Русская классическая проза

Вена, 24 августа Все ужасно! Дали совершенно потерял лицо и сделался неуправляемым. Мы живем в Вене уже больше недели, а Дали так и не приступил к розыскным мероприятиям. Зато каждый день он нагружается в кабаках и притаскивает с собой девок. Несколько раз мне пришлось улаживать недоразумения с хозяином гостиницы, но дальше так продолжаться не может. Роскошный камзол Дали теперь выглядит, как половая тряпка, а шляпа с поломанным пером и того хуже. Я по-прежнему в хорошей форме. Каждый день я проделываю…

Чудское селение находилось на открытом месте за болотом, в стороне от мольбища. Хорошее это было место, веселое, но часто нападали на него соседские племена, и трудно было защищать неукрепленное селение. И сказал Ош своим братьям Купре и Маю, и своей матери Пэвсин, и ведунье Чыкыш, и всем людям: - Давайте построим свои жилища на красной круче Изъюра, за пазухой у Войпеля, пусть он сторожит нас, как тетерка своих птенцов, как мать свое дитя. Молчали люди, как будто онемели их языки, сидели…

Ну неужели ни капельки не хочется вплотную соприкоснуться с этой замечательной профессией машиниста, упорствовали мы. Ну, на крайний случай, открыла нам Коза свой маленький секрет, есть переговорное устройство. Какое переговорное устройство, удивились мы. Да вот это самое, обычное, сказала Коза. Ну да, конечно! вот оно, умение человека искусства - увидеть в обычном необычное! Этот маленький металлический прямоугольник с кнопочкой может напрямую соединить нас с главным героем нашего очерка! …

(Слышно жужжание мухи. Королева отмахивается, Король тоже, Ткач отмахивается сдержанными, из почтения к монархам, жестами.) КОРОЛЬ (с гордостью). Я вывел всех мух в своем королевстве. Это последняя, находится под моей защитой. Лети, лети! (Подходит к окну, открывает. Жужжание прекращается, король закрывает окно и возвращается на трон.) 2.) (Семейство обедает.) 1.)(Королевская чета и ткач сидят за обеденным столом.) КОРОЛЬ. Попробуйте супу. (Наливает Ткачу, потом Королеве. Все трое обедают.…

Вот это, наверное, и называется настоящим страхом - подумал он. Страх, который невозможно описать словами. Беспричинный, сформировавшийся где- то на уровне подсознания, холодком пробегающий по всему телу. Страх, заставляющий вздрогнуть каждый мускул. Страх, который превращает человека в жертву, но охотника нигде поблизости не видать. Или охотников... Тут в его мысли вмешалась музыка, вернее нечто похожее на музыку. Холодный, надоедливо навязчивый, тихий звук, который существовал наверное где-…

- Швейк, ну вылитый Швейк! - Годится, - говорит кто-то негромко у меня за спиной. Да, можно считать, боевое крещение принято. Поднимается следующий. - Хак! Ему тридцать лет, невысокий, плотный, голова крупная, черты лица грубые, взгляд сердитый, угловатые движения. Хак читает что-то про собаку, она лежит на пороге магазина и рычит, а мальчику надо пройти, он ужасно ее боится. Хак все это показывает в картинках, исполняя роли мальчика и собаки. Когда он заканчивает, ему аплодируют. …

- Ни много, ни мало: девяносто один год. - И ты считаешь, что времени у нас с тобой осталось поровну? - Да, сынок. Вон погляди, там малые редуты, а левее, чуть подальше, на том берегу, большие валы, там когда-то Петр Первый со шведами бился. - Да, - сказал я и хотел было добавить: "Ну и что?", но прикусил язык. У старого человека свой манера вести разговор. - Вниз по теченью, там, за перекатом, где мальчишки ныряют с камня, есть Чертов омут. - Знаю, знаю. Когда шел к тебе, один…

Она не ответила, мы молча смотрели друг, на друга. Наверное, солнце укрыла туча, потому что свет за окном потускнел. Мы молчали, пока солнце не вышло из-за тучи и окно .опять не озарилось. Молчание длилось три или четыре секунды. - И никакие лекарства не помогают? - спросила доктор. - Помогают, но чтобы окончательно вылечиться, я должен вас видеть чаще. - Это ничего не даст, - ответила доктор, даже не улыбнувшись. Думается, она напускала на себя строгость. - Спасибо, - ответил…

По этому слову палач взял у одного из солдат вторую секиру и вместе со своей положил ее на Обрыв примерно посередине вытоптанной площадки. - Выбирай любую! - рявкнул медведь. - Мы не можем ничего с тобой сделать, пока ты не возьмешься за оружие. Но мы можем подойти к Обрыву - посмотреть вдаль. Если уж ты попался на нашем пути, беги куда хочешь, хоть на копья, хоть в пропасть, хоть перепрыгивай, это твое дело. Если же ты берешь оружие, ты вступаешь в поединок, и так ты получаешь возможность отсрочки.…

В результате в этом королевстве развилось очень высокое искусство наоборотного понимания. Иногда даже понимания с юмором. То есть, один житель королевства встречал другого и говорил: "Вы видели, какое сегодня замечательное платье у короля?" Другой немедленно хватался за живот и хохотал до упаду, понимая, что речь идет о том, что у короля вообще никакого платья нет. "Да-да-да, конечно, я обратил внимание, - отвечал другой, давясь от смеха. - Причем мне кажется, что сегодня на нем было платье еще лучше…

Я знаю, однако, что генерал Сойкин любил Татьяну какой-то необыкновенной, деликатной любовью - и знаю также, что Татьяна Брак никогда этого не подозревала. Любовь генерала не была похожа на обычные романы развязных молодых людей: мысль о возможности обладания Татьяной, наверное, привела бы его в ужас. Генерал любил Татьяну потому, что его бескорыстная натура, наталкивавшаяся в жизни только на обижавшую его грубость и давку, обрела в Татьяне Брак какой-то сентиментальный оазис. Генерал был всю жизнь…

И теперь, вспоминая это нелепое и призрачное существование, Володя подумал, что оно в тысячу раз лучше других, таких счастливых жизней, которые ему приходилось наблюдать. Он сам так часто терял все, что ему, казалось, принадлежало, так много раз замечал, что вот, живешь среди известных людей, связанный прочными отношениями, неподвижный, как раз навсегда задуманный и осуществленный чьей-то волей человек, которого ни с кем нельзя смешать, живешь и через долгое время вдруг начинаешь понимать, что все…

Между прочим, моя юмореска на ИЗР многим очень понравилась, о чем сообщил мне по телефону Джон Бенсон, заместитель главы русской службы. Он же просил писать им и дальше что-нибудь в этом духе. Я сказал: хорошо, но, пожалуйста, не посылайте гонорар Гуго Майеру. Гуго живет далеко, мне ездить туда каждый раз не с руки и незачем, тем более, что я не бомж, имею свой собственный адрес и могу это удостоверить своей личной печатью. Джон записал мой адрес, я сочинил новую юмореску и через некоторое время…

Лицо - лицо мертвеца. Дни сочтены? Прогулялся. Прогулялся. Люди, машины, дома. Деревья, кусты, трава. Мебель, цветы, картины. Стены, окно, потолок. Луна смотрит в окно. Свет отражается, уходит в другие миры. По условиям приглашения я должен здесь что-то сделать. Солнце светит в окно, дети идут в школу, строители возводят леса у дома напротив, птицы поют, дерево за окном зеленое, штора зеленая, занавеска с люрексом, стол белый, кресло черное, вино красное. Зачатие случилось…

- Ну, поблагодарим Бога за то, что мы еще сегодня сыты. И ее муж пожимал плечами, привыкнув за тридцать лет к этой ежедневной комедии. Она ненавидела и презирала все, в чем проявлялось здоровье, счастье, богатство, любовь, - все положительные вещи вызывали с ее стороны только насмешку и вражду. Когда жених ее дочери пришел к ней, - это было уже за границей, в Берлине, но в доме не изменилось почти ничего, - (и такие же бедняки по-прежнему теснились на черной лестнице, только среди них стали…

Тогда он загыгыкал, как жеребец, забрал всю мою одежду и, сделав в мою сторону оскорбительный выверт, повернулся и исчез за деревами. Достал я винтовку, выбрался на берег и думаю, что же теперь дальше будет. Все, как есть, забрал проклятый махновец. А надо вам сказать, что с махновцами у нас хоть открытой войны еще не было, но терпели их, бандитов, красные только по случаю неимения свободных частей, чтобы изничтожить. Ну, думаю, своих надо догонять. Подхватил винтовку и пошел краем дороги. Иду…

- Что используете в качестве затыкательного материала? - В качестве затыкательного материала используем живую силу, то есть нашу прекрасную молодежь. - Ну, и как? - В прошлом наша прекрасная молодежь представляла собой прекрасный затыкательный материал и с энтузиазмом затыкала собою все дырки. Теперь же, когда ее посылают затыкать, она ответно посылает... - Понятно, - прервал капитан, - а что у нас в машинном отделении происходит? - В машинном отделении все хорошо, - доложил стармех.…

"А теперь, - говорит капитан, - полный вперед, горизонт уже недалеко". Идет пароход, пыхтит. Кочегары уголь шуруют, котлы кипят, пароход идет полным ходом, вот-вот к горизонту приблизится. А чтобы не скучно было плыть, велел капитан остаткам интеллигенции песни сочинить веселые. Те сочинили, команда и пассажиры поют: Плывем мы правильным путем, И нет пути исконнее. До горизонта доплывем, А там уже Лимония. Плывут, плывут, а горизонт все впереди и, совсем близко. Земля покинутая давно…

- Ты мне зубы не заговаривай, - невольно улыбнувшись, сказал старшина. - Ты мне лучше скажи, зачем столько гранат на пояс навесил. Что у тебя тут арсенал, цейхгауз? - Ходил вчера в разведку, товарищ старшина, шесть бросил, двух даже не хватило. У меня еще пара круглых лимонов лежит в кармане. Хо-орошая это штука для ночной разведки: огонь яркий, звук резкий: который немец не помрет, так все равно от страха обалдеет. Дайте, товарищ старшина, корзину. Вот нужно! Иначе срывается вся моя операция.…

- Вы играли двадцать пять лет тому назад, - сказала она, - и вас выгнали из театра потому, что у вас не было таланта, mon ieur. Мне показалось, что лицо боксера побледнело, когда он услышал это слово - mon ieur. Худой человек умолк, но женщина продолжала говорить все в том же презрительном тоне. Она, во-первых, отрицала, что человек со щетиной играл не так, как нужно, - в чем его обвиняли партнеры. Во-вторых, по ее словам, если даже допустить, что он играл действительно не совсем так, как следовало,…