Проза

И нет во всём этом ни глубокого чувства, ни доброго-злого умысла; это — лишь скромная ежедневная дань «своим», машинальный жест, брошенный в общую копилку поверхностных культурных стереотипов. *** Вкус кофе — еще одна из нераскрытых французских тайн. Кофе в Париже, будь то обыкновенный черный или «запатентированный» французский caf'e au lait , одинаково вкусен — как в традиционных кафе и кондитерских, так и в экспортированном, но значительно «офранцуженном» МакДональде (приглушенные тона, камин,…

Я заглядываю ей через плечо — мне всегда интересно, что именно читает бабушка. Она много историй рассказывает мне вечерами. Все они из книг, которые она прочитала. Она сама так говорит: «Я читаю для тебя». Тут я начинаю с ней спорить. Говорю ей: — Как это? И если тебе неинтересно, ты тоже читаешь? Только для меня? — Глупышка. Ты же мне не говоришь, какие книги читать. Выбираю я сама, читаю то, что мне интересно, а потом тебе рассказываю. Мне возразить нечего. У бабушки вообще все очень стройно…

«Погоди. Что делать-то?» «Не спрашивай меня, — ответило мое второе я. — Умрет он, умрем и мы. Нет работы — нет бабок. Поговорим о чем-нибудь другом. Это что, его записная книжка?» «Точно». «Полистай-ка, должен же там быть кто-то живой-здоровый». «Ладно. Листаю. А, Б, В! Все мертвы!» «Проверь на Г, Д, Е и Ж!» «Мертвы!» Я захлопнул книжку, словно дверь склепа. Он прав: его друзья, враги… книга мертвых. «Это же ярко, напиши об этом». «Боже мой, ярко! Придумай хоть что-нибудь!»…

А потом мы запели «China Town, My China Town», [4] а затем «Singin' in the Rain» [5] — да, да: «Singin' in the rain, what a gloriou feelin', I'm happy again…» [6] После этого кто-то вспомнил «In а little Spani h Town»: [7] «'Twa on a night like thi , tar were peek-a-booing down, 'Twa on a night like thi …» [8] A потом вмешался Дольф со своим: «I met her in Monterrey a long time ago, I met her in Monterrey, in old Mexico…» [9] 4 «Чайна-таун, мой…

Все персонажи этой книги являются вымышленными, и любое сходство с реальными людьми – покойными или ныне здравствующими – чистая случайность. Эта книга посвящается Кендрикам – капитану Джону (ныне покойному) и Билли (все еще здравствующему), а также Шэзему, крошке Терри и забавнице-«медвежонку», где бы она сейчас ни была. * * * Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь. Иоанн 21:25 *…

Оглянулась Марина и увидела, что спешит к ней Олуфьев, один только и спешит. Все остальные — каждый собой занят, а Заруцкого вообще не видно. — Жива? — спрашивает Олуфьев, и голос его, как прежде, как всегда — хорош голос, теплей от него становится Марине, потому и не позволяет слишком часто звучать ему: и за себя боится, и за него, этого непонятного русина, прилепившегося к ее судьбе. Вепрем косится Заруцкий на Олуфьева, когда только видит обычно их разговор, но никогда не вмешивается, и это худо,…

Доктор Сторм посмотрел на Хеймекера с искренним сожалением — ведь он уже старик, прожил с женой столько лет, привык к ней, — конечно, для него будет большим несчастьем ее потерять. А Хеймекер, застыв словно статуя, думал о том, какой все это нелепый фарс, как заблуждаются все вокруг. Вот ему уже почти шестьдесят, он устал от всего, устал от жизни, и никогда он не был по-настоящему счастлив с тех пор как женился; а между тем жена, которая обо всем судит по внешности, убеждена, что он должен быть счастлив…

Вам кажется, что я сгущаю краски? Но я говорю о человеке поистине необыкновенном. Насколько я знаю, Питер родился на Среднем Западе, в семье ирландского происхождения, поселившейся на юго-западе штата Миссури. В его родном городишке и железной дороги-то не было, она появилась, когда он стал уже взрослым, — это обстоятельство забавляло его, но не слишком огорчало. По этому поводу он рассказал мне забавный случай. Один провинциал, никогда в жизни не видевший поезда, заблаговременно пришел с женой…

Своего будущего хозяина — или доктора, или тренера — я увидел только часа через два после приезда; мне пришлось сидеть и дожидаться, пока он не соизволит снизойти до знакомства со мной. Наконец он появился, и должен сказать, что я еще не видывал зверя более свирепого и вместе с тем более цивилизованного. Выглядел он весьма живописно и был поистине великолепен: хорошо сложенный, с величественной фигурой и осанкой, словно оживший портрет кардинала Ришелье или герцога Гиза: светло-коричневые рейтузы,…

Вскоре после окончания этого годичного курса, который вел Шмид, я покинул родину и родную школу и впервые был отправлен в чужие края. Произошло это отчасти по причинам воспитательного характера, ибо я стал тогда трудным и очень непослушным ребенком, родители не справлялись со мной. Кроме того, мне надо было как можно лучше подготовиться к «земельному экзамену». Этот государственный экзамен, который проводился каждое лето для всей земли Вюртемберга, был очень важен: кто выдерживал его, получал вакансию…

Однажды маленький буддийский священник шел по улице и увидел, как ребенок играет в грязи с кусочком алебастра или мрамора. Он остановился, и из грязи на него взглянуло грустное возвышенное лицо, раскрашенное какой-то дешевой, но стойкой краской. Буддийский священник долго разглядывал его, а когда ребенок убежал, наклонился и отчистил этот образ от земли. Что-то шевельнулось в его душе, ведь взгляд этого лица преследовал, притягивал его неодолимо. Буддист недолго вглядывался в него. Это была голова…

— Ты поистине — мой создатель. Ты вылепил меня из бесчувственной глины. И я, божество, созданное твоими руками, воздаю должное тебе — своему Создателю, ибо с начала времен было предопределено, что когда-нибудь в мир придет великий гончар и умелыми пальцами будет лепить невиданное. Этот гончар — ты. Прощай же. Гончар увидел, как прекрасная фигура распростерла крылья всех оттенков радуги, и комната заполнилась сиянием. Вдруг потолок исчез, с небес пролился ослепительный свет, окутав новорожденное…

Что касается этой верности, которой он по временам старался оправдать себя, ну, что ж, он увлекался женщинами, чуть ли не каждой молодой, хорошенькой и неглупой девушкой, и не мог понять, почему ему нельзя дружить с ними и развлекаться в их обществе. И почти все его знакомые женщины соглашались с ним. Однако, положа руку на сердце, я думаю, что до последнего времени его отношения с женщинами были вполне платоническими. Но он был такой язычник и пантеист по натуре и инстинктивно так ненавидел все…

Тем временем миссис Бертрэм порвала со своим металлистом, из-за которого она отчасти и переехала на Запад, — и вот, рассказывала потом Эрнита, он перенес свою преданность с матери на дочь. Однако он нисколько ей не нравился, так как был уже довольно потрепанным, видавшим виды человеком. Кроме того, Эрнита, еще задолго до этих ухаживаний, отгадала истинный характер его отношений с ее матерью и возненавидела его за это. При ее тогдашних взглядах, говорила она, во всей этой истории для нее было что-то…

Нас было пятеро — две девушки и трое юношей, — и мы спокойно заканчивали трапезу в саду на холме, у подножия которого располагался город Лион. Цель моего визита в этот город состояла в том, чтобы навестить молодого человека, с которым я свела знакомство во время кратковременного пребывания в Лондоне, незадолго до описываемых событий, и я воспользовалась услугами возлюбленного одной из моих подруг по имени Андре — уроженца Лиона, — доставившего меня из Парижа на машине. По дороге я захотела…

Тот, выдержав паузу, спросил: — Разве тебе не известно, кто должен раньше являться на урок: ученик или педагог? Сергей забормотал что-то, хотя не знал, в чём же оправдывается. — У тебя рабские манеры, — объяснил учитель. — Стой смирно, не дергайся. Глядя на тебя, подумаешь, что розги и карцеры до сих пор не отменили. Прозвенел такой же, как в школе, звонок, Сап сел на стул у окна, а Сергей на табурет посередине класса. Андрей Петрович облокотился о подоконник, посмотрел в окно и зевнул, прикрывшись…

Кольцову казалось, что он попал на какой-то странный рынок, где все обменивают одну новость на другую. Он брезгливо шел по самому краю тротуара, сторонясь этих людей. Взгляд его внимательных, слегка сощуренных глаз то и дело натыкался на вывески ресторанов, анонсы варьете, непривычные еще афиши синематографа. В «Арсе» показывали боевик «Тюрьма на дне моря» с великолепным Гарри Пилем в заглавной роли. «Максим» огромными, зазывными буквами оповещал, что на его эстраде поет несравненная Вера Санина.…

Был я тогда в нулевом отряде, только-только пятнадцать сравнялось. Тогда Объединенный Совет Дружин принял постановление об объявлении Зарницы Скандинавии. И сам Дед Афган (я, между прочим, еще живым его застал!) это постановление утвердил. Потому что достали! Шведы и финны на нашу территорию почти сразу после Большой Тьмы вторгаться начали. И чего им дома не сиделось? Говорят, что во время Великого Конца, их почти не задело. Так, упали кое-где газовые бомбы, но это ж разве «задело». Вон, от нашего…

— А это так: днем мама служит, а вечером уходит к одному писателю, который ей диктует рассказ по частям, потому и называется «частным образом»… Сегодня день особенно тяжелый. Утром шел снег. Мама встала такая маленькая, меньше, чем всегда. Посмотрела на детей и сказала: — Надо бы вас в дошкольный сад пристроить, но некогда мне. Не могу я, устала, сил нет. Ушла мама. Мура начала убирать комнату и вдруг увидела, что двух котлет, которые им оставлены на целый день, нет и в помине. — Тосик, —…

Джимми и Директор посмотрели друг другу в лицо, подмигнули и одновременно отпрянули-отшатнулись, зорко следя друг за другом. Курсант козырнул и проорал; -Разрешите идти, сэр?! -Вали, – махнул разрешающе протезом директор, Джимми ловко поймал с силой брошенный в него кинжал, и метнул назад, в стол. Синяя сталь вонзилась по рукоять в полировку поверхности, пригвоздив рукав правой руки-непротеза директорского кителя с многочисленными наградами и шнурками. -Мальчишка! – заревел Старый Крокодил,…