Современная проза

До последнего дня они надеялись на свободную прессу. Свои разоблачительные документы передали корреспонденту «Гардиан», копию – в московский офис «Би-Би-Си». Приходилось считаться с тем, что эти их шаги станут известны Чудовскому. Но дело того стоило – документы, так им казалось, говорили сами за себя. Прошла неделя, десять дней, никакой реакции в СМИ не наблюдалось. Неужто, в отчаянии думал Сергей, все, чего они добились – причинили противнику мелкие неприятности, с которыми Чудовский, как и предсказывал,…

   А мамуля, промучившись одна с нами и с муками ревности несколько месяцев кряду, не выдержала и, выведав адрес своего непутевого муженька (они ведь были не разведены), сгребла нас в охапку и поехала из Татарстана, где мы тогда жили, в этот самый Казахстан.    Папка мой, как оказалось,  прибился к колхозу «Красный октябрь» в Павлодарской области, куда мы и приехали жарким июньским днем.    Жил он в небольшой деревушке, бывшем казачьем форпосте, стоящем на высоком иртышском берегу, под которым, …

– Это реально не круто, – подумал он. Небо бирюзовое сияло. Игрались тонкие лучи дневного светила. Веял лёгкий ветерок. Дорога грунтовая, широкая тянулась далеко. И где-то там круто обрывалась. По краям виднелись отлогие скаты. Вдоль дороги стояли деревянные избы и сараи. И те огораживали захудалые заборчики. На тех кое-где висела всякая утварь. Воздух гулко сотряс крик местного, горластого петуха. И тот вновь подал своё боевой клич. И взял паузу. По дороге живо пронёсся УАЗ. За ним промелькнул…

На следующий день в 7:50 я уже был на «Октябрьской»-кольцевой. Мы договорились встретиться в 8:00, Сергей пришел в 8:25. Для него большая трагедия – вставать раньше девяти: он охотно бы согласился учиться по вечерам, но это доступно лишь заочниками. Сергей пришел в новом пальто, с поясом. Он поглядел на меня и говорит: – Ты чего так? – Как именно? – В такой куртке. Несолидно. – Эта еще не порвалась, значит, буду носить эту. Сергей добродушно усмехнулся. Он достал кнопочный мобильный телефон…

Удар не был смертельным, но Боря Квадрат весь обмяк и уже безо всякого сопротивления позволил удушить себя. Муниципальная милиция отнеслась к очередному “висяку” без энтузиазма. Дело тухлое и скучное в своей обыденности. Золотая цепь, документы, бумажник – ничего не взято. Явно, что не ограбление. Личность убитого – тут двух мнений нет, что из себя представлял убитый. Стало быть, рядовая криминальная разборка. Отличающаяся разве что наглостью – среди бела дня, рядом на аллее люди. Единственный…

«…Но романтикам больше нравится другая версия: мост ведёт к казармам Морского гвардейского экипажа. Мы уже видим красное кирпичное здание, решетчатые окна которого имеют светлые обрамления, слева по ходу нашего судна. Это даже не здание, это целая крепость. Видите? И мост как раз упирается в ворота. На нем моряки прощались со своими возлюбленными, и те награждали их страстными поцелуями. Оттого и мост – Поцелуев. Но это всего лишь городская легенда…» Женский голос из динамика имел приятнейший тембр…

Но уже на пятом пролёте, между вторым и третьим этажом он, обессилев и не удержав равновесия, рухнул на ступени. Листы рукописи вырвались на свободу и, подхваченные сквозняком, разлетелись по подъезду. А, может, причиной падения стала вовсе не усталость, а неожиданность от увиденного. Среди затёртых надписей, обличающих жителей подъезда в разных грехах, истинных и предполагаемых, выделялся свежий, криво и наспех поклеенный плакат. Плакат с портретом и подписью «Разыскивается». Сложно было бы удивиться…

Давайте честно: аромат кофе не просто живет в моих волосах – он окружает меня мягким шарфом, неотделим от меня и прямо намекает, что там, где я, – там же и удивительного вкуса кофе. Я уверена, что уже нарушила ваши планы, – вы отменили встречи. Правильно сделали. Но окликнуть надо было сразу. Не упускайте шанс сделать нечто, что настоятельно требует интуиция. Теперь мы идем в кофейню. Ее прелесть в том, что просто так ее не найти. Спрятанная в маленьком переулке, она не показывается тем, кто…

Безусловно, отдельную благодарность хочу выразить председателю Наблюдательного совета премии Сергею Вадимовичу Степашину, заместителю руководителя Федерального агентства по печати Владимиру Викторовичу Григорьеву, специальному представителю Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству Михаилу Ефимовичу Швыдкому, Чрезвычайному и Полномочному послу Республики Корея господину Ли Сок Пэ, Полномочному министру, Советнику, директору культурного центра Посольства Республики…

Если Марина была готова к этой встрече (она сама ее добилась), то чувства Рудика были где-то между шоком и радостью. – Что мы будем делать дальше? – наконец спросил он. – Я… не знаю, – ответила Марина и сквозь слезы улыбнулась. Рудик решительно встал со стула и, закурив сигарету, твердо заявил: – Ну, во-первых, прекрати плакать. – Я не… плачу, – собравшись с мыслями, сказала она. – Молодец! – ответил Рудик. Он выпустил дым и продолжил: – Во-вторых, мы с тобой сейчас пойдем в какое-нибудь…

Россия – мать, какая ты красива. Ты необъятная страна, Ты величава и горда. Богата ты, душа моя, Россия – мать, земля моя. Ты – сказка, ты – душа, Ты детворою весела. Ты мудростью богата, Подарков ты щедра. Дух русский не сломить, Дух русского не сломишь. В России – сила наша, наша гордость, Россия – мать моя. Судья и закон Судья третейский рассудил, Себя он не отделил. Бандита оправдал, А правду попал. И где же правда, где закон? Поправки в конституцию, –…

И за что в таком капкане ты, душа? Я дышу, шепчу неслышно, Но в моих молитвах слишком много боли, Сложно стало вдруг нащупать силу воли. В мыслях я просить не в силах исцеления, Лишь отчетливо звучит желание мгновенного исчезновения, Кажется, что больше нет спасения, Кажется, как будто бы испиты мною в жизни радости мгновения. Запах крови на бинтах, Рана в молодых глазах. Я забыть буду стараться долго, Мамин голос и ответ, Сколько мне еще осталось, мама, Нет! …

– Халява. Невзрачно и с натянутой улыбкой, глядя на них, повторила я. Девчонки переглянулись и неожиданно как-то смутились моей ответной реакции:

– Да, вариант.. спасибо. – Мам, папы тут нет? – Нет, тётя сказала, что он в аэропорту. – А мы сейчас туда? – Туда. Оксана вызвала такси. Таксист жестом повелевал узнать адрес. Оксана в задумчивости ответила: – Пулково. – Айн момент. Пристегнув ребенка сзади, Оксана села рядом. Тоже ведь и опять еду наугад.. а что там? Да что там может быть.. опять конечно же придётся соврать, где я тебе отца-то сейчас найду? Ну сейчас или позже, но ответить-то придётся.. эх, Мишутка ты мой и она…

– Захар что ошалел что ли…Куда он нас ведёт? Едем в какую – то глушь…Вот же Сусанин блин…Ты бы ему не сказал пару ласковых Вася…А то он нас сейчас реально заведёт куда-нибудь…, – сказала Валерия. – Валерия не кипешуй…Я Захара знаю…Он парень толковый…Сказал, что будет супер местечко…Значит, будет…Надо немного потерпеть…, – ответил качок Вася. – Ладно, будем терпеть…Бог терпел и нам велел…Хиихихихииии…Жара сегодня блин нереальная…, – сказала Валерия. – И не говори детка…Мне тоже жарко…Но ты,…

Рука Вороны во мне. Отключился. Открываю глаза. Я где-то не знаю где. Услышал мужской голос: – Малыш я твой папа! Быстрее выходи на свет. Но, здесь классно всё есть. Еда. Вода. Любовь мамы и отца. Кто знает, что ждёт во внешнем мире. Кажется я мальчик. Всё так знакомо. Может это мое третье или четвертое начала жизни? – Сыночек мама тебя ждёт! И тебя сильно любит! – это был женский голос, наполненный любовью. – Мама! 15 часов Сидел он как обычно после последней пятнадцать часов…

Улыбка Джа Джем сидел на скамеечке и не спеша вытягивал никотин из сигареты, привычно скользя взглядом по знакомому до боли унылому пейзажу. Двухэтажный барак, решетки локалки, вышка сириуса, асфальтовый плац, черные фигуры, время от времени мельтешащие перед глазами. За много лет это настолько въелось в сознание, что не хотелось даже смотреть по сторонам. Мысли вяло перекатывались вокруг мелких бытовых вопросов, решение которых не требовало никакого особенного труда, поэтому не могло прогнать…

– Кто? – Дардевайн Кейтон. – Вот так всегда. Никогда не могла понять, как ты выдумываешь такие имена! – Ма-а-ам… Почему все прекрасное умирает? – Не… не знаю… Пожалуйста, не плачь. Ничего же не случилось! – Нет, давай я… Слушай, но это же ты все подстроил. Это твоя фантазия. Ты же можешь все изменить. Ты не думал об этом? Захочешь – зло проиграет. И светлое время будет дальше продолжаться. И Электра выживет. – Нет. – Почему, дорогой? Послушай дядю. Вот хоть сейчас можно все исправить.…

Сколько слёз пролила мать, постарев раньше времени, когда поняла всем нутром, что её девочка не будет, как все дети, радоваться счастью жить. Всё будет у её воробышка не как у всех. Дочь была неизлечимо больна. Но прошло много лет, и воробышек понял, что Небо дало ей многое из того, что даётся всем без исключения, и ещё кое-что специально для таких, как она. Глава 2 Мама, мамочка, где ты? Мама стоит в дверном проёме на пороге нашей маленькой комнаты и улыбается мне. Уже тогда я вдруг почувствовала,…