Проза

ИСААК ШАМОШ, ученый, посланный в 1943 году в Алеппо, чтобы попытаться переправить «Кодекс» в Иерусалим; брат Амнона Шамоша. ИСААК СИЛО (псевдоним), житель Александретты (Турция), израильский иммиграционный агент с 40-х годов прошлого века до своей смерти в 70-е годы. ШЛОМО-ЗАЛМАН ШРАГАЙ, глава Отдела Алии, в пятидесятые годы прошлого века отвечавший за иммиграцию евреев в Израиль. РАФИ САТТОН, уроженец Алеппо, бывший агент Моссада, занявшийся самостоятельным расследованием обстоятельств, связанных…

Сислуманн Бьёрн Блёндаль 30 мая 1829 года Преподобному Т. Йоунссону Брейдабоулстадур, Вестурхоуп Младшему проповеднику Торвардуру Йоунссону Надеюсь, это письмо застанет тебя в добром здравии и благополучии несущим слово Господне пастве Вестурхоупа. Прежде всего я хотел бы передать тебе, хотя и запоздало, свои поздравления с успешным завершением учебы на юге Исландии. Твои прихожане говорят, что ты усердный молодой человек, и я одобряю твое решение вернуться…

Лора подошла к окну и распахнула ставни. Окно располагалось на том же уровне, что ее квартира. Она оставила в гостиной включенный торшер и поставила стул перед приоткрытым окном, чтобы Бельфегор мог смотреть на улицу. Глядя отсюда на свой дом, Лора испытывала странное чувство – казалось, сейчас в глубине квартиры мелькнет ее силуэт. Она открыла окно. «Бельфегор, – тихонько позвала она. – Бельфегор!» И быстро зачмокала губами, как умеют делать все, у кого есть кошка. Не прошло и нескольких мгновений,…

– Он это сделает, – упавшим голосом прошептал Пилад. – Он это сделает, – сокрушенно подтвердил пан Костка. – Каждая эпоха рождала прекрасных людей, предназначение которых поднимать человеческие страдания до высоты и пафоса героической трагедии. Их страдания воплощаются в поступки, которым мы готовы аплодировать, покоренные трагической игрой, а самих нас грызут отнюдь не великие муки, именуемые любовью, изменой или какнибудь еще, ведь их множество – названных и безымянных. Пан Костка задумался.…

— Он немного похож на нас. Сердце у него немного болит. Не от болезней. Сердце у него за других болит. Переживает он трудности других людей, и сам пропускает их через себя, вместе со всеми бедами и невзгодами мира сего — Мудрец прокашлялся и затем продолжал: — Не мы одни почувствовали его присутствие на земле. Падшие ангелы тоже охотятся за ним. Они активно уничтожают информацию о нем, поэтому сейчас я ничего не знаю о его имени, его внешности или каких-либо физических данных. Я полагаюсь лишь…

– Спасибо. – Мог бы и заехать ко мне. – Чтобы разбудить тебя в три утра? – Раньше ты не смотрел на часы. – Раньше мы не работали в таком режиме. Сейчас ведь еще добавилась аренда рефрижераторов. – Кстати, об этом: дело, конечно, прибыльное, но уж очень мне не нравится этот «Бублик». – Ирина, я, похоже, с утра пораньше испортил тебе настроение? Чубасова сделала вид, что не слышала вопроса: – Сегодня к 10:00 мы должны быть в «Кредитбанке», дорогой. – Да, Лена мне уже напомнила.…

— А как же, бабуся! Грабит… оттого так и бранят. Ну, вот наехали, пошли по хатам, по хлевам… с этим рвачом-то, чтоб ему пусто было, осматривают скотину. Кричит этот рвач: "Сибирная скотина!" Чи ее нужно забрать в Сибирь, чи в резницы, кто их ведает?.. Согнали это разную скотину к шинку, — говорят, хворая… Ревет она ревом — беду чует, а и бабы голосят, детвора кричит… Такой сум да плач! Хозяева было вздумали не давать, так начальник кричал, что, мол, дурные вы хохлы, вам за ваш скот заплатят, а хворых…

— Нет, кости у него целы, а нутро все попечено… перетлело… Прибегает это ко мне ваша Ликера, голосит, бьет себя в грудь: зализныця [2] , мол, пришибла Харька, тобто вашего сына… замертво, говорит, привезли… а оно, выходит, не зализныця, а просто огневица. — Будет жить? — спросила хриплым, надтреснутым голосом старуха, мать умирающего. — Ох, навряд! — покачала головой знахарка. — Не топтать ему уже рясту: и голосники попорчены, и мозок почернел… вон где уже у него душа, — ткнула она пальцем…

В вагоне было уже жарко; полусон еще приятной истомой сковывал мои члены, а дрема смежала глаза, когда я заметила пристально устремленный на меня взор, заставивший меня неприятно вздрогнуть и приподняться: против меня на диване сидела какая-то барыня и бесцеремонно меня рассматривала, не отводя очей от моих глаз, словно желая в лице моем или узнать своего давнего друга, или открыть скрывающегося врага. Даме на вид было лет под сорок: ее волосы с серебристым отливом слегка вились и были низко подрезаны;…

Я остался рано круглым сиротой, отца я даже вовсе не помнил, а мать — смутно; но образ ее запечатлелся, как святыня, в моем сердце вместе с радужным сиянием детских грез. Меня приютил в своей семье двоюродный мой дядя, полковник в отставке, назначенный мне и опекуном. Луценко был в уезде тузом, но это не мешало ему быть добродушным и отзывчивым на всякое горе. Тетя, напротив, кичилась своим положением и относилась ко мне хотя и снисходительно, но часто давала понять, что я не их линии… После теплого…

Нужно быть особенно бдительным в проклятом тумане у советских берегов. В Цуруге «Хозан-мару» получил и двух советских пассажиров. Они прибыли из Охотского моря на японской рыболовной шхуне — единственные свидетели катастрофы. В Охотском море, около южного побережья Камчатки, сгорел советский пароход «Север», груженный снаряжением для рыбалок Акционерного камчатского общества и небольшой ранней партией сезонных рабочих. Пятнадцатого апреля над материком и островами пронеслись радиоволны: …

Я вышел в зал, посреди которого была стойка с шестом. По левую сторону были элитные столики с занавесками, в которых можно уединиться, скрыться от чужих глаз. По правую сторону, у окон находились еще шесть больших столов. Повсюду кожаные диваны, каждый из которых стоит по две тысячи долларов. Окна были завешаны такими же шторами что и элитные места, общая цена штор более двадцати тысяч. Любое повреждение одного из предметов заведения, и тебя не выпустят, пока ты не заплатишь полную сумму стоимости…

Я умею утрировать, но в большинстве своем, это правда. Я очень рад, правда, рад, за тех, кто работает в месте, о котором мечтал. Ирука просит вызвать ему такси, автобусы уже не ходят. Мы находимся на окраине города, поэтому в таксопарке нам сообщают, что примерное время ожидания пятнадцать минут. Через это время я, Ирука и Норт, спускаемся вниз, чтобы благополучно посадить нашего друга в автомобиль и отправить домой. Машины по-прежнему нет, нам перезванивают на сотовый телефон из таксопарка,…

Когда-то подобные выставки привлекали лишь оборванцев и бродяг с одной-двумя лошадьми, фермеров и старых ковбоев, которые в отсутствие заработка в виде призовых денег перебивались подковыванием лошадей. Но к 1958 году здесь крутились большие деньги, и подобного рода люди стали уже вымирающим видом. Теперь за титул чемпиона по конкуру соревновались самые дорогие лошади и самые лучшие дрессировщики в стране, а атмосфера мероприятия была подлинно великосветской. Разве Гарри и его бывшая тягловая лошадка,…

Пандура (происходивший, кстати, из дворян, фон Пандура) и Оберкофлер были знакомы уже давно. Вскоре после начала войны они оказались в немецкой армии в одной и той же части. Однако в прямом подчинении один у другого очутился не сразу, а после переформирований полка, связанных с большими потерями в боях. До этого они долгое время присматривались друг к другу, то при раздаче пищи на полевой кухне или при оглашении приказов по полку, то во дворе казармы или в поезде, идущем в Вену, где они однажды случайно…

— Ну, когда общаешься не очень часто… Йоханна пристально смотрит на него. — Ты со своим проклятым безразличием… Филипп поворачивается и идет налево, к одной из высоких двустворчатых дверей. Открывает ее. Входит в гостиную. Йоханна позади него морщит в затхлом воздухе полутемного помещения нос. Чтобы придать комнате более привлекательный вид, Филипп распахивает ставни на двух окнах. У него такое ощущение, будто мягкая мебель увеличилась при внезапно хлынувшем свете в размерах, раздулась, что…

Кофе горек настолько, насколько может быть горек кофе после тяжелого сна. Все как всегда. Ничего нового: суббота, утро, дача… Я ёжусь. Мне холодно от этого чужого солнца. Но и оказаться сейчас с тем, кто снится мне столько лет подряд, я бы не хотела. Нет, не хотела. – Ма! – крик из спальни, обрывающий ночной мираж. – Ма! – это Мальчишка зовет. Звоню. Отменяю встречу с автором. С нормальным, адекватным автором, сдающим рукопись в срок – и в нужном «формате». С автором, без особых проблем…

20 июня в 7.00 Маслов поднял по тревоге весь личный состав областного и районных военкоматов. В облвоенкомате (Коцарская, 56) в присутствии начальника оргмобработы округа Шевченко он сообщил об обстановке и приказе командующего и отпустил собравшихся. Это было самое короткое совещание в истории военкомата. Все немедленно умчались на свои места выполнять приказ. Опыт у нас был. До войны мы дважды частично выполняли мобилизационный план: в августе 1938-го – при комплектовании войск, направляемых…

Тридцать три революционера, члены партии «Народной Воли», взялись сызнова за дело. Троих отрядил Желябов следить за царскими выездами. Один из них стал извозчиком, другой — торговцем папиросами, третья — продавщицей яблок. По очереди стояли они на Дворцовой площади. И через несколько недель все наблюдатели, наконец, выследили путь царя. Желябов узнал: царь выезжает из дворца в те дни, когда в Михайловском манеже делаются смотры войскам. Царь едет в манеж большей частью по Невскому проспекту,…

Они словно посылали Москве наказ и благословение крепко стоять в днях и веках, чтобы уверенно встретить их возвращение. И вместе с тем, брали с собой частицу ее невидимых материй, как залог их неразрывности и как опору свою на земле. Это походило на укол ностальгии, на крик души, привыкшей к месту, на щекочущий страх перемен. Так играло с ними воображение, и игра эта была характерной для любого, кто вознамерился далеко–далеко уехать от дома. Зато настроения они испытывали разные. Дарий Глебович…