Поэзия

1 Вот и пролился ливень прямо на март, прямо на ласточек, реющих в струях, и опять у меня на столе — солёное море. Всё именно так, как задумали волны. Именно так всё было и будет. Всё будет именно так, но, незримый, я однажды уже не смогу возвратиться. Не вернутся глаза мои, мысли, ладони, заплутавшие в истинной тьме. 2 С этого митинга, на который собралась уйма народу, то один, то другой уходил в темноту не прощаясь. Собственно, именно так и бывает после собраний:…

1 Собственно, я оказался на этой унылой планете из-за изъянов в моём воспитании: с детства мне набили оскомину непримиримо-стальные герои, вот и послал я их к чёрту, и вырос немножечко чокнутым, продолжая делать приятное личным моим неприятелям. 2 Однажды я получил приглашенье на свежеоткрытый болид. Да и Леонов меня соблазнял космическим колером: мол, бирюзовое пламя эфира и плюс океан серебра, бурлящий зеркальным расплавом. Когда ж я остался один на этой гранитной проплешине,…

(Внезапно день захлебнулся вечерней печалью, и вот баркарола, которая крепла звучаньем, вдруг умолкает, и голос её неподвижен.) Итак, надо мною сомкнулись безлунные джунгли, и скорчились тени, жгутами вползая в автобус, и ожили жуткие звуки, свиваясь в спирали, и стало мне страшно: чёрная Азия, чёрная полночь и чаща. Зачем же юность моя, трепеща, как пчелиные крылья, металась в смятенья по мареву мрака и смуты? И вдруг — остановка, и вышли мои незнакомцы, а я, европеец,…

Двадцать седьмое, одно из двадцать седьмых. Кто нумерует дни? С какой целью? Я спрашиваю в этом мире, на этой земле, в этом столетии, в эту пору, в этой цифровой жизни — зачем, для чего нас упорядочили, заточислили, засунули в суммы, разделили каждодневный свет, зимний ливень, насущное солнце каждого лета, семена, поезда, тишину, даже смерть затиснули в нумерованные лежбища на бескрайних белых кладбищах с вереницами улиц. По порядку номеров! — орут…

Восемь мёртвых стволов трясутся на грузовике, покидая горные кряжи, зелёную неуступчивость Лонкимая, территорию неба и снега, обитель моего света, моих одиночеств. О угасающие леса, студеная листва, предпоследние позвонки былой ясности — битвы испанца и арауканца, мечей и коней под глухими проклятиями ливня! Восемь стволов простёрты на закорках у грузовика — текут от Сантьяго по пути к Полюсу, к Южному Полюсу, к белой бездне. Восемь моих товарищей с корнями,…

Ещё не распахнулись ставни дня, ещё был ночью день, ещё был камнем, когда я пробудился, когда он пробудился, — шум этого, шум каждого из дней, шум солнца, и осенило в полусне, что я был колоколом цвета, пробужденьем всей желтизны.

* * * Вновь слышны подзаборные вопли — Это песни двуногих зверей. Это время утерло всем сопли, И глаза завязало скорей. В нас вторгается мир заоконный, Странноватый такой полумрак И ложится тоской многотонной, Но не может улечься никак. Ты блуждаешь на грани распада. Дышишь гарью сожженных уже. А огни электронного ада Всё терзают в лихом мираже. Сокращается лет расстоянье, Исчезает оставленный след… Превращается жизнь в воздаянье За мечты, за растерянный бред.…

Шлёт его "Гражданской силе", Шлёт "России голубой": "Щас придёт товарищ Сталин - Имя главное России. Не поможет здесь рестайлинг, Он вернётся за тобой. Где ребрендинг ваш и лизинг, Пусть сильнее грянет кризис! Где был пир, там гроб хрустальный Эксклюзивного дизайна Вдруг в банкетном зале вылез. Пусть сильнее грянет кризис! Что-то страшное случилось - Капитал пошёл на силос. Поздно пить гастал и линекс. До свиданья, частный бизнес. Пусть сильнее грянет кр…

* * * Что делать, коль ушла любовь? Растаяла, как снег весной? Тебе я повторяю вновь: «Не стали мы одной судьбой». Да, разные у нас пути, Совпали на короткий миг, А дальше нам одним идти, То не огонь был, только блик. Не нужно никого винить — В случайности виновных нет, Ведь накрепко не свяжет нить И призрачный не греет свет. Быть может, выбор мой жесток, И сладкий наш самообман Ещё тянуться долго мог, Его мы пили б как дурман. Но только в ложь зачем врастать?…