Проза

В природные ресурсы Куша, пожалуй, следует записать наши болезни — их целая сокровищница, включающая, помимо голода и его следствия водянки, детскую пеллагру, малярию, тиф, желтую лихорадку, сонную болезнь, проказу, бильгарциоз, онхоцеркоз, ветрянку и невенерический сифилис. Постепенно гений науки справляется с этими болезнями, но тогда сама человеческая жизнь становится болезнью перетруженной, выветренной земли. В среднем протяженность жизни в Куше равняется тридцати семи годам, валового национального…

— Садитесь, пожалуйста, — сказала она учителю и сама села напротив. — Вы довольны успехами мальчика? — Он старательный, — ответил Анис. — За последние две недели значительно продвинулся в грамматике и чтении. Ему недостает только настойчивости в заучивании незнакомых слов. Она мило улыбнулась и попросила продолжать урок. Молодой учитель понял, что она хочет присутствовать на занятиях, и, не видя способа избежать этого, запинаясь от досады, стал объяснять Тото очередное…

Где-где — в Караганде. Вот и сей труд — от начала и до конца — враки. Вымысел авторский, любые совпадения с Историей и, так называемым, историческими личностями — случайны. Не было могучей Ливонии, не было ливов, а, если уж они и были, то жили все десять человек под Ригой и мычали с трудом и невпопад на неливвиковском языке. Не напоминают древнерусские Былины затертые руны из Калевалы, да и Калевала по сюжету не переплетается с Библией. Ничего не было. Стало быть, моя сказка ничем не отличается…

К концу нашего разговора он как-то странно на меня посматривает, чуть улыбаясь и покачивая головой, словно представлял себе автора этого романа совершенно иначе, не таким немым простофилей, который едва осмеливается на него смотреть. Я начинаю бояться, что, разочаровавшись в моей персоне, он пересмотрит свое решение. А впрочем, было ли оное решение принято? Похоже, да, поскольку к концу беседы он протягивает мне на подпись три экземпляра издательского договора. Я подписываю их не читая, как можно…

Он показал узелок, в котором был приготовленный загодя кучтэнэч, то есть гостинец. — Этот Вахитов тебе родственник, что ли? — спросил, глядя исподлобья на старика, широкоплечий. — Да нет, — махнул рукой старик. — Какой родственник… Я его и не знал вовсе. А он меня от позора спас. Дело так было… Он совсем уже изготовился начать какой-то, видно, обстоятельный рассказ, но широкоплечий прервал его речь досадливым нетерпеливым жестом: — Ладно, ладно, потом… В другой раз расскажешь… И, взяв…

Пролог Выйдя из подъезда на двор главного адмиралтейства, мичман Сокольский увидел ожидавшую его коляску. Он собрался было окликнуть дремавшего на козлах кучера, но передумал и, запахнув шинель, направился через двор к арке, ведущей на набережную. Под ногами хлюпал перемешанный с грязью снег, моросил мелкий дождь, невидимый сквозь спустившийся на город туман. «Конечно, — думал Сокольский, — офицеру для особых поручений при генерал-адмирале приличнее было бы отправиться с таким важным…

Были написаны хвалебные статьи, с неизбежной напыщенностью и риторикой прославлявшие деяния полковника и доктора, полные патриотизма, уроков истории, примеров для подражания последующим поколениям. Все, как того требует мода, на развлечение знаменитостям, интеллектуалам и молодежи — надежде родины, и, наконец, всех, кто способен признать и оценить направленные на благо общества героизм и набожность прославленных предков. Таким образом, вся Бразилия от Ойапоке до Шуи могла созерцать в зареве торжественного…

Правду сказал подполковник: двадцать первый год служит он, Дмитрий Исаев, в Красной Армии. Как только может добросовестно. И намеревался не расставаться с армией до тех пор, пока здоровье будет позволять. Теперь, конечно, вовсе другой коленкор… А что до сих пор выше командира роты, не продвинулся… В этом, может быть, и не только его вина? Ведь в мирной жизни человеку, насмелившемуся посвятить себя военной службе, иногда бывает ой как трудно пробиться к приличным командным высотам, убедить начальство…

Апельсиновый сок у меня кончился, говорю, а вот яблочный есть. Нет, спасибо, отвечает она, если нет апельсинового, то ничего и не нужно. Смотрит на меня с издевкой. Я преступный пожиратель апельсинового сока, и сейчас она у меня на глазах умрет от жажды. Засыпаю порошок в кофеварку-эспрессо, чтобы чем-то занять руки. Ставлю перед ней чашку, а она, принюхавшись, строит такую гримасу, словно я собрался угостить ее свиной кровью. Кстати уж, о крови, говорит она. А я не произнес о крови ни…

Третья повесть, «Бухта Потаенная» посвящена североморцам — связистам береговых постов службы наблюдения и связи, о малозаметном, но героическом ратном труде, которых до сих пор непростительно мало писали. Им приходилось сражаться на два фронта: против гитлеровцев и против враждебной стихии Арктики. В условиях, когда связисты одного из постов очутились, по существу, в положении заполярных Робинзонов, даже такая, казалось бы, заурядная вещь, как строительство дома, уже превращалась в приключение. …

Он лишь поднял на меня глаза, кивнул и задумался. Адам любит размышлять. На самом деле он очень дружелюбный парень, но я не был настроен на дружеский лад. - Я дам тебе домашнее задание, - сказал он. Ну ладно. - Я хочу, чтобы ты рассказал мне о себе что-нибудь важное. - Например? - Думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем я. - Еще бы. Мой тон вызвал у него улыбку. - Ты можешь записать это или зарисовать. - Ладно, я понял. - Это ничего, что ты злишься на меня, - заметил он. -…

Часть ПЕРВАЯ Предисловие «Это что за невидаль: «Вечера на хуторе близ Диканьки»? Что это за «Вечера»? И швырнул в свет какой-то пасечник! Слава богу! еще мало ободрали гусей на перья и извели тряпья на бумагу! Еще мало народу, всякого звания и сброду, вымарало пальцы в чернилах! Дернула же охота и пасичника дотащиться вслед за другими! Право, печатной бумаги развелось столько, что не придумаешь скоро, что бы такое завернуть в нее». Слушало, слышало вещее мое все эти речи еще за…

— Ещё? — удивлённо повторила Надежда. — Что ты имеешь в виду? Книги? — Какие, к чёрту, книги?! — со злостью проговорил Леонид, но, тут же, опомнившись, снизил обороты. — Хотя и это — тоже. Но речь сейчас не о книгах. Речь идёт о достаточно дорогостоящих предметах, представляющих, так сказать, не моральную, а вполне ощутимую материальную ценность. — Я никак не пойму, к чему ты ведёшь, — пожала плечами она. — Может, хватит говорить загадками? — Хорошо,…

Морской генштаб был готов поверить, что с помощью дирижабля жесткой конструкции графа Цеппелина можно гарантированно получать самую свежую стратегическую информацию о положении на море и проводить с воздуха наступательные действия. Кроме того, построить дирижабль было гораздо дешевле и быстрее, чем крейсер. Многое еще можно отметить, но важно одно — это были годы, когда политики почти перестали прятать свой цинизм от обывателей, а разум военных стал подходить к идее, что целесообразность есть главное,…

Многие говорили: — То знаки. Ждать надо мора или чего хуже. Шептали и иное, еще более страшное. Но скажет человек — и в сторону. Ясно — испуган и слово боится молвить, аи не может держать его под замком и предупреждает ближних: — Вот на Сивцевом Вражке, у бабы старой, что травами для болящих золотухой приторговывает, метла на сору колом встала… — А на Никольской, на Никольской… У булочника монастыря Николы тесто в опаре… И далее не в силах говорить, человек рот…

Фредерик Форсайт История Биафры Предисловие Это книга не является беспристрастным отчетом; ее цель — объяснить, что такое Биафра, почему ее народ решил отделиться от Нигерии, и как они реагировали на то, что было им навязано. Меня могут обвинить в том, что я защищаю только биафрцев, и в чем-то это будет справедливо. Это история Биафры, и рассказана она с точки зрения Биафры. Тем не менее, везде, где возможно, я старался найти свидетельства других очевидцев, в частности…

Annotation Это необычная книга, как и все творчество Владимира Орлова. Его произведения переведены на многие языки мира и по праву входят в анналы современной мировой литературы. Здесь собраны как новые рассказы «Лучшие довоенные усы», где за строками автора просматриваются реальные события прошедшего века, и «Лоскуты необязательных пояснений, или Хрюшка улыбается» – своеобразная летопись жизни, так и те, что выходили ранее, например «Что-то зазвенело», открывший фантасмагоричный триптих Орлова…

Во время блокады практиковалось людоедство. Люди – продукт. Их можно есть и варить на мыло. Однажды мы с сестрой шли мимо третьего подъезда, и какая-то нестарая женщина попросила нас подняться на пятый этаж и спросить: увезли ли больного в больницу. – Я бы сама поднялась, – сказала женщина. – Но у меня нога болит. Мы с сестрой отправились вверх по лестнице, но где-то в районе третьего этажа нам надоело. Сестра предложила: – Давай скажем, что увезли… Мы вернулись…

Директриса . Сколько заказал? Человек с папкой . Пять штук, как просили. На все двести рублей. Директриса . Молоток! Человек с папкой . Рад стараться! Директриса . Ленты заказал? Человек с папкой . А как же! Чистый креп! Директриса . Надписи проверил? Человек с папкой . Обрыдаетесь! «Дорогому товарищу Ковригину от благодарных сослуживцев». Мужчина с насморком . Караваеву. Человек с папкой . Не понял. Мужчина с насморком . Караваев он, покойник-то, а не Ковригин!…

Сердце Африки пенья полно и пыланья, И я знаю, что, если мы видим порой Сны, которым найти не умеем названья, Это ветер приносит их, Африка, твой! При всем своем воинствующем национализме Юнгер отмежевывается от реальных интересов Германии: «Пусть затевают в Германии, что хотят, пусть истребляют последних редких животных, пусть распахивают последние пустоши, пусть на каждой вершине строят подвесную проволочно-канатную дорогу, лишь бы Африку оставили в покое. Ибо должна же остаться в мире…