их вместе, странно и чуть грустно. Старик ее обожает, в ней — вся его жизнь. Я вижу, как нежность борется в нем с ужасом холодного северянина перед своими чувствами; их совместная жизнь — невольная пытка для него. Она — неуемное, своенравное создание: минуту бывает сдержанной, потом — взрыв колкостей и злых насмешек. И все же по-своему она очень любит его; я видел, как она целовала его спящего. В общем, она его слушается, только при этом делает вид, что все это ей невмоготу. Образование…

Он спускался вниз, привычно думая: «Эта проклятая почта отнимает все мое время!» Около столовой он ускорял шаги и, увидев на столе огромную кипу писем, привычно восклицал: «Проклятие!», — а глаза его загорались. Если что случалось редко — на столе не оказывалось зеленого конверта с газетными вырезками, в которых упоминалось его имя, он бормотал: «Слава богу!», — но физиономия его вытягивалась. Обычно он торопливо ел, расхаживая по комнате и читая о себе, и, если жена заговаривала о его поведении,…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

И все же всякий раз, когда он пытался сказать ей это, ему не удавалось продвинуться дальше пришептывающего бульканья, от которого толку было не больше, чем от заикания. Очевидно, требовалось незамедлительно принять самые решительные меры. И Джордж отправился в Лондон показаться специалисту. — Да? — сказал специалист. — Я-а-а-а-а, — сказал Джордж. — Вы хотите сказать? — Л-л-л-у-у-у… — Спойте, — сказал специалист. — С-с-с-с-с-с? — с недоумением переспросил Джордж. Специалист объяснил.…

69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 …

Давая обещание отцу, он решил было добавить к состоянию сестер по тысяче фунтов для каждой. В те минуты он искренне считал, что это вполне в его силах. Мысль о том, что теперь его доход пополнится четырьмя тысячами фунтов в год, не говоря уж о второй половине материнского наследства, согрела его душу, вознесла над мелочными расчетами. Да, он подарит им три тысячи фунтов: это щедро, благородно. Они будут вполне обеспечены. Три тысячи фунтов! И столь внушительную сумму он может отдать, не причинив…

Скобки автора обозначаются круглыми скобками. Подчеркнутое автором воспроизводится курсивом. Сохраняется пунктуация автора, если она не противоречит общепринятым нормам. Новые абзацы вводятся только в тех местах, где начинается резко отличный по теме и характеру от предыдущего текст, причем каждый раз оговаривается в сноске: Абзац редактора. Знак сноски ставится перед первым словом введенного редактором абзаца. Письма, публикуемые впервые, а также те, которые ранее печатались неполностью или…

Преодолев запутанный лабиринт, ты все же пришла, доверившись полученному от него плану, ты наконец пришла в это убежище. Несмело ступая, ты поднялась по лестнице, поскрипывающей, как педали органа; и вот комната. Затаив дыхание, постучала — ответа почему-то не последовало. Вместо ответа вприпрыжку, как котенок, подбежала девочка и открыла тебе дверь. Ты окликаешь ее, пытаясь узнать, не передавал ли он тебе что-нибудь, но девочка, ничего не ответив, только улыбнулась и убежала. Тебе был нужен он,…

ТОКИО Над рекой Сумидагава [1] навис угрюмый туман. Из окна бегущего пароходика он смотрел на вишни острова Мукодзима. Вишни в полном цвету казались ему мрачными, как развешанные на веревке лохмотья. Но в этих вишнях – в вишнях Мукодзима, посаженных еще во времена Эдо, – он некогда открыл самого себя. Я Сидя с одним старшим товарищем за столиком в кафе, он непрерывно курил. Мало говорил. Но внимательно прислушивался к словам товарища. 1 Река, протекающая в Токио. – Сегодня…